Выпуск II. Том 7 - Кристи Агата. Страница 22
— Вам не страшно было видеть столько крови? — спросил Джонсон.
— Нет. Почему мне должно быть страшно? — Она вытаращила глаза. — Когда людей убивают, всегда много крови. А здесь ее столько было! Кругом была кровь!
— И что говорили вокруг? — спросил Пуаро.
— Дэвид сказал что-то забавное. Что же он сказал? Ах да. Жернова Господни, сказал он, — и она повторила, делая ударение на каждом слове, — жернова Господни… Что это значит? Жернова — это то, чем мелют муку, верно?
— На этом, я думаю, мы закончим, мисс Эстравадос, — предложил полковник Джонсон.
Пилар послушно встала.
— Ну так я пойду?
И, поочередно одарив каждого из присутствующих быстрой пленительной улыбкой, она закрыла за собой дверь.
— «Жернова Господни мелют хоть и медленно…» — произнес полковник Джонсон. — Вот что сказал Дэвид Ли.
15
Дверь открылась, и полковник Джонсон поднял голову. В первый момент он принял входящего за Гарри Ли, но после того, как тот прошел в комнату, понял, что ошибся.
— Садитесь, мистер Фарр, — пригласил он.
Стивен Фарр сел. Потом поочередно оглядел каждого холодным умным взглядом.
— Боюсь, от меня будет мало толку. Но я готов ответить на любые ваши вопросы. Пожалуй, для начала я расскажу вам о себе. Мой отец, Эбенезер Фарр, много лет назад, еще в Южной Африке, был компаньоном Симеона Ли. Это все события сорокалетней давности.
Он помолчал.
— Отец часто рассказывал мне, что за человек был Симеон Ли и как славно они вместе потрудились. Симеон Ли нажил там целое состояние, да и отец не сплоховал. Отец постоянно твердил мне, что если я когда-нибудь буду в Англии, то должен обязательно разыскать мистера Ли. «Прошло много времени, — однажды сказал ему я, — и он, возможно, не признает меня», — но отец только рассмеялся. «Когда двое испытали вместе то, что мы с Симеоном, они друг друга не забудут», — ответил он. Два года назад отец умер. Нынче я впервые попал в Англию и решил выполнить отцовский завет.
— Я немного волновался, когда приехал сюда, — чуть улыбнулся он, — но, оказалось, зря. Мистер Ли тепло меня встретил и уговорил провести Рождество у них в доме. Я боялся, что буду некстати, но он и слышать не хотел об этом.
И добавил несколько смущенно:
— Мистер и миссис Альфред Ли были очень любезны со мной, и мне жаль, что их постигло такое несчастье.
— Сколько времени вы уже здесь, мистер Фарр?
— Со вчерашнего дня.
— Вам довелось сегодня видеть мистера Ли?
— Да, я разговаривал с ним утром. Он был в хорошем настроении и расспрашивал о многих наших общих знакомых.
— Больше вы его не видели?
— Нет.
— Говорил ли он вам, что хранит у себя в сейфе коллекцию необработанных алмазов?
— Нет.
И, не дожидаясь нового вопроса, Стивен спросил:
— Вы хотите сказать, что его убили с целью ограбления?
— Мы пока не знаем, — ответил Джонсон. — А теперь перейдем к событиям сегодняшнего вечера. Но расскажете ли нам, чем вы занимались?
— Пожалуйста. После того как дамы вышли из столовой, я остался там и выпил стакан портвейна. Затем, сообразив, что братья Ли, возможно, хотят поговорить о каких-то своих делах без посторонних лиц, я извинился и вышел.
— Куда?
Стивен Фарр слегка откинулся назад, поглаживая указательным пальцем подбородок.
— Я прошел в большую комнату с паркетным полом, похожую на танцевальный зал, — равнодушно объяснил он. — Там был граммофон, и я ставил пластинки.
— Быть может, вы были там не в полном одиночестве? — спросил Пуаро.
Легкая улыбка заиграла на губах Стивена Фарра.
— Вполне может быть. Человек всегда надеется на компанию. — И откровенно усмехнулся.
— Сеньорита Эстравадос очень красивая, — заметил Пуаро.
— Это самое лучшее из того, что я увидел в Англии, — отозвался Стивен.
— Мисс Эстравадос была с вами? — спросил полковник Джонсон.
Стивен покачал головой:
— Нет, я был там один, когда началась суматоха. Я выскочил в холл и бросился вслед за другими посмотреть, что случилось. Пришлось помочь Гарри Ли взломать дверь.
— И это все, что вы нам можете сказать?
— Боюсь, что да.
Эркюль Пуаро наклонился к нему и тихо сказал:
— А по-моему, мосье Фарр, вы могли бы рассказать нам гораздо больше, если бы захотели.
— Что вы имеете в виду? — резко спросил Фарр.
— Вы могли бы сообщить нам нечто такое, что является очень важным в данном деле, — о характере мистера Ли. Вы упомянули, что ваш отец часто говорил о нем. Так что же представлял собой этот человек?
— Кажется, я понимаю, к чему вы клоните, — не спеша произнес Стивен Фарр. — Каким был Симеон Ли в молодости? Я могу быть откровенным?
— Разумеется.
— Тогда начну с того, что не считаю Симеона Ли человеком с высокими моральными устоями. Я не могу назвать его мошенником, по на грани недозволенного он бывал, и не раз. Во всяком случае, добродетелью он не отличался. Зато был обаятельным и очень щедрым. Те, кому не везло, всегда могли рассчитывать на его помощь. Выпить он любил, но знал меру, к тому же обладал чувством юмора и пользовался успехом у женщин. Но, к сожалению, был человеком мстительным. Говорят, что слоны никогда не забывают обиды, вот таким и был Симеон Ли. Отец рассказывал мне, что бывали случаи, когда Ли выжидал годы, чтобы расквитаться с тем, кто нанес ему обиду.
— Вот и ему могли отплатить той же монетой, — заметил инспектор Сагден. — Кстати, мистер Фарр, вы случайно не знаете никого в наших краях, с кем Симеон Ли был в плохих отношениях еще там, у вас? Не таит ли его прошлое что-то такое, что дало бы нам ключ к разгадке сегодняшнего преступления?
Стивен Фарр покачал головой.
— Враги у него, конечно, были, у такого, как он, их не могло не быть. Но мне они неизвестны. Кроме того, — он сощурил глаза, — насколько я знаю (честно говоря, я спрашивал у Тресилиана), сегодня вечером в ломе или поблизости чужих не было.
— За исключением вас, мосье Фарр, — заметил Эркюль Пуаро.
Стивен Фарр быстро повернулся к нему:
— Вот, значит, как? Подозрительный незнакомец в стенах замка! Нет, не там ищете! Не было такого, чтобы Симеон Ли унизил бы Эбенезера Фарра, и сын Эба решил отомстить за своего папочку! Нет, — покачал он головой, — у Симеона с Эбенезером не было конфликтов. Я приехал сюда, как уже сказал вам, из чистого любопытства. А граммофон, между прочим, может служить таким же алиби, как и любой другой инструмент, потому что я не переставая менял пластинки, и все, должно быть, это слышали. Пластинка играет не столько времени, чтобы я успел сбегать наверх — а коридоры тут длиной в милю, — перерезал старику глотку, смыл с себя кровь и вернулся назад прежде, чем туда собрались все остальные. Это же полная ерунда!
— Мы не выдвигаем против вас никаких обвинений, мистер Фарр, — сказал полковник Джонсон.
— Мне не нравится тон мистера Пуаро, — заявил Стивен Фарр.
— Что поделаешь. — Эркюль Пуаро ласково улыбнулся Стивену.
Стивен Фарр ответил сердитым взглядом.
— Спасибо, мистер Фарр, — поспешил вмешаться полковник Джонсон. — На сегодня достаточно. Вам придется задержаться здесь на некоторое время.
Стивен Фарр кивнул. Он встал и широким, размашистым шагом вышел из комнаты.
Когда за ним закрылась дверь, полковник Джонсон заметил:
— Вот так уравнение с неизвестными. История, которую он поведал, представляется довольно правдоподобной. Тем не менее это — темная лошадка. Он вполне мог похитить алмазы, проникнув в дом под заранее продуманным предлогом. Снимите у него отпечатки пальцев, Сагден, и проверьте по картотеке.
— Они уже у меня, — скупо улыбнулся инспектор.
— Молодец! Я смотрю, вы ничего не упускаете. Надеюсь, вы понимаете, что вам предстоит сделать в первую очередь?
Сагден принялся докладывать, загибая для счета пальцы:
— Проверить телефонные разговоры, когда, с кем и так далее. Проверить Хорбери. В какое время он ушел и кто видел, как он ушел. Проверить все входы и выходы. Проверить прислугу. Проверить финансовое положение членов семьи. Обратиться к адвокатам и выяснить, что представляет собой завещание. Осмотреть дом в поисках оружия и следов крови. Вполне возможно, что где-то спрятаны и алмазы.