Всадник на спине ветра или О чём умолчал «Алхимик» - Медведева Ирина Борисовна. Страница 28

Даос улыбнулся.

— Ты полагаешь, что за пару минут я объясню тебе то, на что уходят годы тренировок, а иногда и целая жизнь? Сейчас еще рано затрагивать эту тему, но, если хочешь, можешь задать другой вопрос.

— Я хочу задать его, но боюсь, — дрогнувшим голосом произнес юноша.

— Все зависит от тебя. Ты можешь сделаться рабом страха, но в твоих силах превратить страх в учителя или в слугу.

— Я парализован?

— То, что твое тело не повинуется тебе, еще не означает, что ты парализован. Ты чувствуешь боль, и это хороший признак.

— Как я могу обратить болезнь себе на пользу?

— Ты уже это делаешь, — ответил Ли. — Ты не позволил боли взять над тобой верх. Ты избежал паники, отчаяния и тоски, которые могли ослабить твой дух. Кроме того, освободившись от тяжести тела, ты обрел способность перемещения в иные миры. Как видишь, ты многому научился.

— Ты имеешь в виду мир Сантьяго?

— И его тоже.

— А в своем мире я обрету способность перемещаться?

— Все зависит от тебя, — пожал плечами Даос. — Вспомни притчу о черте и сокровенных желаниях. Ты можешь пойти по легкому пути и предпочесть участь жертвы, как парализованный сын старухи, или же ты можешь избрать более трудную судьбу победителя. Выбор за тобой.

— Смотри! В этой харчевне мне встретился жулик, обокравший меня, — радостно улыбаясь, Саша указал Мелхиседеку на небольшое глинобитное строение, прячущееся в глубине узкой кривой улочки.

— Ох уж, эти милые ностальгические воспоминания, — укоризненно покачал головой щенок. — Смотри, чтобы тебя еще раз не ограбили, а то опять будешь хрусталем торговать, чтобы на билет домой заработать. Все-таки, кредитная карточка — на редкость полезная штука. Жаль, в этом мире их пока не выдумали. И банков нет — одни овцы да дикие бедуины. Вот и приходится с риском для жизни таскать на себе резервные фонды.

Найденные сокровища Саше снова пришлось зарыть, на сей раз в укромном месте недалеко от Тарифы.

С собой он взял только нательный пояс, набитый золотыми монетами и драгоценными камнями. Пояс, тянувший на пару килограммов, натирал тело, а кожа под ним жутко потела и чесалась.

— Можно зайти в харчевню и выпить чаю, — предложил юноша, продолжая купаться в дорогих сердцу воспоминаниях. — Именно так я и поступил, когда в первый раз приехал в Танжер. А тебе я куплю пиалу молока.

— Идея, конечно, неплохая, особенно в такую жару, — вздохнул пес. — Ты не учел только одного: твои любимые сарацины считают собаку нечистым животным. Так что в харчевню меня не пустят, и не надейся, и уж тем более не дадут полакать молока из пиалы. С гораздо большей вероятностью меня посадят на кол или сварят в кипящем масле. Эти твои мусульмане даже женщин дискриминируют — не то что собак. Видел кошмарные черные тряпки, которые они напяливают на голову своим дамам? Сплошные нарушения прав человека. Дикая нация.

— Таков обычай, — пожал плечами Саша. — Удивительно. Ты так молод, совсем еще щенок, и при этом полностью лишен романтической жилки. Только подумай: мы с тобой в Африке! Ты увидишь пирамиды, научишься слушать язык пустыни, понимать ее знаки.

— Ошеломляющие перспективы, — проворчал Мелхиседек. — Пыльные бури. Песок, застревающий в шерсти, забивающий пасть и глаза. Днем плавишься от жары, ночью трясешься от холода. Воды едва хватает, чтобы утолить жажду. Учитывая, как ты начнешь благоухать, ни разу не помывшись за многомесячный переход через пустыню, я заранее молю Бога, чтобы он лишил меня обоняния. Что ни говори, а твой Сантьяго ни черта не понимал ни в жизни, ни в любви. Любовь — это вовсе не то, что превращает свинец в золото, а золото прячет под землей. Любовь — это испытания, на которые я иду ради тебя.

— Не беспокойся. Я по достоинству оценил приносимую тобой жертву, — улыбнулся Саша и потрепал щенка по голове.

— Есть одна вещь, с которой я никак не могу примириться, — сказал юноша, вернувшись в мир Даоса. — Я слишком долго жил мыслью, что единственная обязанность человека — следовать своей Судьбе, осуществляя свою мечту, и что именно в этом заключается его предназначение на Земле. Под влиянием этой идеи я покинул отчий кров и едва не лишился жизни. Даже теперь, когда, после наших бесед, мои представления о мире начали меняться, мне трудно отказаться от нее.

— Некоторые образы обладают особой силой проникновения в человеческую психику, — ответил Ли. — Они переходят от одного человека к другому, подобно заразным заболеваниям. Именно поэтому такие образы называют иногда психическими вирусами. Воины Жизни специально изучают их, чтобы при необходимости использовать для воздействия на толпу, на массовое сознание, или на какое-то конкретное лицо. Многие шпионские уловки и даже военные стратегии были основаны на внедрении в психику определенного круга людей особых образов, проникающих в сознание и с легкостью передающихся другим. Подобные трюки широко используют секты, религиозные или революционные лидеры.

Образы — как боль или пороки. Один и тот же образ может принести огромную пользу или же нанести психике человека серьезный ущерб. Хитрость заключается в том, чтобы не отождествлять эти представления с Истиной, и, не привязываясь к ним, искусно ими манипулировать, извлекая из образов максимальную пользу, но в то же время избегая ошибочных действий или вредных зависимостей.

«Спокойные» использовали «сильнодействующие» и «стимулирующие» образы при подготовке учеников, проводя их по кругам ложных знаний. К каждому «кругу» привязывался ряд новых образов, подменяющих прежние и расширяющих представления ученика о мире.

Термин «ложные» не означал, что знания эти были вредными или неправильными. Он подчеркивал, что они лишь отчасти отражают Истину. С прохождением каждого нового круга будущий Воин Жизни совершенствовал свою картину мира и приходил к более глубокому пониманию себя самого.

Представления, настраивающие человека на воплощение в жизнь своей мечты, как правило, стимулировали новичка к прохождению первого круга ложных знаний. В дальнейшем образ «следования своей мечте» заменяется иными представлениями, которые ученик мог воспринять, прочувствовать и использовать лишь на следующем, уже более высоком уровне развития.