Журнал «Если», 1995 № 11-12 - Башин Юрий. Страница 54

В следующий раз Ильза пришла в сознание уже на околоземной орбите. Единственный ее глаз оказался присоединенным к телескопу с полутораметровым зеркалом, и теперь она могла отчетливо различить звезды величиной даже менее, чем в одну десятую угловой секунды, или, глядя прямо вниз, сосчитать гусей в стае на расстоянии двухсот километров от себя. На этой орбите Ильза провела более года, но бездельничать ей не позволили — создатели использовали это время для ее обучения и тестирования.

Вскоре после начала обучения Ильза с удивлением обнаружила у себя кроме оперативной и постоянной еще и программную память на кристалле — целую библиотеку сведений и прикладных программ. Поиск нужного поначалу представлялся Ильзе труднейшей задачей, но вскоре она уже выбирала из сонма информации требующиеся сведения, а затем придавала им необходимую конфигурацию. На этом ее обучение закончилось, и она впервые оказалась предоставлена самой себе.

Ничего не зная о своем основном задании, она тем не менее старалась собрать побольше информации об окружающем мире. Большую часть светлого времени суток она визуально изучала Землю под собой и пыталась отыскать в хаосе голубого, зеленого и белого какую-либо закономерность. Она легко прослеживала траектории грузовых ракет, взлетающих острова Меррит и ложащихся затем на стационарные орбиты рядом с ней. Когда около нее скопилось более сотни таких грузовозов, люди в скафандрах скрепили между собой их корпуса: белые цилиндры и собственное двенадцатиметровое тело Ильзы оказалось внедренным в сложную, раскинувшуюся на двести метров вокруг, систему цилиндров, балок и рам. Память на кристалле сообщила Ильзе о том, что ее полная масса теперь составляет 22.563.901 тонну — больше, чем у самого огромного океанского лайнера, а пробный запуск двигателей коррекции широты подтвердил достоверность этой информации.

Затем создатели Ильзы присоединили ее органы чувств к контрольно-измерительной аппаратуре и механизмам управления. Ей словно дали новое тело, и она смогла чувствовать, видеть и использовать каждый из сотен топливных баков и каждый из пятнадцати ядернйх реакторов, входящих в ее конструкцию. Она была готова к любому из тех маневров, которые рассчитывала во время обучения.

Наконец наступила великая минута. С обитаемого спутника по лазерной связи пришли данные о параметрах предстоящего полета, по ним Ильза быстро рассчитала траекторию.

С двухсоткилометровой высоты Ильза своим единственным глазом видела на туманном горизонте приближающийся край Северо-Американского континента, гладь Тихого океана. С обитаемого спутника поступила команда на включение зажигания, Ильза сверила ее с показаниями собственных приборов. В двухстах метрах позади себя, в паутине бериллиевых балок Ильза ощущала присутствие статических магнитных полей и водяной плазмы, дающих начало реакции ядерного синтеза. Повинуясь очередной команде, со станции во все пятнадцать реакторов хлынуло топливо.

Ускорение плавно увеличилось от 0 до lg. Видеокамеры показывали уменьшающуюся Землю. Через полчаса обитаемая станция оказалась далеко позади, а Ильза уже шла со скоростью более двадцати километров в секунду.

Так начался для Ильзы путь к Солнцу. Все первые одиннадцать недель у нее было немного работы, лишь следить за расходом топлива, сохранять солнечный щит ускорителя в нужном положении и поддерживать связь с Землей.

Постепенно Ильза разогналась до двухсот пятидесяти километров в секунду и теперь каждые полчаса оставляла за кормой путь, равный расстоянию между Землей и Луной. Пятнадцать минут до перигелия — ближайшей к Солнцу точке орбиты. С Земли поступила команда на включение зажигания. Ильза просчитала параметры своей траектории и пришла к выводу, что команда пришла преждевременно на тридцать секунд. Запрос на Землю и ответ займут не меньше шестнадцати минут, а решение следовало принять за четыре секунды, иначе экспедиция, едва начавшись, потерпит крах. Внутренней сутью Ильзы была самостоятельность. Она, не подчинившись земной команде, произвела включение согласно своим расчетам.

На расстоянии менее трех солнечных диаметров под нею проплывало северное полушарие Солнца.

Ильза получила ускорение почти в 2g. При подходе к точке перигелия ускоритель перевел ее с эллиптической орбиты на гиперболическую. Спустя полчаса она удалялась от Солнца в южную часть эклиптики со скоростью трехсот двадцати километров в секунду — примерно один солнечный диаметр каждый час. От Солнца Ильзу теперь закрывали опустевшие топливные баки ускорителя, и ее тело медленно остывало.

Это было только начало путешествия длиною в сто веков. Сквозь черный провал ночи она видела свою цель — Альфа Центавра. Определив в телескоп ее положение, Ильза пришла к выводу, что в ближайшую тысячу лет ей не потребуется дополнительной коррекции курса.

Менее чем за два года Ильза удалилась от Солнца дальше, чем все известные планеты и все запущенные прежде космические зонды. Солнце теперь превратилось в обычную яркую звезду, и Ильзе не составляло труда поддерживать нужную температуру в своих морозильных камерах. Правда, на связь с Землей уходило уже шестнадцать часов. Потом она и вовсе прекратилась, и, как выяснилось позже, навсегда.

Ильза приступила к подготовке следующего этапа полета. Согласно плану ее создателей, она разделила свой электронный мозг на три равные части, теоретически способные довести дело до конца в одиночку, хотя для принятия важных решений Ильзе требовалось согласие как минимум двух из них. После разделения Ильза думала уже менее четко и быстро, чем при запуске, зато три части ее мозга непрерывно тестировали друг друга, борясь с главной опасностью разрушительным воздействием времени.

Регулярным тестам не подвергалась лишь память на кристалле, поскольку создатели Ильзы ошибочно сочли частые проверки большей опасностью, чем старение.

Снизившиеся мыслительные способности и постоянное самотестирование не мешали Ильзе подолгу созерцать пространство вокруг. Так проходили десятилетия и века.

Наконец наступило время коррекции курса. За предыдущее столетие Ильза основательно уточнила траекторию своего полета. Оказалось, импульс, данный ей во время прохождения перигелия, был настолько точен, что требовалось увеличить скорость всего на сто метров в секунду. Тем не менее без этой коррекции она миновала бы систему Центавра стороной. В строго рассчитанный миг Ильза включила зажигание одной из малых ракет, ио импульс получила на треть слабее ожидаемого. Для выхода на нужный курс ей пришлось еще дважды включать двигатели.

В следующие пятьдесят лет Ильза сотни раз досконально проверяла и перепроверяла свою электрику и даже дважды включала на тысячную долю секунды зажигание, выясняя, насколько прошедшие столетия повредили ее системы.

Изучая зависимость конечного результата от силы тяги, Ильза запросила из библиотеки на кристалле прикладные программы. Ответ заставил ее испытать нечто вроде шока: в ходе полета была забыта конечная задача. Оказывается, за прошедшие века магнитные поля в ее программной памяти на кристалле ослабли, редко используемые программы стерлись. Записи обрывались на частично сохранившихся программах биохимической разведки и приземления на поверхность планеты.

Ильза действовала без суеты. Единственное, что было ей подвластно — сохранить оставшиеся программы. Она переписала каждую в свою оперативную память, а затем обратно на кристалл. Если эту операцию повторять каждые семьдесят лет, может быть, удастся сохранить программную память от исчезновения. Во избежание ошибки она проделала эту работу каждым своим мозгом, а затем произвела сравнение файлов. Стремясь сохранить хотя бы баллистические и астрономические программы, она часто выдумывала и решала с их помощью прикладные задачи. В поисках позабытой основной цели Ильза исследовала собственное тело. Большинство отсеков в ее корпусе было заполнено субстанцией, охлажденной до температуры, которая лишь на несколько градусов превышала абсолютный нуль. Проведя химический анализ, Ильза пришла к заключению, что таинственное вещество в ее отсеках представляет собой относительно однородную смесь замороженной воды с различными органическими включениями. Эта информация была любопытна, но ни на шаг не приблизила Ильзу к разгадке собственного предназначения.