Рассказы, сказки, стихи - Осеева Валентина Александровна. Страница 19
- Ты думаешь, силы воли не хватает? Сдержать себя не могу?
Гриша пожал плечами:
- Нет, почему силы воли не хватает? Я этого не думаю. Ты парень крепкий, сила воли у тебя есть. И сдержать себя ты можешь. Не так уж тебе твоя бабка докучает, чтоб и сдержаться было нельзя. Нет, не в том дело...
- А в чем? - негромко спросили сразу несколько голосов.
- А в том, что Вадим не хочет сдерживаться, распускается, пользуется тем, что бабка его любит. А любит - значит, простит и жаловаться тоже не пойдет, - медленно сказал Гриша.
Ребята посмотрели на Вадима. Он молчал и, обхватив руками коленки, смотрел на огонь.
- А мы, Гриша, наверно, все такие. А не такие, так еще хуже... У каждого, если так откровенно рассказать, что-нибудь найдется плохое, живо сказал Костя. - Вот я, например, о себе скажу... Я в школе с товарищами один, а дома другой. В школе я и веселый, и все мне хорошо. А дома, как приду, так сейчас надуюсь чего-то, ну, вообще... к сестренке начну придираться - одним словом, тоже распускаю себя... - Костя виновато улыбнулся. - Честное слово!..
- Не та дисциплина, - заметил кто-то из ребят.
- Перед товарищами не больно-то свой характер покажешь - у нас живо на чистую воду выведут, будь спокоен! - тряхнул головой паренек в клетчатой рубашке со значком на груди.
- А я вот что знаю... - придвигаясь к огню, заговорил Саша. - Надо самому себя время от времени проверять: кто я есть, какой человек из меня получается. А то один раз я так себя запустил, что сам себе опротивел... Он выплюнул изо рта травинку и поглядел на внимательные лица ребят. - Кто смеется - не смейся. Это с каждым может быть...
Ребята поглядели друг на друга.
- Никто не смеется... Что ты?
- Говори...
- Говори, Саша! - послышались тихие голоса.
- А что говорить? Это дело с двойки началось, - хмурясь, сказал Саша. - Получил я как-то двойку по арифметике. Ну, неприятно мне, конечно, и неловко; иду домой и думаю: "Сегодня не скажу - и так у меня сегодня плохой день; завтра скажу". А назавтра я пятерку получил по русскому и опять думаю: "Что я буду хорошее с плохим мешать! Скажу послезавтра". Ну, так день за днем. Хорошее говорю, а о плохом молчу. И все так стал скрывать, а потом уж и врать пришлось, выкручиваться, да уж не только дома перед родителями, а и в классе перед товарищами. Ну, один раз лег спать и думаю: "Что это я перед всеми извиваюсь как-то, все мне на свете опротивело и самому на себя противно глядеть?"
Саша поднял голову и посмотрел на ребят.
- Ну и что? - нетерпеливо спросил Костя.
- Все! - решительно отрезал Саша. - С той поры все! На одной правде живу! Вот как есть, так и есть! Ничего не скрываю и нигде не выкручиваюсь - чистый стал, как после бани вышел!
Наступила тишина. Ребята задумались. Кто-то подкинул в костер сухую ветку. Огонь вспыхнул и осветил лица.
- А у меня вот, ребята... - послышался взволнованный голос Димы, - у меня свой недостаток...
Ребята раздвинулись. Дима боком просунулся между ними и, вспыхивая горячим румянцем, долго не мог найти нужные слова.
Наконец он грустно улыбнулся и сказал:
- Я, наверно, какой-то трус, ребята, хоть мне об этом и говорить трудно... Но раз все о себе правду говорят, то и я хочу сказать.
- Ясно, говори!
- Как скажешь, так сразу и на душе станет легче! - сочувственно зашумели ребята.
- Говори. Тут чужих нет... Может, разберемся вместе, - сказал Гриша, присаживаясь ближе к костру.
- Я леса боюсь, - сказал Дима. - Боюсь, и все. И никак себя побороть не могу. Ни за что бы один в лес не пошел! Я уж себя проверял - выйду ночью из палатки и смотрю: лес, лес... деревья черные, кусты черные, а за кустами будто зверь какой валежником шуршит. Стою и думаю: "Пошел бы я сейчас один туда? Нет, ни за что на свете! Боюсь..."
- А чего боишься? Людей или зверей?
Дима пожал плечами:
- Нет, почему людей? Зверей, конечна, гадюк боюсь, а еще заблудиться мне страшно...
- Да-а... - протянул кто-то из ребят.
- Чудной ты... - сказал Вадим. - Лес все любят, а ты его боишься! И днем боишься?
- Нет, днем меньше. Днем все видно.
- Ну, а если бы ты попробовал преодолеть в себе этот страх? Вот как Саша: преодолел же он свой недостаток, когда понял, что это никуда не годится! И ты попробуй. Возьми себя крепко в руки и решись пойти в лес, и ты увидишь, что ничего там страшного нет, - сказал Гриша.
- Конечно, Димка! Прямо скажи себе: я ничего не боюсь! И иди! Вон лес! - зашумели вокруг ребята.
Дима оглянулся на лес и тяжело вздохнул.
- Может, я с ним пойду для первого раза? - предложил Костя.
- Ну уж нет! Без нянек, пожалуйста! Димка пионер!
- Нечего ему тут долго думать! Пошел, и все!
Гриша вдруг встал, нащупал в траве пустое ведро и протянул его Диме:
- Слушай! Вон там под горкой ручей. Мы с тобой сегодня там были... Пойди и набери воды в ведро, понял?
Дима нерешительно взял ведро.
- Иди, иди, Димка! Нас много! Мы, в случае чего, все к тебе на помощь прибежим! - подбадривали Диму ребята.
- Иди, - дружески сказал Вадим и погладил товарища по плечу. - Не бойся ничего!
Дима пошел. Ребята молча смотрели, как он спускался с косогора, как в темноте постепенно таяла его фигура, удаляясь вместе с тихим звоном болтающегося на руке ведра. Когда его уже не стало видно, все заговорили разом, перебивая друг друга:
- Пошел!
- Ну и хорошо!
- Важно первый раз решиться!
- А все-таки сила воли у него есть, ребята!
- А ну потише! Не зовет? - спрашивал изредка Вадим, настороженно прислушиваясь к каждому звуку.
- Не зовет! Чего ему звать!
Время тянулось медленно. Ребята помолчали. Потом поговорили еще, но за словами уже чувствовалось нетерпеливое ожидание.
- Долго чего-то он, - сказал Костя, вглядываясь в темноту.
- Может, полное ведро зачерпнул - в гору тяжело нести? - предположил кто-то.
- Не торопится, - поднимаясь, сказал Гриша. - Пойду посмотрю, что там.
- А ну тише! - вдруг крикнул Вадим и замер, подняв вверх руку.
Сквозь ночную тишину прорвался откуда-то дрожащий, жалобный крик...
Ребята вскочили и, толкая друг друга, ринулись в темноту.
Гриша, цепляясь за ветки сбегающих по косогору кустов, первый достиг ручья. За ним почти скатился с горки Вадим, потом остальные ребята. Димки не было. В кустах булькал ручей. На берегу валялось пустое ведро.
- Димка! Эй, Димка-а-а! - тревожно понеслось по лесу.
"А-а-а", - передразнивая ребят, откликнулось лесное эхо, и вслед за ним - снова дрожащий тонкий звук, заглушенный голосом Димы:
- Сюда! Сюда!
Ребята, ломая сучья и обжигаясь крапивой, бросились на зов.
Голос шел из глубокого оврага. На дне его, в топком болоте, копошился Димка и рядом с ним что-то большое, темное, похожее на зверя.
- Ребята! Сюда! Тут жеребенок в болоте застрял! Никак не вытащу! кричал Димка.
"И-и-и!" - жалобно ржал жеребенок, пробуя вытащить заплывшие топкой глиной ноги.
Димка, подвернув выше колен штаны и обхватив обеими руками шею жеребенка, изо всех сил тащил его на берег.
Ребята сбросили тапочки и полезли в овраг.
* * *
У ручья вымыли ноги. Почистили копытца жеребенку. Димка, поглаживая густую щеточку его гривки, возбужденно рассказывал:
- Я пришел к ручью... и только хотел воды зачерпнуть, слышу - кричит кто-то! Я подумал: ребенок кричит - заблудился, в овраг попал! Ну, бросил ведро - и туда! А там не ребенок, а жеребенок стоит. Залез в топкое место и никак не вылезет! - Он провел рукой по торчащим вверх ушам жеребенка и добавил: - Тут колхоз близко... Наверное, в ночное лошадей пригнали, а он отбился от матки и попал в болото.
Ребята смотрели на Димку и улыбались.
- А как же ты пошел в овраг, Дима? Ты ведь и к ручью идти боялся! спросил Костя.
- Это - другое дело, - быстро ответил за товарища Вадим. - В овраг он на помощь побежал, тогда, верно, и страху не было...