Журавль в небе - Воробей Вера и Марина. Страница 20

Ей почему-то не хотелось проводить время в напряженном ожидании. Да и потом, если Надыкто явится к ней домой, будет трудно избежать болезненных объяснений. А так, возле метро, они перекинутся парой слов, она пообещает, что позвонит вечером, чмокнет Надыкто в щечку, и все.

– Ну хорошо, – согласился Володя. – В половине четвертого у метро.

«Ну почему я не сказала ему правду? – ругала себя Наумлинская, подводя верхние веки темно-синим карандашом. – Как паршиво все получилось… Бедный Володька! А может, не ездить ни в какой Чехов? Встречусь с Кити, заберу кассету – и домой?»

В какой-то момент девушка почти уговорила себя не ехать в Чехов, но потом, глянув на свое отражение в большом, овальной формы зеркале, произнесла вслух:

– Поздно.

Она бы не ответила на вопрос: «А что, собственно говоря, поздно? Менять решение или ситуация, а вернее, ее чувства зашли слишком далеко?» Но в душе появилось смутное ощущение чего-то неотвратимого, чего-то такого, что должно свершиться вопреки всему. Яснее Наумлинская вряд ли бы смогла выразиться, да этого и не требовалось. Она должна быть там. Должна снова увидеть Рэма. Просто не может не увидеть.

Наумлинская чувствовала, как воля по капельке покидает ее существо. Будто теперь все решения принимал за нее кто-то другой. И снова, уже в который раз за день, вернулось ощущение, словно за ней кто-то внимательно наблюдает. Нет, не кто-то, конечно, а Рэм. Сейчас он смотрел на нее испытующе, точно спрашивал: ну так что, струсишь или нет? А потом Наумлинской вдруг почудилось, что Рэм ждет встречи с ней с таким же нетерпением, как и она. Она представила, как они встретятся взглядами, и в этот миг земля, а вернее, пол ушел из-под ног. Голова так сильно закружилась, что девушка была вынуждена прислониться к стене. Так она и простояла, тяжело дыша, с закрытыми глазами, пока не почувствовала, что пульс пришел в норму, а голова больше не кружится.

«Конечно же он узнает меня!» – мысленно подбадривала себя Наумлинская. Хотя в этом и не было особой нужды. В том, что Рэм Калашников узнает ее и обрадуется встрече, в самой глубине души Ира Наумлинская не сомневалась. Иначе просто и быть не могло.

Маме Ира оставила на столе записку: «Буду поздно. Не волнуйтесь. Целую. И.».

Неуклюже переминаясь с ноги на ногу, Надыкто ждал ее около табачного ларька. Наумлинская заметила его издали, а подойдя, сказала с преувеличенной бодростью:

– Привет, Володька!

– Отлично выглядишь, – заметил он, хотя всякие там комплименты между ними не были приняты.

– Спасибо, – скромно опустила накрашенные ресницы Наумлинская.

– Держи. – Володя вынул из кармана смятые купюры и протянул их девушке. – Тут четыреста.

– Да мне столько не надо, – принялась было оправдываться она. – Мне и триста, наверное, много.

Наумлинская быстро убрала в сумку триста рублей, а оставшуюся сотню попыталась сунуть Надыкто в карман, но тот, увернувшись, отказался:

– Бери, мало ли что…

– Я отдам, Володь… – сказала Ира, отводя взгляд в сторону. – Спасибо тебе.

– Мне ничего не надо, – угрюмо откликнулся Надыкто. – Забудь об этом.

– Спасибо, – повторила Наумлинская и потянулась к его щеке.

Парень стоял с каменным лицом. Тогда Ирина обвила его шею руками и нежно прильнула к нему всем телом:

– Ну, миленький, ну, Володька, не дуйся… Ничего плохого не происходит. Правда.

– Скажи, – чуть отстранился Надыкто. Ему приятно было ощущать близость Наумлинской, но он старался не подавать виду. – Это как-то связано с ним?

– С кем? – сделала вид, что не поняла, Наумлинская.

– Ну… – медлил с ответом Надыкто. – С Калашниковым?

Почему-то сейчас ему не хотелось произносить это странное имя – Рэм.

– Связано, – не стала отпираться Наумлинская.

Еще по дороге сюда она дала себе слово, что, если Володя прямо спросит ее, куда она собралась, она так же прямо и ответит ему. И вот вопрос прозвучал. И девушка нашла в себе силы не соврать.

– У тебя с ним свидание? – уставившись взглядом себе под ноги, спросил Надыкто.

– Да ты что! – засмеялась Наумлинская. Но смех вышел каким-то неестественным, натужным и слишком громким. Парень с девушкой, проходившие в этот момент мимо, резко, как по команде, обернулись на них. – Как тебе такое могло прийти в голову? Просто я познакомилась в Интернете с одной девчонкой, и она обещала мне дать кассету с записью вчерашнего концерта, – сказала Ира и поцеловала своего спутника в раскрасневшуюся щеку.

– Познакомилась в Интернете? – недоверчиво переспросил Надыкто. – Значит, ты заходила на его сайт?

– Ну да, – кивнула Наумлинская.

Она решила, что главное уже сказано и отпираться теперь бессмысленно.

– И что же это? – продолжал допытываться Надыкто. – Она столько за кассету запросила? Триста рублей?

– Нет, – замотала головой Наумлинская. – Кассету она мне бесплатно дает…

– Зачем же тебе деньги? – В глубине души Володя понимал, что ведет себя неправильно, понимал, что не стоит проявлять такую активность, но остановиться уже не мог.

– Деньги мне нужны на билет, – произнесла Ирина и опустила руки.

Ей не хотелось больше обнимать Надыкто. А он, пожалев о заданном вопросе, хотел было сам притянуть девушку к себе, но почему-то не решился на это. Так они и стояли, опустив головы, едва не касаясь друг друга лбами.

– Значит, идешь на концерт? – будто бы против своей воли, сдавленным голосом проговорил парень.

– Еду, – зачем-то поправила Ирина. – Концерт будет в Чехове. А можем вместе поехать… – робко предложила она, пытаясь заглянуть Володе в глаза.

– Нет уж, спасибо, – выдавил из себя он, а затем резко вскинул голову, и Наумлинской показалось, что в его глазах застыли слезы. – Ирка, – прохрипел Надыкто, – ты влюбилась в него, что ли?

– Володь, мне пора, – сказала Наумлинская и отступила на шаг назад.

Надыкто остался стоять на прежнем месте.

– Это тебя от той «Марианы», что ли, так проперло? – спросил он, по-прежнему не поднимая головы.

– Ни от чего меня не проперло, – передернула плечами Наумлинская.

– Ну прости, Ир… – Он вскинул голову, шагнул к ней и крепко обхватил девушку за плечи. – Он же артист, Ир… У него таких, как ты… Он же журавль в небе, Ир… – С каждым словом Надыкто, сам того не замечая, тряс девушку за плечи.