Выпуск 1. Том 8 - Кристи Агата. Страница 64

– Это наверняка, мадам, усовершенствовало бы мою игру.

Миссис Лорример вернулась к изучению подсчетов.

– После таких потрясений следующая игра была неинтересной. У вас тут есть четвертый счет? А-а, да. Битва с переменным успехом. Ни одна из сторон не может провести игру.

– Так часто бывает, и вечер тогда тянется мучительно долго.

– Да, начинается неинтересно, но потом игра раскручивается.

Пуаро собрал карточные счета и слегка поклонился.

– Мадам, я поздравляю вас. Ваша память на карты изумительна, просто изумительна! Вы, можно сказать, помните все разыгранные заявки!

– Думаю, да.

– Память – замечательный дар. Пока помнишь, прошлое не канет в вечность. Я представляю себе, мадам, что для вас минувшее так само и разворачивается перед глазами, всякий случай так ярок, словно произошел вчера.

Она быстро взглянула на Пуаро. Глаза ее потемнели и широко раскрылись.

Но это был один лишь момент, и она снова выглядела вполне уравновешенной светской дамой, однако Эркюль Пуаро не сомневался: выстрел попал в цель.

Миссис Лорример поднялась.

– Теперь мне придется вас оставить. Очень сожалею, но мне и в самом деле нельзя опаздывать.

– Разумеется, разумеется. Я прошу прощения за то, что злоупотребил вашим вниманием.

– Сожалею, что не смогла вам помочь.

– Но вы мне помогли, – сказал Эркюль Пуаро.

– Едва ли, – решительно заявила она.

– Но вы действительно сообщили мне кое-что, что я хотел знать.

Она не стала спрашивать, что это за «кое-что», а протянула руку.

– Благодарю, мадам, за вашу снисходительность.

– Вы необыкновенный человек, – пожимая ему руку, сказала она.

– Я таков, каким меня сотворил всемогущий господь, мадам.

– Мы, я полагаю, все такие.

– Не все, мадам. Некоторые пытались усовершенствовать его творение. Мистер Шайтана, например.

– В каком это смысле?

– Во всяком случае, он достаточно хорошо разбирался в objets de virture [101] и в bric-a-brac, [102] и ему следовало этим довольствоваться. Но ему этого оказалось мало, и он стал собирать иные вещи.

– Какие вещи?

– Ну, назовем это сенсациями.

– А вы не думаете, что это было dans son caractere? [103]

Пуаро печально покачал головой.

– Он слишком успешно исполнял роль демона. Но он не был демоном. Au fond, он был глуп. И глупо умер.

– Потому что был глуп?

– Это грех, мадам, который никогда не прощается и всегда наказуем.

Наступило молчание. Потом Пуаро сказал:

– Я ухожу. Премного благодарен, мадам, за вашу любезность. Я к вам больше не появлюсь, пока вы за мной не пришлете.

Она подняла брови.

– С какой стати мне посылать за вами, мсье Пуаро?

– Мало ли… Просто пришло в голову. Если что, я приду. Не забудьте.

Он откланялся и вышел из комнаты. На улице он сказал себе: «Я прав… Я наверняка прав… иначе быть не может».

Глава 12

Энн Мередит

Из-за руля своего маленького автомобиля миссис Оливер выбралась с некоторым затруднением. Нельзя не заметить, что производители современных авто рассчитывают, что под рулем будут лишь грациозные ножки, к тому же модный дизайн предписывает сидеть как можно ниже. А раз так, то женщине в возрасте и немалых пропорций приходится сильно изгибаться, чтобы выбраться с водительского места. Второе сиденье, рядом, было завалено грудой крупномасштабных карт, там же лежала дамская сумочка, три романа и большой мешок яблок. Миссис Оливер была неравнодушна к яблокам, однажды, сочиняя сложнейший сюжет романа «Убийство в канализационной трубе», она действительно съела за один присест пять фунтов яблок и, придя в себя от начинающихся колик в животе, с ужасом подумала, что через час десять ей надлежит быть на ленче, устроенном в ее честь.

Наконец, решительно поднявшись и стукнувшись коленкой об упрямую дверцу, она несколько поспешно и даже неожиданно оказалась перед воротами Уэнди-коттеджа, причем, едва она ступила на землю, вслед ей из машины посыпались огрызки яблок.

Она тяжело вздохнула, решительно сдвинула на затылок загородную, с широкими полями, шляпу, с удовлетворением оглядела твидовый костюм, о котором вовремя вспомнила, собираясь в путь, немного нахмурилась, когда увидела, что по рассеянности надела лондонские, на высоких каблуках, изготовленные на заказ, кожаные туфли, и, толкнув калитку Уэнди-коттеджа, прошла по дорожке к парадной двери. Она позвонила и весело постучала причудливым дверным кольцом в форме жабьей головы.

Поскольку это ни к чему не привело, она повторила эту процедуру.

Прошло минуты полторы, и миссис Оливер энергично двинулась за угол дома на разведку.

За коттеджем находился сад с астрами и хризантемами, а за ним – поле. За полем – река. Для октябрьского дня солнце было достаточно теплым.

Две девушки как раз переходили поле, направляясь к коттеджу. Когда они вошли в калитку сада, первая остановилась как вкопанная.

Миссис Оливер пошла навстречу девушкам.

– Здравствуйте! Мисс Мередит? Вы ведь меня помните?

– О-о, конечно. – Энн Мередит поспешно протянула руку, глаза большие, испуганные, но она овладела собой. – Это моя приятельница, с которой мы живем вместе, – мисс Доз, Рода Доз, а это – миссис Оливер.

Вторая была высокая, смуглая, подвижная. Она сказала:

– О, вы миссис Оливер? Ариадна Оливер?

– Да, – сказала миссис Оливер и добавила, обратившись к Энн: – Давайте мы с вами где-нибудь присядем, потому что мне многое надо вам сказать.

– Разумеется. И чаю попьем…

– Чай может подождать, – сказала миссис Оливер.

Энн повела ее к нескольким видавшим виды складным плетеным стульям. Миссис Оливер, уже имевшая несчастливые опыты с непрочной садовой мебелью, придирчиво осмотрев их, выбрала самый надежный.

– Ну, моя милая, не будем ходить вокруг да около, – сказала она. – Убийство. Тогда, вечером… Пора что-то предпринять.

– Что-то предпринять? – удивилась Энн.

– Естественно, – сказала миссис Оливер. – Не знаю, что думаете вы, но у меня нет никаких сомнений. Это доктор. Как его?.. Робертс. Именно он! Робертс – валлийская [104] фамилия! Я никогда не доверяла валлийцам! У меня была няня валлийка, она взяла меня однажды с собой в Харрогейт, [105] а потом уехала домой, обо мне даже и не вспомнив. Такая беспамятная. Но хватит о ней. Робертс! Вот главное. Надо им заняться, сообща подумать, как доказать…

Рода Доз вдруг засмеялась, потом покраснела.

– Я прошу прощения. Но вы… вы совсем не такая, как я себе представляла.

– Разочарованы, наверное, – спокойно сказала миссис Оливер. – Ничего. Я к этому привыкла. Вы поняли, что нам требуется? Доказать, что это – Робертc!

– Но как? – спросила Энн.

– Не проявляй же такой беспомощности, Энн, – воскликнула Рода Доз. – Миссис Оливер такая чудная! Конечно, она в таких делах разбирается. Она будет действовать так же, как Свен Хьерсон.

Услышав имя своего финского детектива, миссис Оливер слегка порозовела.

– Нам необходимо это сделать, – сказала она, – и вот почему, дитя мое: вы же не хотите, чтобы люди думали, что это сделали вы?

– Почему они будут так думать? – спросила Энн, и у нее стал проступать на щеках румянец.

– Вы же знаете, каковы люди! – сказала миссис Оливер. – Трое, которые не убивали, будут под таким же подозрением, как и убийца.

– Я все же не могу понять, миссис Оливер, почему вы приехали именно ко мне? – медленно произнесла Энн.

– Потому что для тех двоих это, по-моему, не имеет значения. Лорример только и знает, что играть в бридж, она целыми днями болтается в бридж-клубе. Такие женщины сделаны из стали, они умеют за себя постоять! К тому же она немолодая. Какое имеет значение, если кто-нибудь и думает на нее? Девушка – другое дело. У нее вся жизнь впереди.