Леонора - Феллоуз Кэтрин. Страница 29

– Да, – подтвердила Леонора и ушла, размышляя о характере графа, пока готовилась к музыкальному вечеру.

На музыкальный вечер отправлялись только леди Констанс и она сама. Узнав о нем, мистер Рошфор наотрез отказался от приглашения и заявил, что лучше повезет Марию навестить свою мать. Однако, когда он приехал за ней, все произошло совсем иначе.

Леонора спустилась вниз как раз в тот момент, когда Мария снимала с себя уже надетый плащ. Мистер Рошфор рассеянно поклонился Леоноре и кивнул Саймону, который ответил ему неприязненным взглядом, возлагая на него ответственность за поведение его матери.

– Но я думала, ты уже договорился со своей мамой о том, что мы ее навестим, – сказала Мария.

– Сегодня лучше не ходить, – нахмурился мистер Рошфор. – Мы немного повздорили!

– Вы поссорились с вашей матерью? – с просиявшим лицом спросил Саймон.

– Нет, нет! Ну… Я хочу сказать… Да, вообще-то поссорился!

– Молодец! – воскликнул Саймон, хлопнув его по спине. – А мне вы показались утром таким робким и прирученным! Беру свои слова обратно!

– Еще бы! Вы едва не накинулись на нас там на улице, когда все вокруг пялили на нас глаза!

– Только не говорите об этом маме, она у нас подвержена обморокам!

В этот момент появилась леди Констанс.

– Не желаете пойти с нами? – предложила она. Мистер Рошфор сказал, что они уже принесли свои извинения, отказавшись от приглашения на музыкальный вечер.

– Пустяки! Луиза Эшфорд – моя близкая подруга. Могу вас заверить, что она меня не похвалит, если узнает, что я не взяла вас с собой. У них вечером будет блестящий пианист. В Англии он впервые, но мне известно, что на континенте он произвел настоящий фурор. Должна признаться, что будет довольно скучно, зато там соберется интересное общество!

Перехватив его несчастный взгляд, Леонора усмехнулась и поднялась к себе, чтобы переодеться.

Предстоял утонченный вечер, и она надела свое любимое вечернее платье с отделкой из кружев и, вопреки настойчивым советам леди Констанс, высоко подобрала волосы, оставив ниспадающие с одной стороны длинные локоны.

– К этой прическе больше подходит золотистая накидка, – заметила леди Констанс.

Мистер Рошфор был в ужасе от предстоящего вечера. А Леонора, будучи в душе пианисткой, с нетерпением ожидала его. Однако вечер принес ей разочарование. Вслушиваясь в игру молодого итальянского пианиста опытным ухом, Леонора пришла к выводу, что его слава не соответствует качеству игры.

– Он уже трижды сфальшивил, – сказал кто—то сзади нее.

Леонора вздрогнула и, обернувшись, увидела наклонившегося к ней лорда Эверарда.

– А вы откуда знаете? – прошептала она.

– Я знаю эту пьесу, – сказал он. – Пойдемте в другую комнату. Думаю, не стоит тратить на него время, а вы как считаете?

– Его так расхваливали! Но я не знала, что вы музыкант!

– Я играл эту пьесу, когда был моложе.

– Вы?!

– Не заставляйте меня смущаться! Моя мать была прекрасной пианисткой и настояла на том, чтобы я тоже учился играть. Нужно было видеть, каким жалким я выглядел за инструментом, когда еще не доставал до пола ногами!

Леонора засмеялась и тут же осеклась.

– О боже, на нас смотрит моя тетка Маргарет! – Она присела в реверансе и получила в ответ широкую улыбку. – Обычно она не такая приветливая.

– Это потому, что вы со мной, – без ложной скромности заявил граф. – Я пользуюсь ее особенной симпатией! – Он поклонился, и леди Маргарет жеманно ему улыбнулась.

– Никогда бы такому не поверила! – воскликнула Леонора.

– Я же говорил вам, что если вы выйдете за меня замуж, то займете в обществе самое видное положение!

Леонора отвела взгляд, раздумывая, не желает ли он снова начать обсуждение вопроса их брака. Но его тон был шутливым, и она ответила:

– Это мне напомнило кое о чем. Почему вы отказались дать согласие на брак между Саймоном и Сарой?

– Я не отказался, – поправил ее граф. – Я лишь на время оставил этот вопрос открытым. Они оба в таком счастливом состоянии, когда верят, что любовь побеждает все трудности, а им нужно понять, что они заблуждаются. И позвольте мне сказать вам, сударыня, на случай, если вы намерены прочитать мне нотацию, что, хотя я всегда готов выслушать любой совет и рекомендацию, все равно я поступлю так, как сочту нужным. Если сердца наших влюбленных пострадают какое-то время, я буду сожалеть, но пока что им явно недостает жизненного опыта. Вы можете со мной не согласиться, но у меня на восемнадцать лет больше опыта, чем у вас.

– Но вы же не станете чинить им препятствия, если их счастье состоит в этом браке.

– Ого! Вы еще один человек, который считает, что любовь – это все!

– Нет, – сказала она тихо. – Разумеется, это не так.

– Интересно, что скрывается за этим признанием?

– Ничего! Если не возражаете, я бы вернулась в зал, чтобы еще немного послушать пианиста.

– Не возражаю, но на обратном пути в зал мы снова насладимся лицезрением вашей тетки, леди Маргарет. Поскольку вы позволили себе откровенно высказаться кое о ком из моих родственников, возьму на себя смелость заметить, что нахожу ее наряд в высшей степени нескромным!

– И в высшей степени неприличным! – улыбнулась Леонора.

Слушая музыку, она пыталась вспомнить, с кем еще из знакомых мужчин она могла поддерживать такой непринужденный разговор, и пришла к выводу, что лорд Эверард оказался единственным мужчиной, в обществе которого она чувствует себя так легко и просто. Последние полчаса казались сплошным удовольствием. Она искоса взглянула на него. Казалось, он был совершенно поглощен музыкой, но сразу же почувствовал ее взгляд, повернул голову и улыбнулся ей. Если только он еще раз заговорит о свадьбе, поклялась себе Леонора, она и не подумает перевести разговор в другое русло.

Когда граф слегка коснулся ее плеча, она вздрогнула.

– Если вы намерены остаться на вторую часть, то останетесь одна! – прошептал он.

– Очень вежливо с вашей стороны! А в чем дело?

– Дело в сопрано, которую мне удалось слышать в начале сезона. В тот раз певица была в ударе, и мне не хочется слышать ее снова из опасения, что она потеряла форму!

– Не может быть, что вы так тонко чувствуете музыку!

– Но это так, и я не допущу, чтобы мои чувства были вновь задеты. Давайте уединимся в другой гостиной, чтобы оживить надежды вашей матери!

Они бесшумно покинули свои места и направились в соседний зал, где на длинном столе были поданы закуски. Между блюдами с закусками стояли вазы с весенними цветами, что вместе смотрелось очаровательно. Однако лорд Эверард, окинув блюда критическим взглядом, заметил, что он предпочел бы, чтобы Луиза Эшворд обуздала свою страсть к цветочным украшениям, не распространяя их на угощение.

– Если вам не нравится запах папоротника, – продолжал он, – позвольте рекомендовать вам тарталетки с абрикосом. Они такие ароматные!

Леонора едва не поперхнулась замороженными сластями, и он заметил:

– В лимонад тоже что-то насыпали – жалко только, я совсем забыл ботанику! Хотя шампанское кажется настоящим. – Он вопросительно взглянул на Леонору, которая ответила ему неуверенным взглядом.

– Не знаю, стоит ли мне пробовать. Отсюда мы поедем еще на один прием.

– Один бокал вряд ли заставит вас нарушить приличия, но если вы сомневаетесь, то не надо.

– Обычно я пью только лимонад.

Он передал ей бокал с шампанским и поднял свой:

– Ваше здоровье, сударыня! Я уже говорил, что сегодня вы замечательно выглядите? Вот так и нужно вам всегда причесываться.

Это был его первый откровенный комплимент, и она, смутившись, пробормотала что-то насчет того, что эта прическа делает ее еще выше ростом.

– Не для меня.

– Но вы не единственный мужчина, с которым мне хотелось бы стоять рядом, – возразила Леонора.

– Разумеется. Но вы, конечно, понимаете, что половина присутствующих здесь теперь будет ожидать, что мы сообщим о нашей помолвке!