Чудовища и критики и другие статьи - Толкин Джон Рональд Руэл. Страница 21

Дословный перевод этого отрывка, сохраняющий аллитерацию, выглядел бы так:

Поэтические слова здесь подчеркнуты. Кроме того, сочетания боевое снаряжение (215), желанный путь (216), пенная шея (218), изогнутый штевень (220), морские утесы (222), морские мысы (223), морское дерево (226), боевое одеяние (227), волно–путь (228) тоже являются поэтическими, хотя они могут состоять и из общеупотребительных элементов.

«К» здесь замещает три синонима корабля: два поэтических (flota, naca) и один общеупотребительный (bat); кроме того, в строках 220, 223 и 226 содержатся «кеннинги». «В» заменяет три слова со значением «волна»: одно нейтральное (w??g), одно более литературное и архаическое, но не ограниченное сферой поэзии (??) и одно слово со значением «поток, течение» (stream), являющееся поэтическим в приложении к морю. Буквой «Л» обозначены пять слов со значением «люди»: три поэтических (beornas, secgas, guman) и два употребляющихся в прозе (weras «взрослые мужчины, мужи» и leode «люди»). «М» заменяет четыре слова со значением «море»: три поэтических (sund, в прозе «плавание»; holm, brim) и одно нейтральное (s??).

Буквы К, В, Л, М используются здесь для того, чтобы показать, насколько часто в древнеанглийской поэзии встречаются поэтические «синонимы» и каким образом они употребляются. Несправедливо было бы утверждать, что эта вариация бессмысленна или что поэт оперирует единицами с одинаковым значением, но разными метрическими свойствами — хотя отличие в метрических свойствах уже имеет ценность для поэзии. Так, flota буквально значит «нечто плавающее на поверхности» и потому представляет собой простой кеннинг для «корабля»; sund означает «плавание»; holm, возможно — «возвышение» (открытое море, океанский вал); brim — буквально «прибой, буруны». О beornas см. выше, стр. 54.

Подстрочный перевод познавателен и в другом смысле. Отметим, что конец предложения часто оказывается в середине строки. Смысловое и метрическое членение обычно разнесены. Но этого не происходит в начале (строка 216) и в конце отрывка. Дело в том, что здесь перед нами «стихотворный период» [25], который делится на две части в строке 216. Предыдущий «период» закончился в конце строки 209. За ним идет переходная фраза, занимающая одну краткую строку, — характерный для древнеанглийской поэзии прием. Затем следует период, описывающий путешествие, с частым использованием коротких предложений, начинающихся во второй краткой строке и заканчивающихся в следующей строке. Особенно длинный отрывок без точки начинается со строки 217 (отправился) и заканчивается в строке 223 (морские мысы). Точка в конце строки 216 отмечает конец приготовлений и отправление в путь, а точка в конце строки 228 — конец периода. Следующий период начинается в строке 229, с описанием датского берегового стража.

В конце строки зачастую происходит также снижение значимости, соответствующее частому метрическому снижению ударности и тона. Строки 212, 213, 215, 220, 221, 225, 226, 227 и 228 заканчиваются личными формами глагола, строка 224 — безударным наречием, а 223 — вторым элементом сложного слова.

К этому списку можно добавить также слово gelicost (подчиненное fugle), 218. Таким образом, 12 завершений строк из 19 — «нисходящие».

Как правило [64], начало строки отмечалось новым усилением и повышением тона, и именно туда ставились самые тяжелые и сильные слова. Наиболее важные элементы предыдущей конечной краткой строки часто подхватывались здесь, варьировались или развивались. Так, 210–211 (корабль–корабль); 212–213 (волны–море); 214–215 (яркий убор — боевое снаряжение); земля (221) раскрывается в строках 222–223 как утесы, омываемые волнами, крутые холмы и мысы, вдающиеся в море.

Такой «параллелизм» характерен для стиля и структуры «Беовульфа». Он поддерживает метрику и сам, в свою очередь, держится на ней. Параллелизм проявляется не только в элементах лексики, но и в расположении словосочетаний, предложений и периодов (содержащих повествование, описание или прямую речь), а также в общей форме поэмы. Предметы, действия и процессы часто описываются отдельными сопоставленными штрихами, порой не связанными отношениями сочинения или подчинения. Эти «отдельные штрихи» могут быть единичными параллельными словами: между flota (210) и bat (211), streamas (212) и sund (213), guman (215) и weras (216) нет союза «и»; то же справедливо для строк 221–223 и 226–227. Они могут быть и предложениями: причаливающий корабль, люди, сходящие на берег, и их звенящие кольчуги (224–228) описываются отдельными глаголами, связанными только с подлежащим leode. В это перечисление вставлено, без всякой связки, короткое предложение || «кольчуги звенели, боевое одеяние» ||. [65] В более крупном масштабе распря между шведами и гаутами [26] в конце поэмы описывается отдельными, не объединенными в общий сюжет эпизодами, повествующими о важнейших событиях в обоих лагерях. Наконец, и сам «Беовульф» представляет собой баланс двух огромных блоков, A + B, подобно одной из его собственных строк, увеличенных до гигантского размера, или подобно двум однородным предложениям с одним подлежащим, лишенным связующего союза. Юность + Старость; взлет — падение. В целом или в частностях он, возможно, лишен плавности или музыкальности, но в нем есть сила и прочность: это крепкая постройка из доброго камня.