Жажду утоли огнем (Сборник) - Серегин Михаил Георгиевич. Страница 55

– Херня! – воскликнул Кузин. – Это битая карта… У тебя все готово?

– Снимаю людей с вышек, – ответил тот, – чтобы расставить их на новых местах, нужно еще полчаса…

– Смотри! Если хоть один уйдет – вместе с ними ляжешь, – пригрозил ему Кузин…

Информация сыпалась на меня просто потоком… Мне, как я поняла, организовали какую-то ловушку, только я еще не успела узнать – какую именно. И если Кузин так пренебрежительно по отношению ко мне настроен, значит, я уже сунула голову в эту ловушку…

– Кузин, – сказала я, – если ты сделаешь это, ты конченый человек. Тебя расстреляют. Рано или поздно… Но, похоже, ждать этого недолго.

– Заткнись! – крикнул мне Кузин. – Накаркаешь… Ни одна сволочь не узнает, что здесь произошло… Свидетелей не останется.

– А охрана? – удивилась я, но тут же замолчала.

Еще одна догадка поразила меня… Охрану они с Краевским тоже уничтожат. И представят дело таким образом, будто бы это заключенные сумели поубивать охранников и завладеть их оружием.

– Не твое сучье дело! Поняла? Тебе сейчас к своим нужно срочно возвращаться – тебя там новости ждут…

«Какие еще новости? – подумала я растерянно. – Еще новости? Неужели эти ублюдки что-то сделали с Игорем и Кавээном?»

Толкая меня в спину автоматом, один из охранников отвел мою персону к воротам и вытолкнул с территории лагеря…

«Нужно срочно сообщить о готовящемся массовом убийстве! – торопливо подумала я. – Где же Кавээн с Игорем? У них есть рации…»

На дороге, ведущей к лагерю, стояла одна машина, но из-за дыма, уже густо затянувшего поляну, невозможно было разобрать – какой марки… Не рассуждая, я бросилась к машине… Должна же там, в конце концов, быть рация! Нужно срочно вызывать помощь!

Подбежав поближе, я с радостью обнаружила, что «уазик», стоявший у кромки леса, – милицейский.

«Хоть в этом мне повезло! – подумала я. – У них-то наверняка должна быть рация! Сейчас они вызовут подкрепление…»

И только рванув на себя дверцу «уазика» и уже открыв рот, чтобы крикнуть, я вдруг резко его захлопнула и поняла, насколько я недооценила противника.

За рулем милицейского уазика сидел полковник ФСБ Краевский.

– Не вздумайте бежать, Николаева! – приказал он. – В лесу – мои люди. Давайте-ка, без фокусов!

Я увидела направленный на меня ствол пистолета…

– Достаньте свой пистолет, возьмите его за ствол и передайте мне… А ручки потом вверх поднимите. И не делайте резких движений…

«Какой пистолет? – подумала я. – У меня же нет оружия… Ах да! Мы же теперь с оружием ходим».

Я, честно говоря, совершенно забыла о «макарове», болтавшемся у меня в кобуре. Но, выходит, он и такие подробности знает!

Одновременно я ощутила, как что-то твердое уперлось мне в спину. Слегка повернувшись, я увидела парня-милиционера, который ткнул мне автомат под лопатку и, судя по всему, держал палец на спусковом крючке… А если он сейчас сделает неосторожно движение и случайно спустит курок? Меня прошиб холодный пот… Теперь я даже позавидовала Григорию Абрамовичу, который постоянно имел в карманах полдюжины платочков, чтобы протирать ими очки и лысину…

– У меня нет оружия! – сказала я. – Прекратите этот фарс, Краевский!

– Для тебя это уже не фарс, малышка, – для тебя это трагедия, – сказал, ухмыльнувшись, Краевский. – И сейчас начнется последний ее акт…

Я почувствовала, как у меня шарят по карманам. Кроме моего пистолета, который я ни разу не вытащила из кобуры, найти у меня ничего не могли, я точно знала, что оружия у меня больше нет… Но, к моему удивлению, в сумке противогаза у меня нашли еще один пистолет!

Милиционер, который меня обыскивал, понюхал ствол и сказал:

– Из него недавно стреляли…

«Кузин! – поняла я. – Это люди Кузина мне подсунули в лагере! Зачем это было нужно?»

Из леса на поляну выехал еще один «уазик», и из него выпрыгнул тот майор милиции.

– Я же говорил, что это ее рук дело! – заявил ему Краевский. – У нее у одной есть мотив для убийства… А эти двое – сущие младенцы по сравнению с ней… Я за ней еще в Булгакове охотился.

– Какого убийства? О чем вы говорите? – воскликнула я. – Я никого не убивала…

– Никого? – сказал майор. – А это что?

И распахнул дверцу своей машины…

Я сделала шаг, вглядываясь в темное пространство внутри «уазика» и увидела лежащего на заднем сиденьи… Григория Абрамовича!

Наверное, я рванулась вперед, к нему, потому что меня тотчас схватили за руки и надели наручники.

– Капитан Николаева, вы арестованы! – официально сообщил майор милиции. – Вы обвиняетесь в покушении на убийство подполковника МЧС Воротникова…

Эта фраза скользнула мимо моего сознания, в котором зафиксировалась единственная мысль:

«Он сказал – покушении на убийство. Значит, Григорий Абрамович – жив!»

Майор меня допрашивал прямо у машины, положив на капот бланки протокола и что-то записывая в них, хотя я не ответила ни на один его вопрос. Григорий Абрамович, тело которого я увидела в машине, не выходил у меня из головы…

Я вспомнила, как он сказал однажды: «С полковником Краевским у нас давние счеты…» Судя по всему, Краевский сумел свести счеты с Грэгом. А заодно и со мной…

– Где мои люди? – спросила я милиционера.

Тот хмуро посмотрел на меня и сказал:

– Возьмем мы твоих людей, не сомневайся… Далеко не уйдут. Всю вашу банду накроем!

«Значит, Игоря с Кавээном они не схватили, – подумала я. – Отлично! У меня есть надежда, что им удастся вызвать наших и прислать сюда подкрепление…»

Я предполагала, что меня отправят сейчас куда-нибудь в Сухую Елань или еще дальше от пожара и посадят за решетку. Не столько перспектива провести неопределенное время в тюремной камере удручала меня, сколько сознание того, что я так и не успела ничего предпринять для выполнения задания, как уже оказалась выведенной из этой опасной игры… Так все глупо получилось!

Наше задание с треском провалилось. Григорий Абрамович, судя по всему, тяжело ранен, я арестована, группа разобщена и как самостоятельная оперативная единица перестала существовать…

Но оказалось, что предположения мои ошибочны… Заполнив протокол, майор передал его Краевскому и приказал мне: