Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе - Карлов Борис. Страница 58

Глава седьмая

СУПЕРАГЕНТ ПЯТОГО РЕЙХА

1

Международный шпион и суперагент Пятого Рейха, оберштурмфюрер СД Фриц Диц не верил, конечно, в сказки и когда увидел в своем чемоданчике эльфа, ему нашлось о чем поразмыслить.

Версию о сумасшествии он отверг почти сразу, поскольку был обучен мысленному тестированию своей психики и умственной полноценности.

Затем он предположил, что фигурка мальчика — ни что иное как искусственная механическая подделка. Но и эту версию он отмел, поскольку обладал чрезвычайно острым зрением и мог отличить живую ткань от синтетической.

В последующие несколько минут Фриц Диц перебрал еще десятка два версий — от высокотехнологичной проекции до инопланетян, однако ни одна не выдерживала глубокого критического анализа.

Окончательно загнав себя в тупик, немец решился пойти напролом: он поднял крышку чемоданчика, вставил в глаз стеклышко монокля и прошептал:

— Ты кто?..

Петя, которому все уже порядком надоело, демонстративно отвернулся.

Диц отложил монокль и надел на голову специальную лупу, какими пользуются часовщики и ювелиры. Склонившись над чемоданчиком, он стал разглядывать свою находку, словно тонкую огранку драгоценного камня. Несомненно это был нормальный, здоровый мальчик лет двенадцати, но только приблизительно в сорок раз меньше обыкновенного.

Тут ему показалось, будто мальчик что-то произнес. (Петя сказал: «Ну как?»)

— А? — немец поднял брови.

— Рассмотрели?

— А…

— Что дальше? Я, между прочим, есть хочу.

Диц захлопнул чемоданчик. Вероятно, у него было не совсем нормальное лицо, потому что к нему подошла стюардесса и поинтересовалась, не желает ли господин чего-нибудь выпить. Немец раздраженно отмахнулся и попытался сосредоточиться.

«Так-так-так-так-так… Если мальчика ему подсунули русские… Но с какой целью? Чтобы втереться в доверие и выведать у него секреты? Пожалуй, слишком грубо и очевидно. Господи, я тупею… Кстати, теперь по крайней мере понятно, кто отключил в музее сигнализацию… Кто бы он ни был, надо поговорить с ним начистоту. Ах, да, он просил накормить его…»

Диц нажал кнопку вызова, подошла стюардесса.

— Пожалуйста, принесите какой-нибудь еды.

— Легкие закуски, горячее, вино, десерт?

— Нет, нет, принесите только один маленький бутерброд с икрой. Самый маленький.

— Чай, кофе, вино, фрукты?

— Да, да, фрукты… Допустим, черешню. Одну ягоду.

— Что?..

— Пожалуй… принесите еще рюмку водки. Нет, лучше сразу целую бутылку.

— Что?!.

— Выполняйте заказ, фроляйн. Битте.

И дотошный немец с самым что ни на есть серьезным выражением лица поднял глаза на стюардессу.

На другой день самолет совершил посадку в столице Колумбии Боготе. За время перелета Фриц Диц неоднократно вступал с Петей в довольно сумбурные переговоры. Рассказ чудо-мальчика был с одной стороны абсолютно достоверен, то есть не имел ни единого внутреннего противоречия, но с другой стороны не поддавался никакому здравому объяснению. Измучив себя окончательно, Диц смирился и решил принять историю о сущностях зеркальной комнаты как временную рабочую версию.

В Боготе немец встретился с североамериканским связным, побывал в Национальном банке, в нескольких ювелирных магазинах и в художественной галерее. Только вечером он остановился переночевать в люксе лучшего в городе отеля.

Петя весь этот день провел в бронированном чемоданчике, изнывая от духоты и тропического жара. Едва Фриц запер дверь номера и распахнул крышку, Петя без церемоний потребовал предоставить ему ванную и туалет. Немец хлопнул себя по голове и немедленно организовал «винзиг киндеру» все удобства… Справив давно назревшие неотложные дела, Петя постирал свою взмокшую от пота одежду, а затем долго и блаженно плескался в пластмассовой крышке от мыльницы с прохладной водичкой и ароматной пеной.

Утром они снова сели в самолет и через пару часов прибыли в Мехико.

Потом они опять летели на юг — в спортивном в двухместном самолете, потом ехали на джипе по крутым горным дорогам, затем шли и кое-где даже карабкались своим ходом.

В конце концов залязгали тяжелые железные двери, загудел лифт, и Петя почувствовал, как они стремительно проваливаются куда-то вниз, а потом чемоданчик оказался на более или менее устойчивой поверхности, и крышка распахнулась.

— Гутн таг, — приветливо сказал Фриц. — Вот мы и дома. Ванна, ужин, свежая постель?

— Дома… — Петя настороженно огляделся. — До ближайшей трамвайной остановки, пожалуй, далековато.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся немец. — Вы остроумный молодой человек. Да, правильно, здесь далековато. Но вы все-таки оставайтесь пока здесь, а мне нужно на некоторое время уйти.

— Пустите в ванной теплую воду, остальное я как-нибудь сам…

— Отлично, извольте. Сюда никто не войдет, но имейте в виду, что в ваших собственных интересах никому не попадаться на глаза, ферштейн?

— Ферштейн.

Немец пустил в ванной тонюсенькую струйку воды и вышел.

Просторная комната была обставлена в помпезном аристократическом стиле позднего модерна, с элементами готики в очертаниях резного черного дерева. Приблизившись к спинке кровати, на которой лежал чемоданчик, Петя всмотрелся в дальние углубления резьбы и понял, что мебель только выглядит старинной, а на самом деле сработана недавно. Это подтверждало его предположение, что не только до ближайшей остановки, но и до ближайшего мебельного магазина отсюда далековато настолько, что пришлось обустроить здесь свою собственную столярную мастерскую, и наверняка не только столярную…

По стенам было развешано рыцарское оружие и доспехи (скорее всего, имитация), на письменном столе красовался бронзовый бюст писателя Фридриха Ницше, над столом висел большой портрет Гитлера.

Из-за темно-коричневых с золочеными кистями штор пробивался дневной свет. Надев на запястья лазательные крюки, Петя вскарабкался на подоконник. Так и есть: вместо окна матовый экран с искусственной подсветкой. Конечно, какое еще может быть окно в комнате, находящейся в десяти минутах спуска на лифте.

Ванная оказалась едва ли не больше жилой комнаты. Здесь были спортивные тренажеры, многофункциональные душевые, ванны с гидромассажем, паровые кабины, сауна и небольшой бассейн с сухим дном.

Петя забрался в мраморную раковину умывальника под теплую струйку воды и прикрыл глаза.

2

Когда-то давным-давно, в середине двадцатого века, когда кровавый диктатор Адольф Гитлер потерпел поражение в своей безумной войне против человечества, его сподвижников судили на Нюренбергском процессе и приговорили к пожизненным срокам тюрьмы или к смертной казни. Однако не всех высокопоставленных злодеев удалось посадить на скамью подсудимых: многие из них сумели скрыться и бежали вместе со своими семьями за океан. Там, в джунглях Южной Америки, у подножья Кордильер, самые фанатичные сторонники Гитлера обустроили колонию беглых поселенцев.

Соорудив себе добротные хижины, они научились делать из глины посуду и шить одежду из шкур убитых животных. Они ели почти все, что растет, и все, что движется. Особым лакомством у них считалось мясо обезьяны. Каждый апрель, в день рождения фюрера, колонисты убивали с десяток пойманных загодя и томящихся в клетках обезьян, обдирали шкуры и целиком зажаривали на кострах. Наевшись до отвала, они напивались мутной браги, изготовленной из плодов земляной груши и устраивали на поляне горделивое факельное шествие по кругу с выкриками и скандированием.

Через несколько лет после того, как на свет появилось первое новое поколение колонистов, в глубине непроходимых зарослей, в подножии гор, дети обнаружили несколько лазеек. Это были входы в глубокие горные пещеры. И вот однажды — о чудо! — в одном из ответвлений путаного лабиринта они нашли алмазные россыпи. Такого количества чистейших природных алмазов никто не видел со времен сотворения мира. Единственным недостатком этих алмазов была их величина: это были очень, очень маленькие камни, каждый величиной с маковую росинку.