Встречи с замечательными людьми - Гурджиев Георгий Иванович. Страница 49

Нет, профессор, в тысячу раз легче, как говорится в Евангелии, верблюду пролезть в игольное ушко, чем передать другому свою веру, свои чувства, свое мировоззрение.

Прежде я думал так же, как и вы, и даже выбрал стезю миссионера, чтобы распространять среди других людей веру в Иисуса Христа. Я хотел сделать каждого встречного таким же счастливым, каким я стал, обретя веру. Но передать свою веру другому человеку, рассказав о ней, так же невозможно, как накормить человека, показав ему хлеб.

Человек обретает веру, как я уже говорил, переосмысливая весь свой душевный опыт, в то время как знание является всего лишь механическим запоминанием слов в определенной последовательности.

При всем желании невозможно передать другому даже частичку своего внутреннего мира, своей души, которая формировалась на протяжении всей жизни. Недавно, наблюдая за другими братьями, я понял, что восприятие информации во многом зависит от личности человека, сообщающего ее. Чтобы пояснить свои слова, приведу пример. Должен сказать, что в нашем ордене есть два очень старых монаха, одного зовут брат Эл, другого брат Сез. Они добровольно взяли на себя обязательство регулярно объезжать все наши монастыри и читать проповеди, разъясняя сущность нашего вероучения.

Наше братство состоит из четырех монастырей:

один - тот монастырь, где мы сейчас находимся, второй - в долине Памира, третий - на Тибете, а четвертый - в Индии. И двое братьев постоянно переезжают из одного монастыря в другой, проповедуя в каждом.

У нас они бывают раз или два в году. Их приезд считается здесь великим событием. Все время, что эти братья находятся в нашем монастыре, душа каждого из нас испытывает неземной восторг и блаженство.

Проповеди обоих праведных старцев, хотя оба и говорят нам об одной и той же истине, производят на присутствующих, а особенно на меня, неодинаковое впечатление.

Когда говорит брат Сез, кажется, что это птица поет в райских садах, все слушают его в полном молчании, обращая, так сказать, глаза в свою душу. Его голос струится, как прозрачный горный родник, и единственное желание присутствующих -внимать волшебному голосу брата Сеза.

Проповедь брата Эла производит совсем иное впечатление, потому что он вследствие своего преклонного возраста говорит очень тихо и неразборчиво. Никто из нас не знает точно, сколько ему лет и хотя брат Сез тоже очень стар (говорят, ему около трехсот лет), но он производит впечатление здорового, бодрого человека. Дряхлость брата Эла бросается в глаза.

Я заметил, что чем сильнее впечатление от проповеди брата Сеза, тем быстрее оно проходит, не оставляя ничего в душе. Но с братом Элом все обстоит иначе. И хотя сперва его слова как будто не задевают слушателей, оставляя их почти равнодушными, но впоследствии они всплывают в памяти и переосмысленные на основе собственного опыта, остаются в сердце навсегда.

Когда мы с братьями осознали это и задумались над тем, почему эти проповеди производят такое разное впечатление, то в конце концов пришли к единому мнению, что проповеди брата Сеза - это продукт его ума, и поэтому они воздействуют только на ум, проповеди же брата Эла, рождаясь в его душе, воздействуют на душу слушателя, поэтому и производят более сильное и глубокое впечатление.

Да, уважаемый профессор, знание и понимание - это разные вещи. Нужно стремиться к пониманию, только оно ведет к Господу.

И чтобы научиться понимать явления природы, соответствующие или противоречащие ее законам, человек должен сперва сознательно усвоить и осмыслить огромный объем информации, касающейся объективной истины и реальных событий, которые происходили на земном шаре в прошлом, и затем пропустить их через себя, соединить со своим жизненным опытом".

Я никогда не забуду эти поучительные беседы с отцом Джованни. Многие необычные вопросы, которые никогда не придут в голову современному человеку, возникали у нас с профессором Скридловым, и этот необыкновенный человек отец Джованни давал на них исчерпывающие содержательные ответы. Одно из этих объяснений, которое последовало в ответ на вопрос, заданный профессором за два дня до того, как мы покинули монастырь, представляет особую ценность благодаря глубине заключенных в нем мыслей и, возможно, будет интересным и поучительным для тех наших современников, которые уже достигли зрелого возраста. Этот вопрос непроизвольно вырвался у профессора Скридлова, когда отец Джованни сказал, что для того чтобы обрести истинную веру, необходимо обладать душой, способной вместить ее, а также обладать жизненным опытом и глубокими знаниями. Он убежденно добавил, что, по его мнению, для развития духовных качеств человека особенно важна его юность, когда сама природа человека указывает ему верную дорогу, в то время как с возрастом у человека часто формируются нездоровые, избыточные потребности, являющиеся результатом нездоровых условий жизни.

При этих словах нашего учителя профессор Скридлов воскликнул в отчаянии: "Что же нам делать? Как жить дальше?"

В ответ на это восклицание отец Джованни, немного подумав, дал нам несколько мудрых советов, с которыми я считаю необходимым познакомить читателей.

Я помещу их в своей третьей книге в главе "Духовная сущность человека, ее потребности и возможности", которую я решил посвятить разъяснению мысли, высказанной этим мудрым человеком. Он полагал, что душа и тело - это две составляющие единого целого, которые развиваются независимо друг от друга.

Во время нашего пребывания в этом монастыре мы беседовали не только с отцом Джованни, но и с другими братьями, с которыми он нас познакомил, взяв на все это время под свое покровительство.

Мы прожили здесь шесть месяцев и покинули этот монастырь не потому, что нам не позволили остаться на более долгий срок, и не потому, что нам здесь наскучило. Мы уехали из-за того, что были до краев переполнены новыми мыслями и впечатлениями, так что казалось - еще немного, и наш рассудок не выдержит.

Мы узнали так много нового и неожиданного, получили такие исчерпывающие и убедительные ответы на вопросы, которые многие годы не давали нам покоя, что казалось, нам больше не нужно ничего искать и не к чему стремиться. Прервав наше путешествие, мы с профессором Скридловым возвратились в Россию тем же путем, что и добрались сюда.

Прибыв в Тифлис, мы расстались: профессор отправился в Пятигорск по Грузинской дороге, чтобы навестить дочь, а я поехал в Александрополь к своей семье.

После этого мы с ним не виделись в течение довольно продолжительного времени, но регулярно обменивались письмами. В последний раз я встретился с профессором Скридловым на второй год войны в Пятигорске, где он жил у своей дочери. Я никогда не забуду последнего нашего разговора на вершине горы Бештау. В то время я жил в Ессентуках, и однажды, когда мы встретились в Кисловодске, он предложил вспомнить старые добрые времена и взобраться на Бештау, гору, расположенную рядом с Пятигорском.

И в одно прекрасное утро вскоре после этой встречи мы, захватив с собой достаточное количество провизии, вышли из Пятигорска в направлении горы. Для подъема мы выбрали самый опасный крутой склон, у подножия которого располагался всемирно известный монастырь.

Подъем по этому крутому склону считается сложным даже для опытных профессионалов, он и в самом деле нелегок, но только не для нас. После тех вершин, которые мы штурмовали в наших многочисленных экспедициях во всех частях света, этот подъем казался детской забавой. Мы получили огромное удовольствие, карабкаясь по склону, так как во время продолжительной однообразной городской жизни соскучились по впечатлениям такого рода.

Хотя эта гора и не высока, но ее окрестности чрезвычайно красивы, так что, когда вы поднимаетесь на вершину, вашим взорам открывается незабываемое зрелище.

Далеко на юге вздымается величественный Эльбрус, вершина которого покрыта снегом. Со всех сторон его окружают менее высокие горы. Под нами у подножия гор виднеются многочисленные, как будто игрушечные, домики. Это Минеральные Воды. А еще ниже на севере можно увидеть Железноводск.