Вся ночь впереди - Вейр Тереза. Страница 31

Поскольку Габриэль продолжала играть и уходить из заведения, судя по всему, не собиралась, Марку не оставалось ничего другого, как восседать на своем насесте и потягивать кока-колу.

Наконец Габриэль отложила кий и подсела к Марку.

– В «американку» сыграем? – предложила она, тяжело наваливаясь на него плечом. – Я неплохо играю в «американку».

– А как насчет того, чтобы вернуться домой?

Габриэль подняла глаза, окинула его призывным взглядом и кончиком языка облизала губы. Определенно, она истолковала его слова не так, как ему бы хотелось.

Впрочем, пусть думает, что хочет. Главное, побыстрее отсюда убраться.

Она навалилась на него всем телом, обхватила руками за шею и поцеловала.

Ее поцелуй был своего рода совершенством. От прикосновения ее губ Марк онемел, в ушах у него зазвенело, а член напрягся до такой степени, что едва не проткнул ткань джинсов в паху. В следующую минуту Габриэль схватила его за руку, стащила с табурета и потянула за собой к выходу.

У двери она остановилась и помахала на прощание собравшимся у бильярдного стола мужчинам.

– Смотри, не затрахай его до смерти! – крикнул какой-то парень, а все остальные загоготали.

Когда они вышли на улицу, Габриэль приникла жаркими губами к его уху.

– Не будем ждать, когда доберемся до дома. Давай найдем автомойку и трахнемся там. Ты когда-нибудь трахался в автомойке? А еще мы можем заняться этим в комнате отдыха при заправочной станции.

– Очень романтично.

От нее пахло сигаретами и алкоголем. Это напомнило Марку, что Габриэль основательно на взводе, и самым разумным с его стороны было бы отвезти ее домой, уложить в постель и забыть о ней навсегда. Он-то думал, что сможет помочь ей перемениться к лучшему, но теперь понял: это ему не по силам.

– Я отвезу тебя домой, – сказал он, делая ударение на слове «домой» и начиная подталкивать ее к машине.

– Значит, секса не будет? – спросила она, вскидывая голову и гипнотизируя его взглядом.

– Не будет.

В ее глазах полыхнула ярость.

– Да кто ты такой? Может, монах, давший обет безбрачия?

Обойдя вокруг машины и снова не обнаружив ручки, Габриэль высоко подняла ногу и перелезла через дверь на место для пассажира, продемонстрировав Марку свои трусики. Опускаясь на сиденье, она и думать забыла про лежавший там букет белых маргариток и раздавила его.

Бесконечная серая лента дороги летела под колеса мчавшегося по шоссе номер 80 маленького юркого «Эм Джи».

Габриэль взглянула на Марка. Разговоров он не вел, смотрел только вперед, на дорогу, а выражение его лица было мрачным и не предвещало ничего хорошего.

– Думаешь, ты для меня слишком хорош, да? – крикнула она во весь голос, перекрывая рев ветра.

Марк на мгновение отвлекся от дороги и перевел взгляд на Габриэль.

– Просто ты, что называется, не мой тип, вот и все.

– Не твой тип? А какой тип тебе нравится, хотела бы я знать?

Марк нахмурился и замолчал. Казалось, он вполне серьезно стал обдумывать этот вопрос.

– Ты женщин-то, вообще, любишь, а? – продолжала наседать на него Габриэль.

Марк пожал плечами.

– Только некоторых.

Все ясно: она ему не нравится. Что ж, такого оскорбления она ему не спустит.

– Не хочешь говорить… ладно. Я сама тебе все скажу. – Габриэль подперла подбородок кулаком и подняла глаза к небу. – Так какие же бабы тебе нравятся? Целомудренные, вот какие. Вроде той девицы в одном музыкальном фильме, которая все пела, пела… Нет, вру. Она потом снималась в «Плейбое», так что тебе не подходит. В таком случае тебе наверняка нравится принцесса… – Габриэль пощелкала пальцами, вызывая из небытия нужное имя, но эти пассы ей не помогли и имени принцессы она так и не вспомнила. Тогда Габриэль решила в горние выси не воспарять, а сосредоточить внимание на женщинах, которых она знала лично. – Знаю! – воскликнула она. – Ты без ума от жены моего брата. В самом деле, кто может быть целомудреннее доброй, старой Молли?

– Не смей упоминать ее имени!

Ага! Кажется, она попала в цель.

– Молли, Молли, Молли! – закричала довольная Габриэль и захлопала в ладоши. – Наш миляга Марк тащится от Молли.

Марк вспыхнул, как маков цвет.

Оказывается, он и вправду от нее тащится. А ведь она брякнула первое имя, что ей пришло в голову. Габриэль запрокинула голову и залилась смехом. Она была рада, что ей удалось поддеть Марка.

– Молли, Молли, Молли!

– Заткнись!

– А если не заткнусь? Что ты мне сделаешь?

– Остановлю машину у обочины и дам тебе хорошего пинка.

Но что он нашел в жене Остина? Она такая скучная… Габриэль никак не могла этого понять. Странный все-таки парень этот Марк. И зануда порядочный: «намажься кремом», «надень очки», «пристегни ремень безопасности», «у нас пиво не пьют» – тьфу!

Она расстегнула ремень безопасности.

Сняла солнечные очки.

Потом расстегнула кожаный поясок, которым перетянула кофточку в талии, и стащила кофточку через голову.

Держа ее в руке, Габриэль стала размахивать ею, как боевым знаменем. Складки трепетали на ветру, еще больше увеличивая сходство с флагом.

– Немедленно надень блузку!

Она отрицательно покачала головой, а потом разжала пальцы и отпустила блузку.

– Если ты думаешь, что я за ней вернусь, то сильно ошибаешься, – рявкнул Марк.

Габриэль равнодушно пожала плечами, завела руки за спину и расстегнула черный кружевной бюстгальтер. Затем сняла его и выставила груди на всеобщее обозрение. Ухватившись за верхний край ветрового стекла и приподнявшись на сиденье, она примотала бюстгальтер к верхушке антенны.

Мимо промчался джип. Сидевший в нем джентльмен в восторге давил на клаксон. Габриэль расхохоталась и послала ему воздушный поцелуй.

Марк схватил ее за руку и потянул вниз с такой силой, что Габриэль упала на подушки сиденья. Слазив в «бардачок», он вытащил оттуда не особенно чистое полотенце и швырнул его своей спутнице.

– Прикройся.

– Только посмотри, что я наделала по твоей милости.

Она указала на рассыпавшиеся по полу машины изуродованные белые цветы.

– Это ты виновата. Ты села на них, когда мы уезжали из бара.

Габриэль запрокинула голову и выставила вперед груди.

– Говорю же тебе – прикройся.

– Я хочу загорать.

Она опустила глаза и посмотрела на свои полные, с темными пятнами сосков груди. Многие стриптизерши делали операции по увеличению грудей, но у нее они были большие от природы. К чему скрывать? Она всегда гордилась своим бюстом.

Подняв с пола раздавленный цветок, Габриэль принялась обрывать с него лепестки и украшать ими свой коричневый сосок.

– Тебе нравятся мои груди? – спросила она Марка, выпячивая губы, как маленькая девочка. – Скажи, что нравятся, и тогда я прикроюсь.

Марк в сердцах хлопнул ладонью по рулю.

– У тебя красивые груди. – Он бросил мимолетный взгляд в ее сторону, сглотнул и снова сконцентрировал внимание на дороге. – У тебя красивое тело, но я парень консервативный и не привык разъезжать с полуголыми женщинами. Поэтому еще раз тебя прошу – спрячь свои прелести.

Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на дорогу. Проехал немного – и опять посмотрел.

Габриэль опустила голову и лукаво улыбнулась уголками рта. Все-таки ее прелести произвели на Марка впечатление. Отчасти примирившись с ним по этой причине, она приподнялась на сиденье, сорвала с антенны бюстгальтер и надела его. Потом завернулась в полотенце и откинулась на подушки.

Когда Марк остановил машину у дверей дома Габриэль, она спала мертвым сном. Марк потрепал ее по плечу. Она на мгновение приподняла веки, но тут же снова их опустила. Марк проверил ей пульс: сердце билось ровно и размеренно. Неожиданно Марку пришло на ум, что Джимми Хендрикс и Дженнис Джоплин, выпив лишку, умерли во сне, захлебнувшись собственной блевотиной.

Нет, он не мог бросить Габриэль в таком состоянии на произвол судьбы.