Пять ящиков золота - Браун Картер. Страница 26

— Я думал, ты ко мне лучше относишься, — сказал я. — А как насчет честности? Это же твое главное достоинство?

Као посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом.

— Самое интересное, Дэнни, что я к тебе действительно хорошо отношусь. Еще при первой нашей встрече подумал: экий симпатичный парень, как бы приспособить его к своим делам. И то, что ты тех двоих на Пали-Пасс расщелкал, мне тоже понравилось. И когда эта операция планировалась, попросил Эдди: будет возможность — сохрани Бойду жизнь. Толковый, славный малый, авось пригодится. Понимаешь, Дэнни, я не добрый и не злой, я просто всегда исхожу из соображений целесообразности. До сих пор было целесообразно держать тебя живым: мало ли что, а вдруг в самом деле понадобишься. Сейчас ясно, что целесообразнее тебя из игры вывести. Так что иди, пожалуйста, в каюту.

— Благодарю, — кивнул я. Краем глаза я заметил, что Эдди с «магнумом» в руке встает с дивана и, не дожидаясь лишних слов, шагнул к выходу.

— Постой, — окликнул меня Чой. — Знаешь, Дэнни, хочу тебе сделать небольшой подарок. На прощание. Надо же расставаться по-людски. И тебе понравится, и мне не так неудобно будет, — он показал на Рошеля, который по-прежнему без сознания сидел у стены, раскинув ноги, с залитым кровью лицом. — Тебе ведь не хочется иметь его соседом по каюте? Или его? — он показал на Рида, тот по-прежнему стоял на коленях посреди салона и всхлипывал.

— Не хочется, — честно ответил я.

Као подошел к Риду, приставил к его виску револьвер и выстрелил. Потом прошел к Рошелю, нагнулся над ним, приподнял за волосы голову, аккуратно вложил в безжизненно открытый рот ствол и тоже спустил курок. Выпрямился, положил пистолет в карман, достал носовой платок, вытер руку, которой держал Рошеля за волосы, и улыбнулся.

— У тебя впереди еще часа четыре, Дэнни. Проведи их так, чтобы не было обидно. Вирджиния — шикарная женщина. Я ее для себя берег, поэтому тоже Эдди попросил, чтобы с ней, по мере возможности, обошлись хорошо. Я сначала вообще думал ей жизнь сохранить, — он усмехнулся. — У меня домик на Оаху, небольшой, но очень симпатичный. Место спокойное, прислуга верная. Отвез бы туда. Была бы у меня своя птичка в бамбуковой клетке. Приедешь усталый — а Вирджиния тебя встречает в гостиной абсолютно голая, в руках серебряный поднос со стаканчиком виски, и ласково улыбается... — Као вздохнул и пожал плечами. — А сейчас думаю: зачем? Денег хватит на много-много хорошеньких птичек. Которые, вдобавок, ничего лишнего про тебя не знают, — он подмигнул. — Иди. Покувыркайтесь с ней от души. Эдди тебя проводит. Или хочешь присоединиться к этим двоим? — он кивнул на трупы.

— Не хочу, — ответил я.

Я был уже на пороге, когда снова услышал за спиной голос Чоя.

— Еще один вопрос, Дэнни!

Я обернулся.

— Улани ведь сбежала?

Я кивнул.

— И сбежала, конечно, с твоей подачи?

Я промолчал.

— Понимаешь, Дэнни, — сказал Као, — вариант с катером нами, конечно, продумывался. Но — в качестве запасного. И только, когда мы увидели, что в шлюпке девчонки с вами нет, стало ясно, что другого выхода не остается. Понятно ведь, что Улани позвонит в полицию. Ночью в темноте нас искать в океане не станут, а вот утром яхту Рида в порту будут уже ждать. Вот так, дружок, все в жизни складывается... Иди. Нам еще надо сообщить по рации ребятам, чтоб готовили катер.

Дверь в каюту заперлась за мной. Вирджиния, соскочив с кровати, бросилась навстречу.

— Дэнни! — тихо сказала она. — Ты жив! Тебя так долго не было, я уже решила, что все кончено.

— Я-то жив. А остальные...

Мы сели, и я коротко рассказал обо всем случившемся. Когда закончил, она обхватила голову руками.

— Так что, Као застрелил Эмерсона и Рошеля?

— Да.

— Он свихнулся, честное слово, свихнулся...

— Не скажи. Просто решил, что может купить много-много бамбуковых клеток.

— Что?

— Это отдельная история, — ответил я, — сейчас несущественная. Существенно сейчас одно — Улани. Единственный шанс — то, что она успела связаться с полицией в Гонолулу и лейтенант Ли ей поверил. Если нет...

— Ты на это надеешься? — горько спросила Вирджиния.

— А больше нам с тобой надеяться не на что. Не будем надеяться — изжаримся в роскошной яхте посреди Тихого океана.

— Предположим, Ли поверил...

— Тогда есть два варианта. Либо он устраивает засаду в порту, — не зная, что в этой засаде может сидеть до самой пенсии, — либо решит не терять времени.

— Что значит — не терять времени?

— Отправится на поиски прямо сейчас. Есть полицейские катера, попутные суда, моторные лодки, спасательные шлюпки, прогулочные катамараны, плотики, корыта, в конце концов... Мало ли что в этой жизни может плавать! Другое дело, что ночью яхту действительно искать бессмысленно — все равно ничего не видно.

— Свечку ему, что ли, в окно выставить?

— Или факелом посветить...

Стоп. Факелом посветить. Факелом. Факелом. Думай, Дэнни Бойд, думай. Посветить. Факелом. Посветить... На часах — четверть четвертого. Факелом...

— Ты не знаешь, в котором часу здесь светает?

Вирджиния пожала плечами — мысли у нее сейчас были о чем-то другом.

— Я раньше одиннадцати не встаю.

— Самое обидное, что я тоже, — сказал я. — Видимо, около пяти, а то и раньше.

Факелом посветить! Факелом!!!

— Знаешь, Дэнни, — тихо сказала Вирджиния, — выхода действительно нет. Као прав — нам остается только забраться в постель.

Факелом посветить!!!

— Слушай! Огонь... Не их огонь, а наш огонь. Где ванная — там?

Она улыбнулась.

— Спасибо, милый. Романтик мой! Да, ванная там.

— Быстро туда! Ванну наберешь до краев и влезешь в нее. Воду сделай попрохладней.

— А может, все-таки, лучше в постели! Бог с ней с чистотой. В такие минуты...

— В ванну, тебе говорят! Стой. Этот лебедь, — я схватил с изголовья подушку, — он из натурального пуха?

— Да! — продолжая улыбаться, сказала она. — Эмерсон говорил, что из натурального.

— Хорошо! Быстро в ванну. Им я займусь сам!

Удивленно пожав плечами, Вирджиния прошла в ванную. Я разодрал подушку и начал вытрясать из нее пух. Белое облако поплыло по каюте. Я сорвал на пол покрывало и стряс на него все, что оставалось в наволочке. Сверху бросил матрас. Потом метнулся к трюмо, выдернул из туалетного столика ящики, бросил в кучу. Что еще? Матрас с кровати! Туда же! Сама кровать достаточно прочная, по углам металлические уголки. Отвертки нет, да и некогда развинчивать! Я вскочил на раму и попрыгал. Кровать затрещала. Ногой, несколькими ударами, я разбил ее на доски. Все, все в кучу...

Что-то белое висело у меня перед глазами. Я провел ладонью по лицу: пух, осевший на бровях. Я подскочил к зеркалу. Ты совсем седой, Дэнни Бойд... Конечно, такая ночь. Кретин! Это тоже пух!

— Я готова, Дэнни, — голая Вирджиния вышла из ванны. — Ой! Что это? Слушай, ты на Санта Клауса похож!

Несмотря на всю драматичность момента, в поведении Вирджинии было нечто комичное. Она все еще ничего не понимала и готовилась совсем не к тому.

— Дорогая! — я закурил и покосился на часы: погром занял около пятнадцати минут. — Скажи, пожалуйста: в ванной есть вытяжка?

— Есть. С вентилятором. А что?

— Очень хорошо.

— Странный ты. Я думала, мы из ванной переберемся в постель. А ты сломал кровать.

— Вирджиния, девочка моя, — я обнял ее. — Заткнись, пожалуйста!

— Ты...

— Послушай, Вирджиния, — терпеливо сказал я, — у нас очень мало времени. Мы не будем сейчас заниматься любовью. Ты же знаешь, что с нами произойдет, если лейтенант Ли не появится в ближайшее время?

— Нас зажарят.

— Но можно попытаться этого избежать.

— Подожди, — сказала она, отстраняясь. Что-то до нее начало доходить. — Я тогда сказала о свече в окне, а ты — о факеле...

— Вот этот факел! — я показал на кучу тряпья и досок посреди каюты.

Она открыла рот, потом начала медленно выпускать воздух из легких.