Калинов мост - Шведов Сергей Владимирович. Страница 27

– Пятьдесят миллионов для начала вас устроят?

– Вне всякого сомнения. Но мне нужны гарантии. Я не могу отправиться абы куда, не получив задатка ну хотя бы в десять процентов от указанной суммы. Это же шоу, у нас будут большие расходы.

– Согласен, – кивнул я головой. – Контракт подписываем немедленно.

– Но в силу он вступает только после перечисления оговоренного задатка на мой счет, – поставил жесткое условие Поклюйский.

– С нашей стороны возражений нет.

Контракт был составлен в мгновение ока с соблюдением всех необходимых формальностей. Осталось только подписать его, но тут в дело вмешался режиссер Пинчук, субъект нервный и склонный к истерикам в самый неподходящий момент.

– Имей в виду, Серапион, ты имеешь дело с темной личностью, склонной к предосудительным метаморфозам.

– Все мы оборотни, – философски заметил Поклюйский. – Ты ведь вроде уже умыл руки, Валера?

– Умыл, – подтвердил Пинчук. – Но я не могу спокойно смотреть, как мой друг подписывает договор с дьяволом.

– Не с дьяволом, Валера, – осудил коллегу по искусству Морава, – а с Чернобогом. Улавливаешь разницу?

– Если бы ты, Серапион, увидел этого молодого человека в его истинном обличье, то больше бы никогда не прикоснулся к авторучке.

Поклюйский криво усмехнулся в сторону режиссера и изящным росчерком пера подмахнул документ. Я тоже поставил свою подпись. После чего было решено обмыть удачную сделку. Элегантная секретарша внесла поднос заставленный рюмками с коньяком, и мы с Серапионом Павлиновичем в знак величайшего расположения друг к другу выпили на брудершафт.

– А со стороны вашего подопечного возражений не будет? – осторожно полюбопытствовал капитан Василий.

– Это с какой же стати? – удивился Поклюйский. – У нас с ним заключен договор. И никаких нарушений с его стороны я не потерплю, будь он хоть трижды олимпийским богом. Твое здоровье, господин Велес.

– Чарнота, с твоего позволения, – поправил я шоумена. – Велес – это всего лишь псевдоним. Ты не будете возражать, если переброску людей и оборудования я возьму на себя?

– А с какой же стати? – удивился Серапион Павлинович. – Но предупреждаю, это влетит тебе в копеечку. Придется арендовать по меньшей мере «Боинг», а то и «Руслан».

– С техникой у нас проблем не будет, – махнул я рукой. – Встречаемся после концерта прямо на сцене.

– Договорились.

После обмена рукопожатиями мы покинули кабинет Поклюйского в полном составе. Пинчук, правда, рвался что-то объяснить Серапиону Павлиновичу, но был подхвачен под руки компетентными товарищами и почти силком выведен в коридор.

– Вы что же, гражданин Пинчук, хотите провалить важное правительственное задание? – зло зашипел на расстроенного режиссера капитан Василий.

– Нет, не хочу. Но это же оборотни!

– Ты что, о конспирации никогда не слышал, Валера? – насел на режиссера драматург. – Это же бойцы невидимого фронта, штирлицы наших дней.

– В гробу я видал таких штирлицев, – обиделся Пинчук.

– Я бы его арестовал, – задумчиво проговорил Морава. – Этот тип может провалить нам операцию. В вашем ведомстве свободной камеры для него не найдется?

– Ну, Ванька, – растерянно ахнул Пинчук, – не ожидал!

– Тогда помалкивай. Мы здесь не в бирюльки играем, а спасаем человечество. Понял?

Спасение человечества обошлось в смешную сумму. Однако наделенным властными полномочиями лицам она почему-то показалась завышенной. На согласование ушло полдня. Генералу Сокольскому пришлось лично встретиться с сотрудником президентской администрации, чтобы министерство финансов наконец зашевелилось и выделило ничтожную сумму в пять миллионов долларов из непомерно разбухшего Стабилизационного фонда.

– А по какой статье я их спишу? – надрывался в кабинете Сокольского ответственный чиновник министерства. – Спасение человечества? Да меня в Думе засмеют.

– Надо было просить пару миллиардов, – вздохнул Морава, – а то действительно дешево получается. Вы эти деньги на культуру спишите.

Совет чиновнику министерства финансов показался дельным, и он тут же связался с соответствующим ведомством. Чиновники от культуры страшно обрадовались такому щедрому дару правительства и даже подмахнули не глядя все нужные бумаги, но, увы, большой куш проплыл мимо их рук в загребущие лапы компетентных товарищей. Финансовые проблемы таким образом были улажены, и наступил самый ответственный момент в операции под кодовым названием «Атлантида». Лично у меня были серьезные опасения, что Серапион Поклюйский заподозрит неладное и в последний момент соскользнет с крючка.

– А неустойка? – напомнил мне условия контракта Ираклий. – Да он у нас не только в Атлантиду, в Африку голым побежит.

– Он, что же, не понял, с кем имеет дело?

– А что, Серапион похож на идиота? Какой дурак в наше время поверит в богов и оборотней? Естественно, он принял вас за богатых жлобов, решивших оторваться по полной программе на каком-нибудь острове в Атлантическом океане. Обычное шоу для узкого круга лиц, приглашенных на юбилей солидной нефтяной компании. Причуда миллиардеров. Одни футболистов покупают, другие аполлонов. Гримаса времени.

– Но его же Пинчук предупреждал?

– Пинчук, конечно, гений, когда речь идет о театральных подмостках, но в делах коммерческих он просто лох. Не хватало еще, чтобы сам Серапион Павлинович Поклюйский слушал Валеркины советы, когда речь идет о сумме в пятьдесят миллионов долларов. Я тебя умоляю, чекист.

Вообще-то я не был чекистом и уже неоднократно пытался опровергнуть заблуждение Ираклия на свой счет. Но драматург в ответ лишь загадочно улыбался, вызывая законное негодование Василия, которого страшно нервировали намеки безответственных лиц на присутствие в рядах сотрудников Конторы оборотней в погонах и без оных. Впрочем, в данный момент у компетентных товарищей не было времени на споры с драматургом по поводу статуса пришлых богов и героев. Концерт Светозарного Аполлона накатывал на город, как цунами, повергая в шок и трепет людей, отвечающих за безопасность мероприятия. Море поклонников новоявленного кумира бурлило и пенилось, грозя снести жидкие заслоны милиции, окружавшие стадион. А концерт пришлось проводить именно там, поскольку в огромном городе не нашлось зала, способного вместить такое количество зрителей. По сведениям, полученным из компетентных источников на зрелищное мероприятие с участием Аполлона Гиперборейского было продано сто тысяч билетов. При таком скоплении разгоряченных юнцов и девиц не долго было и до греха, то бишь до революции.