Тайна Корабельного кладбища - Вацземниек Лаймонис. Страница 1

Лаймонис Вацземниек

ТАЙНА КОРАБЕЛЬНОГО КЛАДБИЩА

Пионерам своей республики —

красным следопытам посвящаю.

Первая часть

СЛЕДОПЫТЫ

НА ПУТИ К МЕСТУ ПРОИСШЕСТВИЯ

Началось всё с обыкновенного конверта:

Штаб красных следопытов.

Следователю по особо важным делам Инту Клинту.

Адрес на конверте был написан неумелой, не привыкшей к такой ответственной работе рукой. Буквы выскакивали из неровных строк, наползали одна на другую. Но почтальону иногда приходится прочитывать то, что, казалось бы, прочитать невозможно. Поэтому, несмотря на неточности, письмо всё же разыскало адресата.

Инт Клинт внимательно изучил адрес, с удовлетворением отметил про себя: «Следователю по особо важным делам». Так мог написать человек, который хорошо знал Инта Клинта и по заслугам ценил его дела.

Самой важной чертой характера Инта была целеустремлённость. Он прекрасно учился: не то, что двойки — ни одной тройки не было в его табеле! И ко всему прочему он был ещё и очень активным следопытом.

В отличие от многих одноклассников, Инт Клинт старательно заботился о своей внешности. Его чёрные как дёготь волосы были всегда аккуратно причёсаны. Очки в золотой оправе шли к его бледному, сосредоточенному лицу. Инт носил светлую рубашку, галстук и чёрный, тщательно отглаженный костюм, который подчёркивал его стройную фигуру. Он больше походил на ученика выпускного класса, собравшегося на бал, чем на своих сверстников.

А теперь, когда мы в общих чертах познакомились с прославленным следопытом, настало время обратиться к содержанию письма. Инт вскрыл конверт и прочитал:

«Есть кое-что для тебя. Нужно выехать 3 июня в 9.15 тридцать третьим автобусом. Встретят на последней остановке».

Автор письма, очевидно, был личностью весьма таинственной. По причине, известной только ему одному, он не написал в конце своего имени. Однако вырванный из тетрадки в клетку листок и неровный почерк выдавали автора письма — несомненно, ученика. По почерку и стилю Инт определил, что его загадочный корреспондент, скорее всего, ученик третьего класса.

Следуя таинственному зову письма, Инт в назначенный день сел в автобус и занял свободное место у окна. Ровно в 9 часов 15 минут автобус тронулся с места. Инт не посмотрел на маршрутную табличку на остановке и только теперь спохватился. Конечно, можно было спросить у пассажиров, но Инт привык обходиться собственными силами. Этого требовали от него честь и звание следователя по особо важным делам. Поэтому он решил составить маршрутную таблицу сам, наблюдая за дорогой из окна автобуса. Нужно заметить, что у Инта был свой собственный метод, свой стиль.

В автобусе сидели «подлежащие» и «сказуемые», а «определения» и «дополнения» мелькали за окном автобуса.

Здесь же рядом находились и «обстоятельства», и «числительные». Оставалось лишь поставить их в нужном порядке, построить связные предложения и прочитать.

Пятикопеечный билет, который Инт оторвал в кассе, свидетельствовал о том, что поездка будет недолгая, во всяком случае, не за пределы города.

Первое предложение было готово: «Конечная остановка автобуса тридцать третьего маршрута находится в черте города».

Следующее Инт прочёл на конверте. На нём стоял штамп 5 отделения связи города Риги. Из карманного справочника, который Инт всегда носил с собой, он узнал, что 5 отделение связи находится в одном из самых больших промышленных районов предместья Риги. Теперь первое предложение можно было дополнить: «Конечная остановка автобуса тридцать третьего маршрута находится на окраине Риги». Инт был коренным рижанином и знал, что этот район примыкает к одному из многочисленных притоков низовья Даугавы. Эту истину как бы подтверждали и рыбаки, садившиеся в автобус на протяжении всего пути следования.

Но тут возникло новое, совершенно неожиданное предложение, которое никак не связывалось с первым. Оно гласило: «В тех местах разводят кур». Скажите, где это видано, чтобы в городской черте жители занимались таким деревенским делом? И всё же этого предложения никак нельзя было вычеркнуть: жёлтые пушистые цыплята копошились и громко пищали в корзине у пожилой женщины.

Инта несколько раздражало присутствие в автобусе этой гражданки. Её цыплята перечёркивали все его логические доводы. Невероятно! На таком близком расстоянии от центра города, в районе крупных заводов и фабрик всё ещё возятся с курами! Остаётся только пожелать, чтобы на телевизионных антеннах кукарекали петухи, а наседки высиживали цыплят прямо на балконах многоэтажных домов!

Может быть, она села не в тот автобус? Инт уже хотел подойти и вежливо указать ей на ошибку, но тут у него в голове мелькнуло новое, дополнительное предложение, которое заставило его остановиться.

Над передними сиденьями виднелись выцветшие, видавшие виды моряцкие фуражки. Сами моряки, «подлежащие», в свитерах грубой вязки, сидели на местах, предназначенных для пассажиров с детьми. Было ясно: эти седобородые мужчины — в прошлом моряки дальнего плавания, шкиперы барж, якорщики. Подумав ещё немного, Инт дополнил своё описание: «Там живут в основном мореходы, лодочники рек и озёр. В таких местах разводят кур».

Именно эти умозаключения вернули Инту утерянное было чувство собственного достоинства. Он вспомнил, что недалеко от пригорода есть несколько обжитых островов Даугавы. Оказывается, что в самой Риге есть ещё место, где кудахчут куры.

Автобус свернул в переулок.

Инт увидел остатки старых причалов, к которым когда-то пришвартовывались пароходики, возившие местное население через Отток. Рядом с причалом теперь проходил мост, по которому и мчался сейчас автобус. Мост, а также полуразвалившийся причал напоминали Инту давно прочитанную книгу «Мальчишки с острова Ливу».

Теперь Инт знал, куда едет. Он нашёл самое важное предложение в описании своего маршрута. Он мысленно повторил его от начала до конца: «Конечная остановка автобуса тридцать третьего маршрута находится на окраине города. В этой местности разводят кур. Там живут в основном моряки, шкиперы, лодочники. Это один из обжитых островов Даугавы — остров Ливу».

На острове царили покой и тишина. Над Оттоком горбилась спина нового железобетонного моста. И всё же казалось, что город не осмеливается, а может, и не желает наступать на клочок земли, окружённый серым кольцом воды.

Промелькнули школа, магазин, детский сад, пожарное депо. В глубине садов виднелись покатые крыши. Башенки домов, похожие на капитанские мостики, и флюгера-парусники говорили о том, что строились эти дома много лет назад покорителями дальних морей.

Первые островитяне выбирали для своих жилищ места у бесчисленных каналов, разветвившихся по всему острову и щедро поивших сады и луга. Вдоль каналов тянулись огороды, сады и дворики, скрытые зелёным занавесом низко склонённых ив.

По берегам построено множество сараев для лодок. Только вместо пола здесь вода. Прямо из канала лодки въезжают в укрытие. На ночь их запирают. Но для всех лодок сараев не хватает, многие просто прикреплены цепями к мосткам. Изредка на берегу можно встретить брошенные лодки, отслужившие свой век; вешние воды уносят их в последнее плавание — в открытое море.

Каналы на острове — это бульвары и проезжие дороги одновременно. По этим необыкновенным магистралям, скрипя вёслами, плывут медлительные лодки, стремительно пролетают моторки, проплывают на самодельных плотах мальчишки. Флот острова Ливу напоминает водных жуков: лодки то исчезают под сенью ив, то на мгновение скрываются под старыми шаткими мостиками и окончательно теряются где-то в излучинах Оттока.