Женщина-трансформер - Нестерина Елена Вячеславовна. Страница 58

– Я так хочу, девчонки. – Я говорила спокойно. Потому что была заинтересована в том, чтобы действительно близкие мне люди, действительно не равнодушные к моей судьбе, по возможности хоть что-то поняли. – И мне там будет хорошо. Мой любимый человек – это уже не Ромуальд. Другой. Он живёт не в Москве. А в деревне. Да, в деревне.

Конечно, они пытались насмешничать, гиперболически преувеличивая ужасность положения, пугали катаклизмами, лаптями и навозом. Но а чего мне им на это можно было сказать? Правду? Опять-таки, они бы не поняли. Моя правда не вписывалась в каноны традиционной успешности. Это ещё мягко сказано. А если жёстко – так просто дурь беспросветная это называлось. Поэтому я скрыла имя, возраст, местность. Сказала только, что буду звонить.

– И не приедешь к нам со своим Еропием?

– Феофаном!

– Потапом!

– Дормидонтом!

– Мартыном!

– Кузьмой!

– Микулой Селяниновичем!

Но это не действовало. Я уезжала всё равно.

А в конце нашей прощальной вечеринки я задала девчонкам вопрос, ответ на который так давно хотелось бы мне знать. Действительно, очень интересно – а почему они так долго со мной общаются? Ну, ладно, в институте мы дружили – тогда, когда был период равных возможностей. Но со временем социальный уровень у всех изменился. Жизнь Женьки – целиком в шоколаде с Ниццей, поездками на Дерби, турнир Большого Шлема и прочими радостями на почве взращивания наследника добытых мужем богатств, поддержанием имиджа мужа с выходами в свет и продолжением посещения престижно-приятных мест. Лариска и её кутерьма – это взращивание будущего потенциала страны, среднего и потому непременно многочисленного класса. У них с мужем цель такая. Кстати, появилась недавно. До этого много лет они не парились, курили траву и часами, днями, сутками общались с себе подобными. Анжела – о, Анжела! Это взращивание самой себя в режиме нон-стоп. Беспрерывные удовольствия от увеселений, улучшений лица и тела spa-способом и способами ещё более приятно-изощрёнными, шоппинг, ресторано-допинг, мужчино – развод – качественный, стильный, вдохновенный, когда обе стороны этим честно наслаждаются. А что, ей вполне можно – будешь, как она, топ-менеджером богатейшей корпорации, ещё не так зарезвишься.

Ну вот и я, и я с ними – и не сказать, что клоун, и не подтвердить, что женщина-успех. А вот столько лет – и всё с ними и с ними. Когда мы были студенчески-бедными, это казалось эпатажно и стильно, когда нуждающимися по причине начала карьеры – это скрывалось каждой за ширмой позитивного веселья. А дальше, когда мы вдруг рванули на четыре разные стороны, делая то, что каждая может, – сумели не разругаться и не отдалиться. Вот так и дружили.

У каждой есть параллельные подруги своего круга, миллион приятельниц, периодически всплывающие одноклассницы. Но мы с Лариской, Женей и Анжелой помним друг о друге. Сжились.

Когда все они в жизни уже как следует определились, а я ещё была совсем никто, простой труженик-выдумщик, девчонки пытались сделать мой с ними разрыв в материальном плане незаметным. Например, старались платить за меня в едальнях и развлекальнях. Но моё гордое упрямство пересилило. Так что мы стали выбирать для «побузить» какое-нибудь приемлемое место. Не всегда знаю, где они бывают без меня, но там, где бываем МЫ, обычно весело.

Ну так это всё я к тому, зачем им всё-таки я? Затем, что цементирую, как обычно главная героиня сериала, их компанию? Или я правда такая расписная, что разбавляю жизнь Женьки, Лары и Анжелы чем-то интересненьким?

– Почему??? – задала я вопрос девчонкам.

Очень хотелось это знать перед отъездом. И вообще – знать.

И не то что я прямо ждала восторженных комплиментов и дружеских подтверждений моей необыкновенной значимости для каждой из них. Это, конечно, поднимает самооценку, но, надеюсь, у меня сейчас с ней и так наладилось.

Если честно, вот если совсем честно – то всю жизнь мне ежедневно интересно: а какая же я? Что обо мне думают люди? Как мне ещё попытаться измениться, как улучшиться? Ценят ли меня – или не особо, бобик ли я – или всё-таки значимое что-то? Наверное, успешные люди давным-давно знают ответы на эти вопросы – а потому и не заморачиваются. Я не знаю. Знать хочу. Мне надо. Вот и спросила.

И подружки ответили.

Вот это да!

Особо приятную часть я утаю. Есть у меня в памяти такая специальная папочка, там находятся все особо приятные файлики. Да наизусть я всё это помню, чего уж там…

А того, что ответили девчонки, смысл такой: в моём обществе, даже когда я страдаю и гундю, они чувствуют, что жизнь – это не совсем правда. Что всё может быть и как-то по-другому. Что есть не только быт и бизнес, а и ещё какая-то реальность. Типа иной. Не потому, что я была всегда вся из себя сказочная. А может, и была – раздолбайским Иванушкой-дурачком так точно, добрым помощником – Серым Волком тоже (это Анжелка, Лара и Женька перечисляли, правда-правда – пошёл такой несанкционированный креатив), Золушкой в режиме ожидания (затянувшемся), Буратиной (это все три девчонки назвали). Почему Буратиной – потому что дружелюбная, смело-затейная и обязательно в будущем богатая. Это, по их убеждению, у меня в потенциале заложено. Ого!

Как же мне было приятно это слышать! Ведь мне же так важно чувствовать, что меня любят. Я тогда горы, да, горы сворачиваю!

После такого хвалебного перечисления была отличная маза показаться верным подругам во всей красе, подтвердить свою принадлежность к сказочным персонажам. Я хотела. Да и подруги должны же были наконец узнать правду. Но – не смогла. Может, я ошибаюсь, и показ оборотной стороны моей сущности как раз таки к дешёвым спецэффектам, которых я так боюсь, не относится. Нет, всё равно нет. Может не получиться у меня – вот будет стыдоба. Нет, нет, нет. Пусть они и дальше верят в меня – в такую, какую они знали до этого. И любили. И любят.

Девчонки, простите. Кто ж знал, что моё счастье будет выстроено именно так?

Машина, которую я наняла, пришла вовремя. Это было такси «Волга» с болтливым беспардонным водителем.

Оставив хозяев в их освобождённой от меня квартире, я перетаскала свою поклажу в такси. Перед тем как уйти отсюда навсегда, я вышла на балкон. Было розовое морозное утро, сливочное солнце уже поднялось и разливало над замёрзшей землёй тёплый обманчивый свет. Я смотрела на широкий простор, который открывался передо мной, и думала. Сколько раз видела я всё это и была уверена – моя жизнь зависла, пройдут годы, а этот пейзаж будет торчать у меня перед глазами и напоминать одно и то же: у тебя всё никак. Да – жизнь идёт, а ты никак. А вот теперь наконец-то «как»!

Я мигнула поднебесному простору обоими глазами, жизнерадостно кивнула и закрыла балконную дверь. Простилась с хозяевами и, подхватив в руки последние несколько сумок, покинула жилище. В котором прокуковала столько одиноких лет.

Поехали!

И мы поехали.

Мелькала за окном Москва, я выхватывала взглядом из толпы только одну категорию населения – ровесников Глеба. И думала: ну и как они мне? Нравятся? Смотрела я, смотрела – ну, ничего. Только одни – милые детишки, другие озабоченные собственным имиджем взрослые. Никак они меня особенно не привлекали. Это мысль к моей возможной патологии – педофилии. Не нравились они мне, вот. Глеб не казался ни ребёнком, ни просто бестолковым молодым жеребцом. Он казался… подходящим. Я снова улыбнулась, подумав о нём.

И успокоилась.

Да, он ещё не знает, что я еду. Хотя мы созванивались вчера.

Еду. А на что я рассчитываю, обрубая концы? Ведь если я побоялась перед девчонками своими Глеба демонстрировать, значит, не очень уверена, что всё по правде? Что будет, если я приеду и сообщу, что насовсем, а Глеб заёрзает, занервничает, скажет, что он к принятию меня ещё не готов, и потому погостить-то мне у него можно, но чтобы я губу надолго не раскатывала. Не хочу, честно, не хочу об этом думать. Да и не такой Глеб человек. Хотя почему не такой? Да потому что за всю мою жизнь мне попадались ТОЛЬКО такие – бздёжники, так что их переживания я, как локатором, улавливать научилась. Глеб не переживал. Он ждал меня и любил. Я это чувствовала. Опять-таки – в первый раз в жизни. Надеюсь, что я не ошиблась.