Зеленые цепочки (Тарантул 1) - Матвеев Герман. Страница 19
- У кого фонарь? Эй! - услышал он мужской голос.
- У меня! Я тут! Где вы? - крикнул Степка.
- Иди сюда...
- Куда? Тут вода глубокая...
- Свети мне... На меня свети... В полосе света Степка увидел пробирающегося к нему мужчину.
- Вниз свети, зачем же ты в лицо?.. Вот. Ты ранен?
- Не знаю... Только в ушах гудит очень...
- Контузило... Подожди-ка... Еще живая. Захлебнется, пожалуй.
В двух шагах от Степки он склонился над женщиной, лежавшей в воде, и приподнял ее.
Это была ракетчица. Голова ее беспомощно откинулась назад.
- Держите ее, дяденька... Я помогу, - сказал Степка и спустился в холодную воду.
- Фонарь не урони, - предостерег мужчина. - Без фонаря совсем плохо.
Ракетчица сопротивлялась, когда они ее понесли. Бессознательно она цеплялась за все, что попадало ей под руки, и они с трудом добрались до соседнего подвала. Здесь взрыв произвел меньшее разрушение, и жертв было немного.
Около стены были составлены уцелевшие кровати, на них лежали скамейки, образуя помост. Забравшись на эту площадку, люди жались друг к другу,
Ракетчицу положили с краю помоста. Какая-то женщина стала приводить ее в чувство, растирая виски и хлопая по щекам.
Фонарик свой Степка отдал мужчине.
У стенки кто-то заплакал.
- Опять слезы?.. Товарищи, мы же условились. Главное - без паники, сказал мужчина.
- И без того воды много, - неожиданно сказала женщина, возившаяся с ракетчицей.
- Сильно прибыла?
- Если так будет прибывать, то часов на десять хватит.
- А за десять часов можно новый дом построить...
- Стучат... стучат!
Наступило молчание, и Степка ясно услышал глухой стук за стеной. Там работали дружинники, разбирая завал.
- Им надо ответить, - сказал Степка.
- Стучали уж, - хрипло ответил кто-то. - Вопрос в том, успеют ли раскопать нашу могилу, пока нас не затопит?
- Конечно, успеют, - уверенно сказал мужчина. Снова наступило молчание, и только где-то в глубине подвала по-прежнему выкрикивал высокий женский голос: "Оленька! Оленька!"
- Чего она кричит? - тихо спросил Степка. - С ума сошла...
В это время ракетчица пришла в себя и села на краю помоста. Она оглянулась по сторонам и со стоном закрыла лицо руками.
- Успокойтесь. Вы живы... и, кажется, целы, - ласково сказал мужчина, похлопав ее по руке. Затем он повернулся к Степке: - Послушай, паренек, фонарик твой я заберу, а то спички кончились.
- Возьмите, дяденька, - сказал Степка. Ему ужасно нравился этот спокойный и дельный человек.
- Пойду искать. Там еще много живых.
- Я пойду с вами... Я врач, - сказала женщина, возившаяся раньше с ракетчицей, и прыгнула в воду.
Когда они скрылись в другом отделении подвала, наступила темнота и напряженное молчание.
15. В БЕРЛОГЕ ВРАГА
Мишка пошевелился, и собака сердито заворчала. Положение создалось скверное. Он слышал, как собака бегала вокруг машины, скребла когтями по борту.
- Грумик! Грумик! - ласково позвал он, но в ответ собака залилась злым лаем.
- Чтоб ты сдох! - выругался шепотом Мишка.
Собаки он не видел, но по тому, что она доставала передними лапами борт грузовика, понял; какого роста этот Грумик. Лай его тоже говорил, что играть с Мишкой он не собирался. Время тянулось мучительно долго, и Мишка продрог до костей.
Наконец хлопнула дверь на крыльце, и женский голос позвал:
- Грумик, иди домой!
Лай сменился довольным повизгиванием, но сейчас же собака бросилась к грузовику и снова залаяла.
- Что ты там нашел, Грумик?
Снова повторился визг и грозный лай в сторону машины. Видимо, женщина поняла собаку и, встревоженная, ушла в дом. Скоро двери хлопнули вторично, и во двор с лампой в руках вышел шофер. Жена его стояла с ним рядом. Мишка лежал не дыша, притаившись в углу кузова, но это ему не помогло.
- Что он? Крысу учуял?
- Нет. Ты посмотри, Сеня. Он бы так лаять не стал.
- Ну, хорек забрался. Что там, Грумик? Ищи! Грумик царапал лапами по борту.
- Ну-ка, подержи лампу, Катя. Едва лишь шофер встал на подножку и заглянул в кузов, как сразу увидел съежившегося мальчика.
- Верно! Тут кто-то есть... Эй, гражданин! - толкнул он в спину скорчившегося Мишку.
Притворяться дальше было бесполезно, и Мишка нехотя поднялся.
- Ты как сюда попал?.. Постой, постой... Свети-ка на него, Катя. Э-э-э! Да это знакомый! Как же это ты с Петроградской стороны сюда угодил?
- А я с вами приехал.
- В гости? - басил добродушно шофер, помогая Мишке выбраться. - Вылезай, коли в гости приехал, проходи в горницу... Нельзя, Грумик!
Он пропустил Мишку вперед себя на крыльцо и запер за собой дверь.
- Садись, гость, - сказал шофер, указав на табуретку, а сам прошел в конец комнаты к столу, на котором стояла еда, пустая пол-литровая бутылка из-под водки и шипел самовар.
Очутившись в теплой, чистенькой комнате, Мишка стал дрожать, и чем дальше, тем больше, так что через две минуты у него зуб на зуб не попадал.
Жена шофера хмуро смотрела на лихорадящего мальчика и, ни слова не говоря, села напротив.
- Зачем ты приехал? - спросил шофер, принимаясь за прерванный ужин.
- А я сам но знаю, - еле выговорил Мишка. Хотя его знобило, но голова была ясная, и он не терялся.
- Как это сам не знаешь? Как тебя зовут?
- Степка, - на всякий случай соврал Мишка, вспомнив своего приятеля, дежурившего сейчас где-то на Петроградской стороне.
- Степка?.. Ты рассказывай, рассказывай.
- Сеня, ты погляди, как он замерз. Трясется, бедный, даже смотреть страшно, - с жалостью сказала женщина.
- Ничего, это ему на пользу. Отогреется.
- Дать ему чаю горячего?
- Не надо. Пускай сначала скажет, зачем приехал.
Наступило молчание. Мишка сжал зубы и, затаив дыхание, напряг все мускулы, отчего сразу перестал трястись, и только где-то внутри, под ложечкой, осталась неприятная дрожь.
Собака лежала около хозяина и, положив лапы, смотрела на мальчика. Шофер громко чавкал и тоже не спускал глаз с гостя. Покончив с едой, он подошел к жене и, обняв ее за плечи, сел рядом на один стул.
- Ну так что? Будешь говорить?
- А чего говорить?
- Зачем ты приехал?
- Да так... прицепился, значит, хотел к дому подъехать, а потом машина шибко поехала, я и побоялся соскочить... Ну и, значит, заехал, сам не знаю куда... - сказал он, глядя ясными глазами прямо в лицо шоферу.