Криминальная история России. 1989—1993. Люберецкие. Парни из Солнцева - Карышев Валерий Михайлович. Страница 43

Макс к тому времени отпустил парня.

– Да нет, наоборот, с тобой рассчитаться пришел, должок списать.

Равиль не понимал, как Макс может с ним рассчитаться. Он продолжал улыбаться.

– И где ты собираешься со мной рассчитываться? Опять в женский туалет пойдем? Пойдем, рассчитаемся.

Валентин посмотрел по сторонам. К тому времени в кафе было много людей. Казанцы постепенно стали окружать их. Сейчас круг замкнется, и они будут отрезаны от выхода. Валентин внимательно смотрел за руками Макса. Что же он будет делать? Ведь никакой конкретной договоренности не было, должны были действовать по обстановке. Никто же не знал, пойдут они в туалет выяснять отношения или не пойдут. Все теперь решал Макс.

Равиль стоял в нерешительности. Он сам не хотел драться в фойе. Вероятно, это его точка, думал Валентин, компрометировать себя, наверное, не хочет.

– Чего же мы стоим? – Равиль демонстративно взглянул на часы. – Только время теряем! Если у тебя времени вагон, то у меня его мало. Или ты сдрейфил, Макс?

Казанцы заулыбались.

– Ты не дрейфь. Скажи честно: я сдрейфил, Равиль, – я тебя прощу.

Макс быстро полез за пояс и вытащил пистолет с глушителем. Выражение лица Равиля резко изменилось. Кто-то из казанцев хотел было рвануться наверх – вероятно, они пришли пустые, без оружия, – но Валентин вытащил свой пистолет и навел его на бегуна.

– Всем стоять, суки! – сказал Макс. – Ну вот тебе, Равиль, должок! – И он два раза нажал на спусковой крючок.

Два хлопка прозвучали очень тихо, их почти никто не слышал. Равиль схватил себя за грудь и, зажав раны, стал медленно опускаться вниз. Он что-то пытался сказать, но уже не мог. Казанцы стояли вокруг без движения. Они не знали, что им делать.

У Макса в левой руке уже была лимонка.

– Всех замочу! – закричал он. – Расступитесь, падлы!

Казанцы расступились. Валентин с Максом стали пробираться к выходу. Валентин видел выражение ужаса в глазах случайных посетителей кафе.

Через несколько мгновений они выскочили на улицу. Добежав до машины, Макс скомандовал:

– Гони!

Парень, сидевший за рулем, повернул ключ зажигания. Но машина не заводилась.

– Ты что делаешь? Заводи машину, гад! – кричал Макс.

– Не заводится! – Парень стал включать и выключать зажигание.

– Ты что делаешь? Сейчас аккумулятор разрядишь!

Наконец машина завелась. Она тронулась с места, но, не проехав и нескольких метров, ребята услышали сирену. Сзади пристроились два «газика». Видимо, они мчались в попутном направлении. Непонятно, что двигало Максом, но он скомандовал:

– Давай-ка на тротуар, вон в тот переулок!

Машина въехала на тротуар. И тут «газики», словно заметив машину Макса, поехали за ними. Теперь Валентину стало ясно, что милиция ехала по своим делам, по вызову. А теперь, получив по рации сообщение о перестрелке в кафе «Печора» и увидев, как синяя «трешка» рванулась к тротуару, милиционеры стали ее преследовать.

– Не уйдем! – сказал Валентин.

– Ничего, отстреляемся! – И Макс начал сворачивать глушитель с пистолета. – Давай, Валентин, сворачивай со своего!

– Ты что, Макс, задумал?

– С глушителями стрелять нельзя – расстояние уменьшается. Снимай, я тебе приказываю!

Валентин медленно отвернул глушитель со ствола.

Машины мчались на большой скорости, распугивая редких прохожих, которые шли по тротуарам. Наконец они свернули в какую-то арку.

– Ну, падла, смотри, если там тупик! – сказал Макс.

– Макс, я тут никогда не был! – сказал парень. – Я стараюсь от них оторваться!

Но вскоре они выскочили из небольшого дворика еще в один дворик. Милицейские «газики» их преследовали.

Потом они кружили по узким арбатским переулкам, пытаясь оторваться, но все было безуспешно. Если их машина ныряла в какой-то дворик и, казалось, уходила от преследования, то патруль их вновь настигал.

Макс понял, что все бесполезно.

– Слушай меня внимательно, Егорка, – скомандовал он, – ты сможешь уйти? Мы сейчас спрыгнем. Тормознешь за углом. А сам уходи. Если не удастся – смотри, Егорка, – Макс подвел ствол пистолета к его лицу, – я тебя сам, лично шлепну! А до этого твои кишки наружу вытащу, если ты нас сдашь!

– Макс, да никогда! Даже не думай об этом!

– Все, тормози!

Тут же Егорка резко тормознул. Макс с Валентином быстро выскочили из машины и рванулись к ближайшему парадному. Машина понеслась дальше. Не успела она проехать десяти метров, как из-за угла выскочили два «газика» и поехали за Егоркой.

– Все, кажется, пронесло! – выдохнул Макс.

– Может, где-нибудь тут оружие спрячем? – предложил Валентин.

– Хорошая идея! Не идти же со стволом! Наверняка сейчас облава будет, и всех будут шмонать, – сказал Макс. Он вышел во двор.

Старый арбатский дворик был темным, так как массивные здания дореволюционной постройки имели восемь-девять этажей в высоту. Отыскав помойку, Макс подошел к ней. Там валялось грязное ржавое ведро.

– Может, сюда сложим?

– В ведро опасно.

Макс нашел старый деревянный ящик, заполненный стружкой, картофельными очистками и прочим мусором. Он вытащил из помойки рваную газету, завернул в нее пистолеты, глушители, сунул туда же гранаты и положил сверток в этот ящик.

– Валя, постарайся запомнить этот дворик! – сказал он.

– Конечно, запомню! – ответил Валентин. – Придем сюда через пару дней и все вытащим.

Потом они вышли на улицу, поймали такси и поехали в Люберцы.

Когда добрались до дома, Егорки на «Жигулях» там не было.

– Вероятно, ментам попался! – сказал Макс. – Ладно, скоро появится. Наверное, в облаву попал. Побьют немного паренька, потом отпустят. Все равно на нем ничего нет.

Однако ни через два дня, ни через неделю Егорка не появился. Позже ребята совершенно случайно узнали, что Егорка разбился на машине, уходя от погони, и заживо сгорел…

Прошло еще два месяца. Дела шли неплохо. Группировка постепенно все больше разрасталась. Все больше коммерческих точек становились под крышу бригады. Каждую коммерческую точку обслуживали два человека – находились там в качестве постоянных смотрящих. Поэтому людей не хватало.

Макс решил набрать новых бойцов. Желание прийти в группировку у ребят, проживающих в Люберцах, было очень большое. Все слышали от своих же товарищей, которые были в группировке, о той жизни, которую они ведут. Конечно, многим это нравилось. Прежде всего это был не такой уж большой риск попасть на нары или быть убитым. Это сводилось к минимуму. А деньги были большие. Поэтому многие пацаны хотели вступить в группировку.

И к Валентину, и к Максу почти ежедневно приходили ребята с просьбой принять их в группировку, но Макс пока не спешил. Наконец, когда точки были распределены и свободных людей не оставалось, он решил набрать восемь-десять человек, так сказать, на конкурсной основе. Он опять подверг многих долгим разговорам.

Он пытался понять суть каждого человека. Отобрав восемь ребят, он их принял, но с испытательным сроком. Срок был два месяца. Да и потом, после этих двух месяцев, шансы остаться в группировке были невелики. Ведь за любой проступок Макс, помимо жестокого избиения, мог просто любого члена отчислить.

Валентин понимал, что все это держится только на авторитете и силе Макса. Он особенно это чувствовал, когда Макса не было. Как-то Макс лежал в больнице, и все бразды правления перешли на это время к нему. А второй раз Макс уезжал отдыхать с какой-то своей подругой. И также группировкой занимался Валентин. Тут же резко падала дисциплина. Валентина люди боялись меньше. Но как только Макс возвращался, все становилось на свои места.

Дела по освоению проекта ночной дискотеки шли бойко. Сергей Воробьев старался вовсю. Был закончен ремонт, и теперь пришла новая строительная бригада, которая устраняла недоделки. Все почти готово к открытию.

Наконец Сергей через своих бывших комсомольских функционеров, с кем он когда-то вместе работал, сумел разослать бесплатные приглашения. Было решено, что первую неделю заведение работает бесплатно, за исключением, конечно, напитков и всего, что продавалось в буфете.