Гончая смерти (сборник) - Торубаров И. В.. Страница 5

Письмо выпало у меня из рук.

Другие факты могут быть совпадением. Мистер Роуз, который, как я обнаружил, находился в родственных отношениях с доктором Роузом, умер в ту самую ночь, пораженный молнией. Насколько было известно, никакой грозы поблизости не было, правда, один или два человека заявили, что слышали удар грома. На его теле обнаружили электрический ожог «странной формы». Все свое состояние он завещал племяннику – доктору Роузу.

Далее можно предположить, что доктору Роузу удалось выведать тайну Шестого знака у сестры Марии-Анжелики. Я всегда чувствовал, что он беспринципный человек – он бы не остановился перед тем, чтобы лишить своего дядю жизни, если бы был уверен, что его никто не уличит. Но одна фраза из письма Марии-Анжелики засела у меня в мозгу: «…не позаботившись завершить Круг…» Доктор Роуз не выполнил того, что был обязан делать – быть может, он даже не знал, как к этому подступиться, или даже не сознавал необходимости этого действия. Так что Силу он использовал повторно, завершая ее Круг…

Но, конечно же, все это бессмыслица! Все можно объяснить вполне естественными причинами. То, что доктор верил в видения сестры Марии-Анжелики, лишь подтверждало, что у него была расстроена психика.

Однако порой я представляю континент в глубинах моря, где некогда жили люди, достигшие высочайшего уровня цивилизации, далеко опередившей нашу…

Или же, наоборот, сестра Мария-Анжелика вспоминала – некоторые считают, что это возможно, – будущее, а не прошлое, и Город Кругов грядет?

Чепуха. Конечно же, все это лишь галлюцинация!

Красный сигнал

– Как это захватывающе! – воскликнула хорошенькая миссис Эверсли, широко раскрыв свои очаровательные, но немного бездумные глаза. – Говорят, будто женщины имеют шестое чувство. Как вы думаете, сэр Эйлингтон, это правда?

Знаменитый психиатр саркастически усмехнулся. Он глубоко презирал этот тип хорошеньких, но глуповатых женщин, к которому принадлежала его соседка за столом. Эйлингтон Уэст был выдающимся специалистом по психическим заболеваниям и вполне осознавал свое место и значение. Он был человеком слегка склонным к эффектам.

– Каких только глупостей люди не говорят, миссис Эверсли. А что этот термин означает – «шестое чувство»?

– Вы, ученые, всегда так строги. Но разве это в самом деле не удивительно, если иногда кто-то безошибочно угадывает то, что только должно случиться? То есть предвидит события, предчувствует их. По-моему, это настоящее чудо. Клер знает, что я имею в виду. Не так ли, Клер? – И миссис Эверсли выразительно посмотрела на хозяйку дома, чуть надув губы и пожав плечами.

Трент промолчала. На небольшом званом обеде, кроме нее и ее мужа Джека Трента, присутствовали Вайолет Эверсли, сэр Эйлингтон Уэст и его племянник Дермот Уэст – старый друг Джека Трента. Джек Трент, довольно крупный румяный человек с добродушной улыбкой и приятным ленивым смешком, подхватил нить разговора.

– Какой вздор, Вайолет! Если, например, близкий вам человек погибает в автомобильной катастрофе, вы непременно вспоминаете, что в прошлый вторник видели во сне черного кота – вот вам и чудо, ведь вы тогда же ощутили: что-то должно произойти.

– О нет, Джек, вы смешиваете предчувствие с интуицией. А вы, сэр Эйлингтон, как думаете: существует предчувствие или нет?

– Возможно, в какой-то мере, – осторожно согласился врач. – Но многое зависит от стечения обстоятельств, и, кроме того, всегда следует помнить, что о большинстве подобных случаев, как правило, рассказывают уже спустя некоторое время.

– Я не верю в предчувствия, – довольно решительно сказала Клер Трент. – Или в интуицию, или в шестое чувство, или вообще во что-то из того, о чем мы так оживленно толковали. Мы идем сквозь жизнь, как поезд сквозь тьму, к неизвестному месту назначения.

– Это вряд ли удачное сравнение, миссис Трент, – впервые поднял голову и присоединился к разговору Дермот Уэст. Странным блеском светились его ясные серые глаза, которые резко выделялись на его смуглом лице. – Дело в том, что вы забыли про сигналы.

– Сигналы?

– Да. Зеленый – все в порядке, красный – опасность!

– Красный – опасность! Как интересно! – воскликнула Вайолет Эверсли.

Дермот Уэст довольно раздраженно отвернулся от нее.

– Конечно, это лишь способ как-то обозначить такое явление. Внимание – впереди опасность! Красный Сигнал! Остерегайтесь!

Трент посмотрел на него заинтересованно.

– Ты говоришь так, словно имеешь опыт, старина.

– Да, имею, то есть имел.

– Расскажи нам.

– Могу привести один пример. Это случилось со мной в Месопотамии. Как-то вечером, вскоре после заключения перемирия, захожу я в палатку, и меня охватывает предчувствие: опасность! Берегись! Не имея ни малейшего представления, что бы это значило, я обошел лагерь, придираясь ко всему без причины, принял все необходимые меры предосторожности против нападения враждебно настроенных арабов. Затем возвратился в палатку. Вскоре предчувствие опасности охватило меня вновь, еще сильнее, чем прежде. Опасность! В конце концов я вынес одеяло из палатки, закутался в него и так спал всю ночь.

– А дальше?

– Первое, что я увидел на следующее утро, когда зашел в палатку, был огромный нож – почти в пол-ярда длиной, проткнувший койку как раз в том месте, где я должен был лежать. Вскоре мне стало известно, что это дело рук одного из слуг-арабов, сына которого расстреляли как шпиона. Что вы можете сказать об этом, дядя Эйлингтон? Разве не яркий пример того, что я называю Красным Сигналом?

Ученый улыбнулся без особого энтузиазма.

– Очень интересная история, мой дорогой Дермот.

– Но для вас недостаточно убедительная?

– В самом деле, недостаточно. Я не сомневаюсь, что тебя, как ты утверждаешь, охватило предчувствие опасности. Однако я ставлю под сомнение причину появления этого предчувствия. Из твоих слов следует, будто оно возникло извне, то есть было вызвано влиянием на твое сознание какого-то внешнего источника. Но сегодня мы знаем, что первопричина почти всех таких явлений приходит из подсознательного.

– Старое доброе подсознательное! – воскликнул Джек Трент. – В наши дни им можно объяснить что угодно.

Словно и не заметив, что его перебили, сэр Эйлингтон продолжал:

– Я думаю, что своим поведением или взглядом этот араб как-то выдал себя, хотя осознанно ты ничего не заметил и не запомнил, но в твоем подсознании все было по-другому. Подсознание никогда ничего не забывает. Мы допускаем также, что в подсознании идет рассудочный процесс и делаются выводы вполне независимо от высшего, то есть сознательного, желания. В твоем подсознании возникло подозрение о возможности покушения на твою жизнь, что пробудило в сознании защитную реакцию.

– Признаю: звучит весьма убедительно, – улыбнулся Дермот.

– Но не так интересно, – надула губы миссис Эверсли.

– Возможно также, что подсознательно ты почувствовал ненависть к себе со стороны того араба, – продолжал сэр Эйлингтон. – То, что в старину называли телепатией, конечно, существует, хотя условия, при которых она возникает, очень мало изучены.

– А еще какие-то происшествия с вами случались? – обратилась Клер к Дермоту.

– О да! Но больше ничего необычного, и, думаю, все они могут быть объяснены стечением обстоятельств. Один раз я отказался от приглашения в один загородный дом только потому, что зажегся Красный Сигнал. На той же неделе там произошел пожар. Кстати, дядя, а как сработало подсознание тут?

– Боюсь, что никак, – улыбнулся в ответ сэр Эйлингтон.

– Но вы, конечно, найдете этому объяснение. Говорите же. Вовсе не обязательно быть чрезмерно деликатным с близкими родственниками.

– В таком случае, племянник, я позволю себе допустить, что ты отказался от приглашения, ибо не имел большого желания туда ехать, а после пожара убедил себя, что предчувствовал опасность, и теперь безоговорочно этому веришь.