Каскадер - Карела Мария. Страница 30
Многие навьи в жизни не боятся солнца – они быстро превращаются в туман и перелетают в безопасное место. Я ведь знала об этом… И этот навь, подставившийся под удар Анджея, вызвал смертельную угрозу своему существованию – и стал туманом…
Анджей, Миша и третий парень, узкоглазый, явно не русский, подбадривая себя криками, бросились в атаку. Их ловкие, точные, синхронные движения, казались невероятно прекрасными, если б только не вели к смерти…
Богатыри тут же поменяли тактику – один чуть впереди, а два других прикрывают его по бокам. Маневр не удался ни тем, ни другим – тройки попались одинаково сильные и умелые. Правда, у врага был еще один навь… Подождав, пока тройка Анджея отступит назад, один из богатырей внезапно раскрутил навья за лапу и метнул прямо в лицо Анджею… Он успел уклониться, лишь когти навья оставили свои следы у него на щеке, но зато Мишин клинок застрял в теле нежити, при попытке убить его… Тройка оказалась не в состоянии сгруппироваться обратно так же быстро, как нападали богатыри. Не прошло и трех секунд, как мертвое тело навья покоилось под телом Миши, пришпиленное к земле его мечом.
Парень, имени которого я не знала, пытался уклониться от удара, его длинные волосы, заплетенные в косу, мазнули одного из богатырей по лицу, сломав ему нос стальным шариком, закрепленным на конце. Разозлившийся богатырь, вопя то ли от боли, то ли от ярости, со всей дури стукнул парня по голове. Тот беззвучно упал на песок.
На ногах остался один Анджей – судьи уже подали сигнал гонгу, но разъяренные богатыри бросились на Анджея и, повалив его, одним ударом сломали ему шею…
Зазвучал гонг. Мы проиграли 5:2…
Выжил только парень "с косой – его вынесли на носилках. Все остальные, включая Анджея, были мертвы – окончательно и бесповоротно.
Ристалище очистили от тел, посыпали песочком. Это было… мерзко.
Для следующего соревнования мы прошли еще дальше – в лесу были расчищены длинные полосы, в конце которых стояли мишени.
Арс, проходя мимо, тепло улыбнулся мне, и я почувствовала, что гора беспокойства ухнула вниз. Ну разве с моим Арсом может что-то случиться? Это даже не смешно.
Арс оказался на третьей дорожке, в паре с привлекательной велхвой. В ее бледных обнаженных руках алел деревянный посох, крашенный соком ягод. Она была выше меня, где-то по подбородок Арсу, но тоже блондинка, с очень тонким и хрупким лицом. И ее зеленая крошечная юбочка, оголяющая умопомрачительные ноги, и такой же зеленый тон, полностью открывающий спину, с глубоким декольте спереди, из которого выглядывали высокие груди, и даже длинный пушистый зеленый шарф только подчеркивали ее невесомую красоту, легкость фигуры. И как бы мне ни хотелось, я не видела в ней недостатков.
На двух других дорожках с нашей стороны были два монаха, которых я опять же не знала…
У меня вообще по жизни плохая память на лица и имена. Я даже актеров, с которыми играла, – вот уж, казалось бы, запоминающиеся физиономии, их миллионы знают – не помню и на улице ни за что не узнаю. А если узнаю, буду полвечера ломать голову, где именно я с ним была знакома и как его зовут. И в итоге приду к выводу, что это просто случайный человек, очень похожий на водителя моего отца…
Ну а в принципе какая мне разница, кого как зовут? Я познакомилась с Глебом и Арсом – уж двоих-то за раз, тем более симпатичных мне людей, я в состоянии запомнить – с единственными, кто изначально отнесся ко мне нормально, без дурацких шовинистических мыслей.
Монахам достались волхвы-мужчины, что было… несколько досадно.
Я внимательно следила за Арсом, пока судьи о чем-то спорили с седым.
Сначала он просто стоял, не глядя на велхву, теребя тетиву лука. Она ему что-то сказала, и он вдруг взглянул на нес… быстро и стремительно: если б я на него не смотрела в упор, ни за что бы не заметила.
Взгляд был… манящим? Зовущим? Предлагающим?
Ударил гонг. Очередность выстрела в каждой паре выбиралась по жребию. Но Арс отказался участвовать в жребии, жестом сразу пригласив велхву к черте. Она обольстительно улыбнулась и кокетливо поправила волосы, приводя посох в боевую готовность.
Арс смотрел на нее с откровенным желанием, так, что зашкаливало.
Велхва засмеялась, как мне показалось, немного смущенно – видимо, не привыкла к такой напористости – что с такой внешностью, откровенно говоря, странно.
Я смотрела на него и на нее до рези в глазах, боясь пропустить что-то важное. Глаза почему-то слезились, по щекам потекли горячие соленые струйки.
Вновь ударил гонг. Велхва взмахнула посохом, стреляя, чуть приподняла ножку и, вместо того чтоб смотреть на мишень, уставилась на Арса.
Оба монаха, которым по жребию выпало стрелять первыми, в яблочко не попали – выбили только по восемь баллов.
Велхва с нежностью продолжала глядеть на Арса, а он вглядывался в мишень.
– Велхва Дарья, семь баллов, – объявил мастер упырей.
Велхву всю перекорежило – не веря своим ушам, она, как и Арс, уставилась на мишень. Арс презрительно усмехнулся, небрежно отодвинул девчонку с дороги и сам встал к черте.
Я, поняв, что все это был лишь спектакль – но, боже мой, какой спектакль! У Арса талант… – разжала кулаки. По ладоням размазалась кровь, выступившая в лунках от ногтей.
Стреляли волхвы. Десять и десять – оба в яблочко. Идеально.
Выстрел Арса…
Прицеливается, легонько шевелятся пальцы – стрела вот-вот отправится в полет. Срывается с тетивы…
Аре падает на землю – над ним разъяренной фурией нависает Дарья. Отомстила, дуреха.
– Велхва Дарья, вы дисквалифицированы, – объявляет колобок. – Арс, вы можете сделать другой выстрел.
– Зачем? – недоуменно спрашивает Арс, кивая на мишень.
В яблочко!
Мастер…
В итоге, правда, счет 26:27, опять не в нашу пользу.
Теперь вся шестерка идет на ристалище, где соревнование продолжится – каждый участник выстрелит по противнику…
Зажимаю рот ладонью, чтоб не закричать. Арс ведь погибнет! Эта велхва не упустит шанса отомстить!
Чьи-то руки обнимают меня за плечи.
– Не переживай за него. Он знает, что делает. Велхва в ярости, она не сможет убить его. С Арсом справиться трудно, и не взбалмошной девчонке, это точно, – шепчет Глеб на ухо.
Я боюсь верить Глебу, но верю – и начинаю дышать. А ведь и не заметила, как перестала.
Опять гонг.
Никто не стреляет.
Все чего-то выжидают.
Арс одним движением вскидывает лук, падает на спину, и в падении стреляет.
Сгусток пламени из посоха Дарьи проносится прямо над ним, а стрела Арса вонзается точно ей в сердце. Кажется, Арса все же задело пламенем – он не встает.
Монахи тоже стреляют, но оба не убивают своих соперников, а лишь ранят.
В ответ несутся два ревущих комка огня.
Один из монахов мгновенно падает на живот, второй – видимо, растерявшись, не успевает даже отскочить и, громко крича, пытается сбросить с себя горящую рясу…
Спасти его не удалось. Когда огонь затушили, внутри осталась лишь мертвая тлеющая плоть.
Арс, слегка прихрамывая, подошел к нам с Глебом и ревниво потянул меня к себе, высвобождая из рук Глеба.
К нам подбежал седой.
– Керен, вы идете против Кощея. Инг не в состоянии выйти.
Арс сжал меня так сильно, что, наверное, останутся синяки. Но я не показала вида. Он беспокоится за меня, как и я за него. И он убил велхву Дарью. Ура.
– Вместо Анджея пойдет Андрей. Готовьтесь.
– Всегда готова, – слегка грустно отрапортовала я. Признаться честно, мне не улыбалось драться с Кощеем. Уж слишком он силен.
– Помни про левую руку, – губы Арса коснулись мочки моего уха.
– Ага.
Нам дали получасовой перерыв – мы сидели на траве, рядом с ристалищем, и молчали. Все молчали.
Можно было считать это минутами молчания, обращенными к уже погибшим сегодня и к тем, кто погибнет через несколько минут. Быть может, даже ко мне.
И вот – звучит гонг.
Девчонка из судей в упор смотрит на Григория, мимолетом задевая меня взглядом. У нее зеленые глаза.