Ночь восставших мертвецов - Усачева Елена Александровна. Страница 30

— Меня так просто не прибьешь, — хмыкнул довольный Квасников.

— А главное — ведь сам в карман положил. — Илька был готов расплакаться.

— Как положил, так и вынул. — Левка не был расположен вести сейчас длинные беседы. Ему хотелось поскорее выбраться из замкнутого пространства школы. На улице он чувствовал себя в большей безопасности. — Двигаем отсюда, пока еще кто-нибудь не явился.

— А почему записка перестала действовать? Или мы ее отвлекли?

Сашка очень не вовремя задал свой вопрос, потому что Илька, который уже почти подошел к лестнице, снова остановился. В пальцах он все еще вертел сморщенные остатки пергамента, взятые у платочного человечка и манекена.

— Так ведь вода, — просто ответил он. — Она попала на пергамент и стерла надписи. Смотри, здесь почти ничего не осталось. Да и сами записки здорово сели.

Не успел он это сказать, как на его руку легла тень.

— Дождались!

Левка попытался проскользнуть мимо Ивана Ивановича Иванова, но покойник на этот раз оказался необъятным. Им была заполнена вся лестница. Сидорова отбросило обратно к двери в актовый зал, в который уже давно ломился Александр Николаевич.

— Пергамент, — вздохнул Иван Иванович Иванов, выплывая на площадку пятого этажа.

Сашка стал дергать ручки дверей. Кабинетов в этом закутке было не очень много — физика, химия, каморка уборщицы. Но даже они казались неприступными замками.

— Открывайтесь! — в панике заорал Квасников. — Ну же!

Он всем телом навалился на дверь кабинета физики.

— Что ты будешь там делать? — нервно хихикнул Левка. — Ты же физики не знаешь.

Полетели стекла. Коллекционер протянул руку, пальцы его коснулись замка.

Илька упал на колени перед дверью в кабинет химии. Он уже один раз проделывал этот фокус. Дверь была двойная: одна створка запиралась на замок, вторая — шпингалетом, уходящим в пол. Если подцепить этот шпингалет и поднять, то дверь распахнется.

Но со шпингалетом нужно было повозиться. Для этого подошла бы железная линейка, однако ее сейчас под руками не было. Шагунов снова порылся в карманах и достал ключи от квартиры. Один из них был длинный и плоский.

Шпингалет не поддавался. Железный столбик соскакивал с неровной поверхности ключа, раз за разом падая обратно в свою ячейку.

— Несносные дети, — выл коллекционер, воюя с дверью.

— Пергамент, — вторил ему Иван Иванович Иванов.

— Быстрей! — Сашка чуть не сверху садился на Ильку, из-за чего рука у Шагунова дрожала, и он никак не мог справиться с ключами.

— Да что ты возишься?

И снова терпеливый Левка не выдержал. Он с силой толкнул дверь. Шпингалет чуть подался наверх.

Дверь распахнулась.

Ребята влетели в кабинет химии и сначала попытались просто захлопнуть дверь, но шпингалет карябал пол, не давая вернуть створку назад. А еще нужно было вставить замок в паз, соединить двери и только потом опускать шпингалет.

В любое другое время эта манипуляция не заняла бы больше пяти секунд, но сейчас ребята торопились, толкались, мешая друг другу. Этой задержки хватило, чтобы Восставший Мертвец добрался до кабинета, а Александр Николаевич справился со своей дверью.

— Давай же! — Левка всем телом навалился на дверь. Сбивая пальцы в кровь, Илька приподнял шпингалет. Замок чудом попал в паз.

Шарахнула дверь.

— Спасены! — снова завопил Сашка, пускаясь в дикий танец между партами. — Победа!

Шагунов устало сидел около двери, облизывая расцарапанные пальцы. Левка тер ушибленное плечо.

Дверь сотрясалась от ударов, но пока держалась.

— Если надавить посильнее, она может сломаться, — пробормотал Сидоров, глядя, как дверь от очередного удара прогибается.

— Мерзавцы! — неслось из коридора. — Я вас там спалю заживо! — не унимался коллекционер. — Вам это даром не пройдет! Вы пожалеете, что не остались в магазине.

Левка вздохнул и стал придвигать к двери парту. Илька потащил стулья. Сашка приволок стопку учебников. Вскоре баррикада поднялась чуть ли не до потолка. Она отсекла ребят от криков и шумов в коридоре. Дверь перестала содрогаться от каждого удара.

На какое-то мгновение показалось, что друзья окончательно победили своих врагов. Но ощущение было ложным, потому что из-за двери явственно чувствовалось уханье Восставшего Мертвеца и недовольный голос старика.

Когда эйфория победы прошла, Левка ударил кулаком по парте.

— Какие же мы дураки! — воскликнул он.

— А мы-то почему дураки? — спросил Сашка. Он устал скакать между рядами и теперь просто сидел, блаженно вытянувшись на столе учителя, и изучал образовавшуюся в носке дырку. — Ночь переждем, завтра кто-нибудь придет и освободит нас. Вода есть. Без еды можно месяц жить. А нам нужно продержаться всего несколько часов.

— С чего ты взял, что завтра кто-то придет? — упрямо покачал головой Сидоров. — В выходные здесь даже сторожа не бывает. Сидеть нам здесь в лучшем случае до понедельника. А в худшем…

— Подумаешь, до понедельника, — легкомысленно бросил Сашка. — Эти гаврики за дверью тоже могут устать и уйти. Да их здесь уже через час не будет. Уйдут свои черные дела делать.

— Это покойник-то устанет? — хмыкнул Левка. — Он за тридцать лет на кладбище так отдохнул, что ближайшие пару ночей легко перетопчется. К тому же у него цель всей жизни — разделать нас на кусочки и скормить своей разлюбезной кукленции, чтобы она не только глаза получила, но и все остальные части тела.

— Что ты сказки рассказываешь? — Сашка сел, в голосе у него была обида. — Вы с Шагуновым все время меня пугаете.

Илька подошел к баррикаде и прислушался.

— Вроде тихо. — Он повернулся к остальным. — Может, попробуем выйти?

— Не советую, — авторитетно заявил Сидоров. — Они этого ждут, чтобы мы вышли. А там уже и жаровня подготовлена, и костер разведен.

— Да не может ничего такого произойти в школе в начале двадцать первого века! — Сашка соскочил со стола и подбежал к двери. — Спорим, они уже ушли? Ну, согласитесь, что это глупо ждать, когда мы выйдем. Дураку понятно, что мы дождемся помощи. Так что никого там уже нет. — Он посмотрел на Левку, тот упрямо поджал губы. — Мне за ботинком надо сгонять, пока его никто не стащил, — привел последний аргумент Квасников и демонстративно пошевелил пальцами на разутой ноге.

— Слушай. — Левка попытался остановить одноклассника, который уже начал разбирать баррикаду. — Если ты такой умный, то тебе нужно было не с нами ходить, а дома перед телевизором сидеть. Зачем ты во все это ввязался? Все ждут, и ты жди.

— Да не хочу я ждать! — Сашка оттолкнул Сидорова. — Говорят тебе, нет там никого. Кто тебя будет караулить около закрытой двери? А если мою кроссовку сопрут? Я босиком, что ли, домой пойду?

Он снова стал отодвигать парты. Из небольшой химической лаборатории, находящейся за перегородкой, появился Илька. К груди он нежно прижимал коробочки и пузырьки.

— Слушайте, мы тут все потихонечку сходим с ума. — Шагунов стал расставлять свою добычу на демонстрационном столе. — Давайте дождемся утра. В крайнем случае мы из окна крикнем, чтобы нам помогли. А ботинок я тебе потом новый куплю.

— Надоело мне ждать и убегать! — взорвался Квасников, опрокидывая пирамиду из стульев. — И не нужен мне твой ботинок. Мне мой нужен.

— Надоело? — зло сощурился Левка. — Что-то ты раньше про свою обувь не вспоминал.

— Да иди ты!

Сашка собирался оттолкнуть от себя Сидорова, но медлительный, размеренный Левка оказался быстрее. Он сделал подножку Квасникову, и тот повалился на спину, увлекая за собой оставшиеся стулья. Последний стул упал особенно удачно, чуть не вынеся дверь.

Со стороны коридора на дверь навалились, и всем стоило больших усилий вернуть баррикаду на место.

— Понял? — От волнения Левка побледнел. — Еще есть желающие пойти домой или поискать кроссовку? — Он буравил Сашку злым взглядом. — Предлагаю устраиваться на ночь. — Сидоров ногой отпихнул подвернувшуюся на его пути парту. — До утра мы все равно ничего не сможем сделать.