Выпуск II. Том 4 - Кристи Агата. Страница 70
— Да, но это совсем другое дело. Это возможно посредством именно взрывного устройства.
— Правильно, с помощью устройства, которое, в сущности, управляется естественными источниками. Гроза и электростанция — в основе своей — одно и то же.
— Да, но для контроля грозы мы должны использовать механическую силу.
Роуз улыбнулся.
— Теперь я собираюсь отклониться от темы. Существует субстанция, которая называется зимолюбией. В природе она существует в растительной форме, но ее можно получить в лабораторных условиях — синтезировать, или химическим путем.
— Да?
— Моя точка зрения заключается в том, что часто различными путями можно прийти к одинаковому результату. Предположим, наш путь — синтез. Но возможны и другие варианты. Вспомните тех же индийских факиров: экстраординарные результаты, достигнутые ими, нелегко объяснить. Вещи, которые мы называем сверхъестественными, необязательно таковыми являются на самом деле. Электрический фонарь для дикаря — тоже чудо. Сверхъестественное — это всего-навсего естественное, законы которого еще не познаны.
— Вы так считаете? — спросил я зачарованно.
— Да, и я вовсе не исключаю того, что есть люди, способные обрести безграничную разрушительную силу и использовать ее. Средства, при помощи которых это происходит, могут нам показаться сверхъестественными, хотя на самом деле они вовсе не являются таковыми.
Я слушал открыв рот.
Он рассмеялся.
— Это всего-навсего рассуждение, — сказал он беспечно. — Скажите-ка, вы обратили внимание на ее жест, когда она упомянула Кристальный дворец?
— Она положила руку на лоб.
— Точно. И начертала на нем круг. Очень похоже на то, как католик сотворяет знак креста. А теперь, мистер Энстразер, я расскажу вам и впрямь кое-что интересное. Слово «кристалл» настолько часто упоминалось в бессвязных речах моей пациентки, что я решился на эксперимент. Я одолжил кристалл у одного человека и однажды незаметно подсунул моей пациентке, чтобы посмотреть на ее реакцию.
— И что же?
— Результат оказался очень любопытным и наводящим на размышления. Она уставилась на него, как бы не веря своим глазам. Затем опустилась перед ним на колени, прошептала несколько слов и потеряла сознание.
— Что это были за слова?
— Весьма примечательные. Она сказала: «Кристалл! Значит, вера еще жива!»
— Невероятно!
— Есть над чем поразмыслить, не так ли? Теперь еще одна любопытная подробность. Когда она очнулась, она все забыла. Я показал ей кристалл и спросил, не знает ли она, что это такое. Она ответила, что, по-видимому, это кристалл, какой используют предсказатели судеб. Я спросил, видела ли она его прежде. Она ответила: «Никогда, доктор». Но я прочел в ее глазах замешательство. «Что вас беспокоит, сестра?» — спросил я. «Так странно, — отвечала она. — Я никогда раньше не видела этого кристалла, и, однако, мне кажется, что он мне хорошо знаком. Что-то с ним связано.., если бы я только могла вспомнить…» Напряжение памяти причиняло ей такое страдание, что я запретил ей думать об этом. Это было две недели назад. Я специально решил выждать некоторое время. Завтра я собираюсь продолжить эксперимент.
— С кристаллом?
— Да, с кристаллом. Я предложу ей вглядеться в него. Думаю, результат будет интересным.
— А что бы вы хотели извлечь из этого — для себя? — спросил я.
Спросил из праздного любопытства, но слова мои вызвали неожиданный результат. Роуз, весь вспыхнув, застыл, манера его речи тут же изменилась. Он стал говорить более формальным, профессиональным языком.
— Хотелось бы пролить свет на некоторые психические расстройства, недостаточно изученные. Сестра Мария-Анжелика — весьма интересный объект для ученого.
Выходит, интерес Роуза был чисто профессиональным? Я удивился.
— Вы не возражаете, если я тоже буду присутствовать при эксперименте?
Быть может, мне показалось, но я почувствовал, что он в явном замешательстве. Интуиция мне подсказывала, что он не желал моего присутствия.
— Конечно. Не вижу причин для возражений, — наконец произнес он и добавил: — Полагаю, вы не собираетесь здесь надолго задерживаться?
— Всего на пару дней.
Мой ответ его определенно удовлетворил. Лицо его прояснилось, и он начал рассказывать о недавних опытах, проводимых на морских свинках.
Согласно договоренности мы встретились с доктором на следующий день и вместе отправились к сестре Марии-Анжелике. Сегодня доктор был сама доброжелательность. Я даже подумал, что он стремится сгладить впечатление от вчерашнего.
— Вы не должны слишком серьезно воспринимать то, что я говорю, — заметил он, усмехаясь. — Мне бы не хотелось, чтобы вы увидели во мне любителя оккультных наук. Но ничего не могу с собой поделать — чертовски хочется разобраться в этом деле.
— Правда?
— Да, и чем более фантастичным оно выглядит, тем азартнее я становлюсь.
Он виновато рассмеялся, как человек, признающийся в своей слабости к чему-нибудь.
Когда мы пришли в коттедж, районная сестра захотела о чем-то проконсультироваться с Роузом, так что я остался наедине с сестрой Марией-Анжеликой.
Я заметил, что она внимательно меня разглядывает. Наконец она заговорила:
— Здесь хорошая сестра-сиделка, она сказала мне, что вы брат той доброй леди из большого дома, где я жила, когда приехала из Бельгии.
— Да, — подтвердил я.
— Она была очень добра ко мне. Она хорошая. — Она замолчала, погрузившись в свои мысли. Затем спросила: — Мосье доктор тоже хороший человек?
Я немного смешался.
— Ну, да. Я думаю — да.
— О! — воскликнула она, потом заметила: — Конечно, он очень добр ко мне.
— Иначе и быть не может.
Она быстро на меня взглянула.
— Мосье, вы... вы... кто мне теперь скажет — вы верите, что я сумасшедшая?
— Что вы, сестра, подобная мысль никогда…
Она медленно покачала головой, прервав мой неубедительный лепет.
— Сумасшедшая ли я? Я не знаю — какие-то вещи я помню, какие-то забыла…
Она вздохнула, и в этот момент в комнату вошел Роуз. Он весело ее приветствовал и объяснил, что собирается сегодня предпринять.
— Некоторые люди, как вы знаете, обладают даром видеть в кристалле некоторые грядущие события. Я думаю, сестра, что и у вас есть такой дар.
Она сразу сникла.
— Нет-нет, я не могу этого сделать. Стараться узнать будущее — это грешно.
Роуз был обескуражен. Такого ответа он не предвидел. Тогда он ловко изменил тактику.
— Никому не следует заглядывать в будущее. Вы совершенно правы. Но в прошлое.., совсем другое дело.
— В прошлое?
— Ну да, в прошлом так много удивительного. Внезапное озарение — оно длится мгновение и затем исчезает… Не старайтесь увидеть что-нибудь до того, как я вам скажу.. Возьмите хрустальный шар в свои руки, вот так. Вглядитесь в него — смотрите вглубь. Глубже, еще глубже. Вы вспоминаете, не так ли? Вы вспоминаете. Вы слышите меня. Вы можете отвечать на мои вопросы. Слышите ли вы меня?
Сестра Мария-Анжелика осторожно приняла шар из его рук и держала его прямо-таки с благоговением. Потом она пристально всмотрелась в него, и глаза ее стали пустыми, невидящими, голова склонилась. Казалось, она уснула.
Доктор аккуратно взял кристалл из ее рук и положил на стол. Он приподнял уголок ее века. Затем сел рядом со мной.
— Теперь нужно подождать, пока она проснется. Думаю, это произойдет скоро.
Он оказался прав. На исходе пятой минуты сестра Мария-Анжелика зашевелилась. Ее глаза медленно открылись.
— Где я?
— Вы здесь — дома. Вы немного задремали. Вы видели сон, не так ли?
Она кивнула.
— Да, я видела сон.
— Вы видели во сне кристалл?
— Да.
— Расскажите нам об этом.
— Вы подумаете, что я сумасшедшая, мосье доктор. Ибо, понимаете, в моем сне Кристалл был священным символом. Я даже нарисовала в своем воображении второго Христа — Кристального Учителя, который умер за свою веру. Его последователей тоже преследовали — они были схвачены. Но вера все преодолела. Да — пятнадцать тысяч полных лун — значит, пятнадцать тысячелетий назад.