Адвокат Казановы - Борохова Наталья Евгеньевна. Страница 27

– Нужно, чтобы мы переговорили наедине, – проговорила женщина. – Свободных ушей мне не надобно. Вопрос-то у меня больно деликатный.

Дубровская обвела глазами помещение. Конечно, клиентка права. Рассчитывать на сохранение адвокатской тайны в комнате, где помимо твоего защитника просиживают штаны еще пять-шесть его коллег, может только глупец. К сожалению, нехватка свободных помещений – бич юридических контор. Каждый из твоих милых коллег не преминет взять себе на заметку, насколько компетентно ты дала совет, сколько денег положила в карман; то есть была ли оформлена квитанция и выразил ли неудовольствие клиент. Любое недоразумение тут же обрастет массой пикантных подробностей и будет пересказано в курилке как сюжет уморительной комедии. Либо фильма ужасов, по ситуации.

Но к счастью, к концу рабочего дня проблема была разрешима.

– Если вы не возражаете, мы переговорим на кухне, – предложила Лиза.

Как ни верти, это был лучший вариант…

Цветастая клеенка на столе и видавший виды чайный сервиз настроили клиентку на мирный лад. Она сдернула с головы шапку с платком и слегка прошлась рукой по примятым волосам.

– Меня зовут Роза, – представилась она. И, зардев, как маков цвет, добавила: – Вы знаете, меня пытались изнасиловать.

Елизавета ошарашенно молчала. Конечно, ее ввел в ступор не сам состав преступления. Работая адвокатом, привыкаешь копаться в грязи. Дело было, пожалуй, и не во внешнем облике клиентки. Судя по всему, ей давно минуло сорок, и ярко синие тени на набрякших веках уже не подчеркивали выразительность глаз, а только добавляли годы. Но судебная практика пестрила случаями, когда женщины и более почтенного возраста подвергались сексуальному насилию.

Почему же тогда Дубровская проглотила язык? Скорее всего причина крылась в том, каким образом это деликатное заявление было преподнесено. Никакой стыдливости и робости не было и в помине. Ей так и хотелось ответить: «Вас изнасиловали? Поздравляю!»

Но ничего подобного Дубровская, конечно, не ответила. И поэтому, проглотив ехидный комментарий, она слушала сейчас нехитрую, но, вне всяких сомнений, романтическую историю попытки изнасилования Розы.

– Он ввалился ко мне ночью в киоск, где я торговала. Мужественный, широкоплечий, с чулком на лице и пистолетом в руках. Понятное дело, сгреб товары, а потом повалил меня на пол и… – Женщина сделала выразительную паузу, за которой, по законам драматического жанра, должна была следовать кульминация. – Но тут пришли сотрудники милиции, и ничего не произошло.

Дубровской почему-то показалось, что Роза больше сердита на сотрудников милиции, чем на ночного разбойника. Впрочем, может быть, ей только показалось?

Лицо посетительницы скуксилось, как от невыносимой обиды. Дубровская поняла, что наступила пора вмешаться.

– Вы хотите привлечь негодяя к уголовной ответственности и засадить его на приличный срок? – спросила она.

Лицо дамы приобрело бордовый оттенок.

– Это за что же?

– Ну, вы же сами сказали, преступник посягал на вашу честь, – как бы стала оправдываться Лиза. – Или я что-то не так поняла?

– На мою честь не посягал никто все сорок пять лет! – шумно выдохнула Роза. – Думаете, я жаловаться сюда пришла?

– Вот-вот, объясните, пожалуйста, зачем вы сюда пришли… – вежливо попросила Дубровская, как бы невзначай убирая со стола чашки. Посуду от таких неуравновешенных особ следовало держать на расстоянии. Особенно ножи и вилки.

– Замуж хочу! – заявила жертва. И, вперив глаза в туманную даль, мечтательно добавила: – Я, кажется, всю жизнь его ждала.

– Дело хорошее, – одобрила Лиза. – Но, боюсь, обратились вы не по адресу. У нас ведь не брачная контора.

Клиентка вернулась с небес на землю и зло посмотрела на Дубровскую.

– Мне нужен адвокат.

– Я адвокат. Но мы такими делами не занимаемся. Мы не женим и не разводим. Люди к нам обращаются за юридической помощью.

– Вот и мне нужна юридическая помощь.

– В чем же она будет заключаться? – со вздохом произнесла Лиза.

– Послушайте, если я заявлю следователю, что никакой попытки не было, его выпустят на свободу?

Дубровская развела руками:

– Ну, если не вдаваться в подробности, дело по изнасилованию могут прекратить. Но обвинение в разбое все равно останется. Как ни крути, он напал на киоск, угрожал оружием, завладел товаром.

– А кто докажет? – уставилась на нее торговка долгим немигающим взглядом. – А вдруг он – мой хахаль? Сумки пришел с продуктами до дома донести. Вот и весь сказ!

– А пистолет зачем же? – с сомнением спросила Лиза.

– Да у него ж детский пугач был. Из пластмассы! – засмеялась Роза.

– Неважно. По закону, все равно макет оружия, – упрямилась Дубровская. – Да и зачем ему было таскать его при себе? Я так понимаю, он давно вышел из возраста, когда увлекаются стрелялками.

– А если сказать, что соседскому парнишке хотели подарить? Порадовать пацана…

Елизавета взглянула на часы. Ровно шесть. Пора было закругляться, если она не собиралась заработать себе мигрень. Находчивая посетительница начинала действовать ей на нервы.

– Я была бы вам крайне признательна, если бы вы пояснили, какой помощи ждете, – произнесла Дубровская со вздохом. – Где в вашем замечательном раскладе место для адвоката? Вы со всем справитесь сама, и я не сомневаюсь – свернете горы. Вам не нужен защитник, поверьте мне.

– Адвокат нужен не мне, – призналась женщина. – Адвокат нужен ему. Ведь он такой застенчивый и робкий!

«Застенчивый разбойник?» – подавила смешок Лиза. Дамочка в своем стремлении к замужеству явно хватила через край.

– Получится ерунда, – сказала она вслух. – Тогда я буду защищать его против вас. Да и кто мне будет платить деньги?

Роза всплеснула руками:

– Я все оплачу! За мной дело не встанет!

Дубровская решительно замотала головой:

– Вы понимаете, о чем говорите? Жертва изнасилования оплачивает защитника своему насильнику… Нонсенс! Даже попахивает нарушением закона. Нет, я в такие игры не играю!

Женщина подбоченилась, словно в ее адрес сказали непристойность.

– Ну и где же тут нарушение закона, а? – прищурила она синие веки. – Кто пострадает-то, позвольте узнать?

– Но преступник должен быть наказан! – повторила Лиза институтский постулат, чувствуя, что не верит в него, как раньше.

– Для чего наказан? – без обиняков спросила Роза.

– Чтобы восторжествовала справедливость.

– А она и так восторжествует! – воскликнула напористая дама. – Прокладки и пиво мы на место вернули. Так что хозяин не в убытке. Я окажусь замужем, а одним преступником на земле станет меньше. Уж поверьте мне, я его прижму к ногтю. Так кому станет хуже?

У Дубровской не было оснований ей не верить. Но уже, пожалуй, из-за упрямства она решилась на последний и убийственный для дамочки аргумент.

– Ваш насильник может отказаться идти с вами под венец, – заявила она, чувствуя, что как бы снимает свой пистолет с предохранителя.

Торговка огорченно щелкнула языком.

– Вот для этого вы мне и нужны. Сможете ему вправить мозги? Впрочем, выбор у него небогатый: тарелка борща каждый вечер или миска тюремной баланды грядущие десять лет. – Она пытливо уставилась на Елизавету. – Так что, беретесь?

Дубровская, игнорируя горящий взгляд, еще раз взглянула на часы. Стрелки двигались куда проворнее, чем днем. Они показывали уже половину седьмого. Похоже, на ресторан рассчитывать не приходилось. В запасе оставался только ужин при свечах, на террасе.

– Мне нужно бежать! – с отчаянием произнесла она.

– Бегите, только дайте согласие, – проговорила дама, хватаясь за шапку. – Неужели оставите меня без помощи?

– Хорошо, я встречусь с ним, – пообещала Дубровская, уже держась за ручку двери. – Но за успех не ручаюсь. Как его фамилия?

– Потапов, – ответила Роза. – Так вы обещаете?

– Обещаю! – легкомысленно заявила Дубровская, понимая, что в данный момент готова подписаться на все, что угодно.