Разыскиваются - Триз Джефри. Страница 7

- Давай лучше купим чего-нибудь, может быть, так лучше? - предложила Энн.

- Правильно. А потом разыщем этот самый лес и разобьем в нем лагерь.

Со станции никакого леса не было видно, и все вокруг выглядело довольно уныло. Любезный носильщик показал дорогу, и вскоре они уже карабкались вверх по склону, зная, что впереди их ожидает еще более крутой подъем.

- Я почему-то думал, что леса растут на ровном месте и что в них много деревьев, - язвительно заметил Дик. - А этот - крутой, словно крыша, и вокруг ни деревца.

Но вскоре показались и деревья. Сначала вдали, за гребнем очередного холма, засинела волнистая линия лесной опушки, затем лес обступил их со всех сторон, справа и слева, и дорога превратилась в узкий проселок, а под древними деревьями пролысинами выдавались пятна голой земли. Время от времени с обнаженных вершин они видели, как впереди по холмам, словно морские волны, катятся новые и новые лесные валы, а позади всё шире и шире, по мере приближения к океану, разливался Северн, сверкающий золотом в лучах заходящего солнца.

На пути попалась деревенская лавчонка, приютившаяся среди скопления домиков.

- Иди одна,- сказал Дик. - Незачем им видеть нас обоих.

Он медленно продолжал путь, и немного погодя Энн его нагнала.

- Я купила хлеба, масла...

- А спички не забыла?

- Нет.

Они проехали еще немного, потом свернули на поросшую травой тропинку, пересекавшую напрямик небольшой сосновый лесок. Пришлось сойти на землю и вести машины за руль - кругом были сплошные корневища да кочки.

Долго не могли найти воду, но, когда хотели уже было с отчаяния бросить поиски, послышалось какое-то бульканье и клокотанье. В сумерках оно звучало жутковато: словно какое-то страшное чудище, притаившись в кустах, захлебывалось от хохота. Это был ручеек, петлявший по прогалине, покрытой молодой порослью, - отличное место для ночевки.

Несколько минут они, усталые, сидели на траве. Наконец Дик сказал:

- Нет, так нельзя. Надо поставить палатку, пока еще можно хоть что-то разглядеть.

Это оказалось нелегким делом. Им никогда не случалось разбивать палатку, а в полутьме она выглядела причудливым сплетением веревок и колышков. Наконец с ней сладили, и вот палатка уже белела на фоне черного леса, чуть покосившаяся, но вполне пригодная для ночлега.

Другим мудреным делом был костер. Весь хворост, который попадался под руку, не успел просохнуть после дождя, а искать поглубже догадались не сразу.

- Давай ляжем спать прямо так, - захныкала Энн, бросаясь на одеяло, расстеленное у входа в палатку. - Я совсем выдохлась.

- Отдыхай! А я на скорую руку приготовлю поужинать.

Языки пламени заплясали над кучей хвороста, и сразу жизнь стала казаться менее безрадостной. Вода очень долго не закипала и сильно отдавала дымком. Они и не заметили, как съели за это время булку с маслом и сыром и большую плитку шоколада.

- А теперь спать,- сонно пробормотала Энн.

Они затоптали огонь, разостлали подстилку и одеяла, а в изголовья вместо подушек положили скатанную одежду. Лежать на земле было очень жестко, но они сразу уснули, и на другой день солнце уже давно взошло, а они все еще спали, да так крепко, что не заметили, как к палатке подкрался незнакомец; они не проснулись даже тогда, когда он стоял у входа, всматриваясь в лица спящих.