Чародеи на практике - Шумская Елизавета. Страница 89

– Тоже верно, – вынужден был согласиться Златко. – А где, говоришь, твой мальчонка? Можно с ним поговорить?

– Да отчего ж нельзя? – женщина даже обрадовалась. Глядишь, и приглянется барину. Он явно добрый, так что хорошо было бы пристроить к нему малого. – Щас покличу.

Пацаненок и правда оказался шустрый и глазастый. Коня описал подробно, равно как и седло и упряжь.

– Только он какой-то диковатый был, барин. – У малого аж глаза заблестели от гордости и желания все побыстрее и как можно более подробно рассказать. – Глаза вытаращил и понесся… Я даже не рискнул его останавливать. Свистнул только, да куда там! Вроде на миг остановился, я в дом помчался за батькой, а когда выбежали – его и след простыл.

Судя по описанию – по какой-то странной причине вполне четкому, без прикрас и преувеличений, которые молодые маги быстро бы обнаружили, – конь действительно был верховой, не для плуга или телеги предназначенный. Да и упряжь с прочим добром на нем была явно как у воина или путешественника.

– Неужто с кем-то из наших что-то случилось? – бледнея лицом, спросил Златко, когда мальчишку отпустили.

– Очень похоже. Кони, наподобие того, что мальчик описал, обычно хорошо выезжены, просто так не пугаются. – Грым чуть нахмурился. – Но если бы такой увидел оборотня… это же инстинкт, тут любой конь понесет. А всадник мог запросто не удержаться в седле и свалиться…

– На радость оборотню, – добавила Дэй. Об этом подумали все, но сказать решилась только она. Гаргулья вообще не умела закрывать глаза на неприятности. И всегда озвучивала самые страшные предположения.

– Не дайте боги, – покачал головой Синекрылый понимая, что вероятность того, что этим неудачным наездником мог быть кто-то из замка, из знакомых и даже родственников Бэррина, была почти стопроцентной.

– Ты подожди, пока не расстраивайся, – произнесла Ива. – Еще ничего не известно. Вот будет что-то конкретное, тогда и начнем… или плакать, или радоваться.

– Ясно одно, – тряхнул волосами Златко, – с этим оборотнем надо как можно скорее разобраться.

– Надо так надо, – пожал плечами Грым. – Только не на ночь глядя. Идемте лучше поедим, а то у меня из-за этой гоблинской курицы никакие другие мысли в голову не лезут. Пожрем, поспим, а утром за дело примемся.

План был разумный, так что спорить никто не стал. И даже гаргулья предпочла не язвить о малой вместительности головы приятеля, справедливо подозревая, что курочки тогда может и не достаться.

Ива вместе со всеми отправилась ужинать. Однако спать после этого, равно как и совещаться, не стала.

– Вы тут как-нибудь сами без меня разберитесь, – произнесла она. Щапа к этому времени подобрел и уже сидел на животе у Грыма. Однако при виде того, что травница встает, заволновался и, оттолкнувшись от своего ложа, прыгнул ей на руки. Тролль сдавленно выругался, погрозил шушу пальцем, но других репрессивных мер принимать не стал, тем более что тот вполне правдоподобно изобразил виноватую мордочку. – А я пойду прогуляюсь.

– Ты куда это, Ив? – искренне удивился Златко. – Учти, в лес мы тебя не пустим! Даже если придется связать и посадить за цепь!

– Да ну тебя, садист-любитель! – усмехнулась девушка. – Я к местной ведьме схожу. Долг чести, так сказать, отдам. У нас… в смысле у ведьм и знахарок, такое неписаное правило. Если появляешься на… ну как бы на чужой территории, – Ива сама поразилась, как начала по-другому изъясняться за год отсутствия дома, – надо в гости сходить. Пообщаться. Может, даже опытом обменяться. Подарок какой принести.

– Подарок?

– Ага. Это по традиции что-то из своих зелий. Ну или то, что своим… ремеслом сделано. Я вот зелье отнесу.

Синекрылый с интересом посмотрел на травницу.

– Как все непросто в этом мире, – покачал он головой, явно запоминая сказанное. Как уже говорилось, настоящих магов в землях Бэрринов почти не было, а вот ведьм и знахарей пруд пруди. И от них очень многое зависело. Порой они имели очень большое влияние на крестьян. Не всегда, правда. Но все же с ними лучше было не ссориться. И получше знать их. – Ну сходи. Потом расскажешь. Заодно и выясни что-нибудь по интересующим нас вопросам. Может, она что новое скажет. Все же она наверняка лучше крестьян в оборотнях и прочей нечисти разбирается.

– Угу, – согласилась Ива, поражаясь, как это Синекрылому всегда удается озадачить всех работой. – Щапу я с собой забираю.

– Да мы уж видим.

Ведьма на самом деле оказалась красивой. Причем этакой классической колдуньей из сказок. Только волосы не черные, а каштановые. Давно уже не девушка, но и до старухи ей было еще далеко. Ива даже подумала, что примерно такого возраста должна бы быть ее мать. Правда, теперь говорили они с ведьмой на равных. Практически. Все же женщина была куда опытнее. Много повидавшая, прожженная стерва с яростными зелеными глазами и резковатыми чертами лица. В старости, вполне возможно, они превратят ее в уродину. Сейчас же вид у нее был такой, что мимо не пройдешь, не заметив и вслед не посмотрев.

– Явилась-таки… коллега. – Колдунья с ног до головы осмотрела светловолосую знахарку. – Ну заходи. Гостьей, как говорится, будешь.

«Вот уж ведьма так ведьма», – подумала травница. Однако ломаться не стала и прошла в дом. Остановилась у стола, стоявшего в центре горницы. На оном был самовар и блюдо с ватрушками. По всей комнате были развешаны пучки трав, веночки из них, какие-то перья, крылья летучих мышей и прочая знахарско-ведьминская ерунда. Ива мгновенно вспомнила дом тетушки. И даже не антураж стал тому причиной, а запахи. Они были один в один.

Ива почти по-звериному повела носом. Медуница, мята, полынь, клевер, березовые сережки, клен, малина, подорожник, гвоздика и еще десятки и десятки растений и иже с ними. Тут же угадывались специфические ароматы некоторых из тех ингредиентов, из-за которых Т'ьелх когда-то напрочь отказывался употреблять кое-что из ее зелий. Знакомо пахла и особая глина, из которой были изготовлены горшки для колдовского варева. И ко всему этому примешивался аромат сдобы, чая и чуть влажных сосновых поленьев в печке.