Меч императора - Артемьев Роман Г.. Страница 6

— Какого черта его понесло наверх? — тоскливо пробормотал майор. — Да еще балахон этот напялил. Сидел бы внизу, был бы жив. Заложник ведь почти не пострадал.

Везучий Фатеев отделался простреленной насквозь ногой — пули, несмотря на их большую пробивную силу, все-таки были не крупнокалиберными, поэтому ногу не оторвало, — и легким искусственным сном, в который его погрузил похититель. Сейчас его приводили в порядок эсперы. Андрей собирался как можно скорее пообщаться с парнем, в основном для того, чтобы попытаться отбрехаться перед начальством.

— Откуда он боевых роботов набрал, неизвестно?

— Да это обычные гражданские модели, — просветил шефа подошедший Боря. — Только перепрограммированные. Откуда он модули защиты от глушаков взял, вот что интересно — они же все номерные. Твой счастливчик очнулся, его врачи в больницу везти собираются. В «скорой» поедешь? Если время дорого, там и пообщаетесь.

— Фатеев адекватный?

— На вопросы отвечает, — скривился помощник. Видимо, соображал спасенный все-таки туговато.

— Поеду, — вздохнул Андрей.

Карета «скорой помощи» была несколько модифицирована под нужды Центра. Всяких больных и раненых возить приходилось. Поэтому, помимо дополнительного места и броневой стенки, отделяющей сиденье водителя, здесь также имелись комплект наручников и автоматическая система впрыска снотворного. Так, на всякий случай. Следователь залез в салон, устроился рядом с санитаром, стараясь поудобнее уместиться на малом пространстве, и дал отмашку ехать в госпиталь.

Николай глядел осмысленно, несмотря на некоторую заторможенность движений.

— Подполковник Охотников, Андрей Ильич, — представился Андрей. — Можешь ответить на пару вопросов?

— Да, спрашивайте.

— Ты помнишь, что с тобой произошло?

— Я домой шел из клуба, — охотно принялся рассказывать Фатеев. — Возле Красного сквера меня окликнул какой-то мужик, подошел поближе, попросил закурить… Дальше не помню. Очнулся в подвале, привязанный.

— То есть ты приходил в себя после похищения?

— Да. Я так понял, это эспер был? Ну, значит, он меня дважды гипнотизировал.

— Он говорил что-нибудь?

— Не много. Я спросил, что он хочет со мной сделать, а он сказал, что моя смерть — это его жизнь. Он раненый был.

— Раненый? — переспросил Андрей.

— Ну, он какого-то француза ругал. Говорил, давно надо было его прибить.

— Интересно.

Следователь усмехнулся. Как все-таки забавно сложилось. Если бы Зверев не украл этого мальчишку и просто рванул из страны, с его-то способностями он точно сумел бы спрятаться. И жить припеваючи. Но зачем-то решил остаться, провести непонятный эксперимент и погиб. Наверное, понимал, чем рискует, и все равно не остановился. Значит, действительно собирался сделать что-то очень важное для себя.

Думал, перед ним вопрос жизни или смерти, а оказалось, просто смерти.

— Ну, что бы он ни затевал, ничего у него не получилось.

— С чего вы так решили, Андрей Ильич? — вежливо поинтересовался молодой человек. — По-моему, все запланированное он выполнил.

— Почему это? Зверев умер, значит, он проиграл.

— Да нет, господин Охотников. — Фатеев слегка улыбнулся, и Андрей невольно напрягся. Не умеют юноши улыбаться такой жесткой улыбкой. — Гибель тела не означает гибели вообще. Если знаешь как, то оболочку можно и поменять, особенно если старая совсем от времени истерлась. Посмотрите по сторонам.

Следователь не сразу понял, чего от него хотят, и, только когда Фатеев слегка качнул подбородком, взглянул на санитара. Тот сидел, уставившись перед собой застывшим взглядом. За окном проносились обшарпанные халупы, совершенно непохожие на дома фешенебельного района, в который они должны были ехать, не виднелись сигнальные маячки машин сопровождения. «Скорая» ехала одна в неизвестном районе.

— Ты все правильно понял, охотник, — кивнул некто, вставая с лежанки. Простреленная нога, судя по плавным движениям, его не беспокоила. — Ты был хорошим противником — умным, сильным, опасным. Жаль, что мы встретились так. Жаль. Достойных врагов, вроде тебя нельзя оставлять в живых.

Прощай.

Алексей Глушановский

Меч императора

— Шар-ра! — Стройные ряды атакующей конницы неслись на войско нежити.

Их предводитель, высокий мужчина лет тридцати, несся в первых рядах, и солнце, отражаясь в блестящих доспехах, болезненно кололо глаза. Вот рыцарский клин достиг первых рядов, и рыцарь был вынужден бросить копье, увязшее в теле какого-то зомби. Ни на секунду не останавливаясь, он выхватил меч и принялся яростно рубить мертвую плоть противников.

— Обратите внимание, повелитель, великолепная выучка! Они сохраняют строй даже сейчас! — Алиена, как всегда, подошла абсолютно бесшумно. — Как вы думаете, у них есть шанс прорваться?

Я еще раз посмотрел на поле боя, прикидывая соотношение сил. Рыцари Шарранты уже искрошили первые ряды противостоящей им нежити (ничего особенного, всего триста боевых скелетов и около сотни зомби третьего разряда, которых я поднял, прогулявшись по местным кладбищам). После чего ответил нетерпеливо ожидающей вампирессе:

— Несомненно, дорогая. Думаю, будь у них еще полчаса, и они смогли бы подняться к нам в гости.

— А разве вы им этого не позволите? Мне бы хотелось немного размяться.

— Ни в коем случае. После твоих «развлечений» трупы зомбированию не поддаются ввиду состояния полной разобранности. Мне же эти ребятки могут еще пригодиться!

Алиена порывисто вздохнула, всем видом выражая покорность моей тирании. Я же пристально всмотрелся в рыцарский клин, уже довольно далеко ворвавшийся в ряды моего импровизированного войска, и сосредоточился, взывая к своей крови.

Для активизации фамильных навыков не требовались ни ритуалы, ни чтение заклятий. Все просто… очень просто. Небольшое сосредоточение, поле зрения привычно сжимается, очерчивая блестящий клин незримым кругом… Ну где же вы. Леди? Я жду. Сегодня у вас будет богатая жатва. И Смерть откликается, исполняя древнюю клятву, данную моему предку еще в те незапамятные времена, когда эльфы обитали бок о бок с людьми, а под сенью величавых дубов можно было увидеть гуляющих богов.

Ее вижу только я. Для остальных лишь резко жухнет, становясь сухой и ломкой, трава в очерченном моим взглядом круге, и рыцари, еще секунду назад увлеченно рубившие зомби, вдруг замирают и падают вместе со своими конями.

На противоположном холме, где располагалась ставка противника и откуда только что неслись победные крики, воцарилось молчание. Затем раздался вопль ужаса:

— Мертвитель!!! Император прислал мертвителя! Спасайтесь!!! — и оттуда в разные стороны брызнули пешие и конные.

Обозная обслуга, проститутки, свита восставшего графа спешили уклониться от встречи с императорским правосудием, которое я представляю. Впрочем, их можно понять. Моя семейка никогда не отличалась излишним добродушием, а слово «милосердие» отец и вовсе использовал в качестве бранного.

Я жестом остановил спешащую броситься за ними Алиену.

— Не спеши. Мне не нужны их головы. Равно как и прочие части тела! — предупредил я готовую сорваться вдогон беглецам соскучившуюся по крови «ночную тень».

Мятеж подавлен. Император будет доволен. Возможно, даже наградит какой-нибудь очередной побрякушкой. А мне сейчас предстоит самое противное. Карать и миловать. Жестоко наказывать восставших и благосклонно награждать предавших их доносчиков. Впрочем… От нашего рода никто и никогда не ждал добра! Думаю, предавшим Киру не очень-то понравится императорская награда!

Кира, Кира… Зачем? Ты же должна была понимать, что император не простит… Ни отказа, ни тем более восстания. И вот теперь я вынужден ехать сюда, в благословенную Шарранту, не как гость или друг, чего мне хотелось бы больше всего на свете, но как мертвитель и меч императора.

— Нам пора. — В голосе Алиены отчетливо слышалось недовольство.