Вдогонку за неизвестным - Почепцов Георгий Георгиевич. Страница 4
Но у выхода Рыжий держал за руку девочку с голубой косой.
- Отпусти, отпусти, - хоть шёпотом, но кричала она.
- Пойдём проедемся, - клещами схватив руку, по-рыцарски предлагал Рыжий.
- Я не хочу с тобой. Пусти. Я не знаю тебя, отпусти, пожалуйста.
- Познакомимся, хе...
- Я не хочу с тобой знакомиться, отпусти.
- Зато я хочу. Хватит ломаться, поехали.
Испуганные глаза девочки бегали по толпе. Но все старательно отъезжали прочь. Как будто именно глаза и распугивали их. Они готовы были поднять руку и закрыться от молящих глаз. Такие глаза вредно действуют на окружающих.
Сергей поравнялся с ними. Испуганные глаза засветились надеждой.
- Проезжай, чемпион, - наставительно произнёс Рыжий. - Да поскорей, а то я рассержусь.
Сергей поковылял дальше. Ведь на льду ты не человек, если не умеешь кататься. Сергей не умел. Но глаза, удивительные голубые глаза не дали ему уйти. Он приковылял к ним.
- Ещё хочешь? Мало? - переспросил Рыжий и, не отпуская девочку, помахал кулаком. Сергей с безнадёжным видом стал между ними.
- Отпусти, - безвольно сказал он.
Но так не нападают. Рыжий толкнул Сергея, и тот, чтобы не упасть, судорожно вцепился в Рыжего.
- У, гад! - Рыжий двумя руками попытался оторвать Сергея, но у того ноги опять убежали куда-то вбок, он ещё крепче ухватился за Рыжего, и оба они грохнулись на лёд.
Девочка испуганно вскрикнула и исчезла в толпе.
- Вставай, козявка, - приказал Рыжий, с трудом поднимаясь на ноги. Лежачих мы не бьём.
Сергей пытался подняться. Ноги дрожали и подгибались. Рыжий, глядя на него, потирал руки.
- Отстань от мальчишки! - вдруг сказал кто-то над головой у Сергея. Рядом стоял высокий усатый старичок в папахе.
- А чего он, Ираклий Ираклиевич, вы же видели...
- Ладно, ладно, проваливай...
- Очень он мне нужен, - громко произнёс Рыжий, а шёпотом добавил: - Ещё встретимся, деточка, от меня не уйдёшь.
И, сделав вид, что не желает связываться, Рыжий отъехал.
Старичок, стоявший рядом с Сергеем, ростом был больше двух метров, наверное. Конечно, такой может прогнать хулигана. Его длинные усы торчали, как два карандаша, а папаха делала его ещё выше.
Сергей переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать. Но старичок сам заговорил.
- Попало? Вон кровь платком вытри.
- А, - махнул рукой Сергей. - Если бы не на коньках, я бы ему дал. А так... Я всё падаю.
- Ну, не скажи, - не согласился старичок. - У него и рост повыше. Постарше ведь тебя?
- Ну и что? - протянул Сергей, хотя в душе был согласен. - Что рост? Сила важнее. Вот он старше, потому и... А рост - плёвое дело.
Он сказал про рост и испугался: вдруг Длинные Усы примет это на свой счёт! Но, видно, люди такого роста не очень слушают, что там им говорят снизу.
- А хочешь? - тут Длинные Усы быстро оглянулся вокруг. - Хочешь махнёмся?
- Как? - не понял Сергей.
- Очень просто, - подмигнул Длинные Усы. - Я добавлю тебе три года: ты станешь и старше, и сильнее. А?
- А! - махнул рукой Сергей. - Я думал - вы взаправду, а вы смеётесь.
И Сергей заспешил прочь от ярких пятен света на катке. Он даже не попрощался.
- Стой! - закричал Длинные Усы. - Я взаправду. Ты действительно станешь старше. Только не сразу, не с этой минуты, а с первого января нового года. Пойми, ты решишь сразу все свои дела. Разве плохо быть старше?
Сергей приостановился. А вдруг в самом деле в этом есть хоть капелька правды? Тогда он покажет этому Рыжему. Тогда посмотрим, кто кого. Попробуй тронь ещё Голубую Косу.
- Разве это возможно? - поднял глаза на старика Сергей.
- Наука может всё, - сказал старичок и странно зашевелил усами. Где-то Сергей уже слышал эту фразу, и она его убедила.
- А что я... а что я для этого должен сделать? - заволновался Сергей.
- Ничего, - старичок легко развёл руками. - Абсолютно ничего. Мы меняемся. И всё. Ты мне отдаёшь свои три, а я тебе свои.
- И что будет? Со мной ничего такого не будет?
- Ничего, ровным счётом ничего. За кого ты меня принимаешь? - старик всерьёз обиделся. - Ты просто станешь старше. Ровно на три года.
- А вы? - всё же дело было серьёзным, и Сергей никак не мог решиться, не узнав всё до конца.
- Я? Ну, какая разница! - заметив недовольство на лице Сергея, старик добавил. - Я стану на три года моложе. И в этом нет ничего такого странного. Я стар, и мне хочется стать чуть моложе. Ты молод, и тебе хочется стать чуть старше. Я не понимаю твоего недоверия. Ты ведь не на базаре. Я учёный, так сказать, коллекционер разных странностей, и мне необходимо немножко твоего времени, чтобы закончить своё дело. Не ради тебя, не ради меня, а ради науки...
- А как мы это сделаем?
- А вот! - старик вытащил бумажку и, размахивая ею, продолжал: - Как бы договор. Ты поставишь свою подпись. Я свою. Дело добровольное, поэтому и подписи. Чтобы я потом не отказался, хе-хе. И первого января ты станешь выше и сильнее. Сразу. А как тебе будут завидовать все твои друзья! А как побегут от тебя все твои враги! Да, не забудь достать себе новую одежду и обувь. Сам понимаешь - побольше.
Сергей взглянул на договор. Старик радостно следил за его чтением, опираясь на палку.
"Я, Сергей Болконский, живущий по улице Большая Китаевская, 61а, кв. 15, меняюсь с Ираклием Ираклиевичем Золотарёвым ровно на три года и ни минутой больше".
- А откуда вы меня знаете? - удивился Сергей.
- Наука видит всё! - сказал Ираклий Ираклиевич и сложил пальцы колечком, вроде микроскопа, как будто, взглянув на человека, можно узнать его имя, фамилию и адрес.
- Странно. А можно подумать? До завтра?
- Смешно. Что же тут думать? Завтра и так уже тридцать первое. Завтра я и сам могу передумать. Это сегодня на меня нашло: вижу, обижают, дай, думаю, помогу. И на тебе, мне же не верят. Мне?!
Сергей задумался. Хорошо, конечно, было бы накостылять этому Рыжему. И спасти Голубую Косу по-настоящему. Снова. А в школу? То-то все удивятся, когда он появится после каникул. Нечего тут думать, ему просто повезло в жизни, что он встретил этого ученого.
- Ну, давай скорее, - торопил его старик. - А то видишь, каток закрывается. Нам не дадут договориться.
- Я согласен, согласен! - почти закричал Сергей.
- Тише! - замахал на него старичок. Потом продолжал помягче: - Что ты кричишь? Я ведь слышу.