Страстная язычница - Браун Картер. Страница 9

— Мертвыми. А теперь будь хорошей девочкой и положи пистолет.

Она надула губки.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Сразу после момента смерти, как они выглядят?

— Почти одинаково, — сообщил я ей, не вдаваясь в подробности. — Отличия возникают потом. Остывший труп отличается от свежака. А теперь дай мне...

— Что же ты при этом чувствуешь? — шепотом спросила Юдит. — Что чувствуешь, когда убиваешь кого-то?

— Ничего, — процедил я сквозь зубы. — Это работа, как и любая другая, вот и все. Если она сделана аккуратно, ты удовлетворен. Если пара деталей оказались неучтенными — это выбивает из колеи. А теперь, Бога ради, пожалуйста...

— Ты поразительный парень. — Юдит несколько раз моргнула. — Знаешь, что ты для меня значишь? Новое впечатление, которое может и не повториться в моей жизни.

— Да ну? Для меня это тоже будет ярким впечатлением, если ты пулей высадишь мне легкое и прямиком через стену отправишь в соседнюю квартиру, — прошипел я, решив, что мне придется через три секунды заняться ею всерьез.

Юдит понимающе засмеялась.

— Чего ты опасаешься, Дэнни? Разве он не стоит на этом... ну, как это там у вас называется?.. Штука для безопасности?..

— Снова угадала, — угрюмо буркнул я.

— Ты хочешь сказать?..

Она на мгновение уставилась на “магнум” в ужасе, затем взяла его за ствол левой рукой и разжала дрожащие пальцы правой на рукоятке. Держа его на расстоянии от себя, словно дохлую рыбу, она направилась обратно к ореховому комоду, и, даже глядя на нее со спины, я мог понять, что она быстро приходит в себя. Обе ее ягодицы вновь стали покачиваться в прежней манере к тому времени, как она дошла до места. Юдит осторожно положила пистолет на комод рядом с телефоном, потом развернулась и снова предстала предо мной, взволнованная не более, чем если бы только что держала в руках детскую игрушку.

— Как это прикажете понимать? — полюбопытствовал я.

— Какое-то время он будет тебе не нужен, не так ли, Дэнни? — сказала Юдит со странной уверенностью в голосе.

— Как знать!

Ее руки поднялись к горлу, и пальцы плавным, неторопливым движением ловко расстегнули шелковую рубашку до конца. Потом перед глазами замельтешили разноцветные бабочки — целый рой, — которые украшали ее рубашку, когда она сорвала ее и бросила на пол. Под рубашкой оказались только белые шелковые трусики, туго облегающие и поблескивающие на ее бедрах. Я уставился как зачарованный на гордо выступающие белые груди с розовыми сосками, которые неожиданно предстали моим глазам.

— Ну? — требовательно спросила она довольным тоном.

— Какое они могут иметь отношение к Чжоу и Тан? — спросил я с благоговейным страхом. — Могу поклясться, что династия у них совсем другая!

— Ну что, нужно тебе оружие или нет?

— Оружие? — переспросил я охрипшим голосом. — Какое оружие?

Юдит подняла руки над головой и вызывающе потянулась, женственно и соблазнительно.

— Полагаю, мне следует отдать тебе определенные указания, в такой же манере, как я получаю их от мадам Чой, — сказала она как бы нехотя. — Думаю, что это вульгарно с твоей стороны стоять одетым, Дэнни Бойд, в то время, когда я... — Она посмотрела вниз, на выступающие округлости своих грудей, и с гордостью улыбнулась. — Почти разделась. Ты сейчас же пойдешь прямиком в спальню и исправишь положение!

— Да, мадам! — Я резко отдал ей честь и ринулся было выполнять ее указания.

— Я займусь всякими скучными вечерними делами, пока ты будешь приводить себя в форму, — произнесла она решительно. — Закрою дверь на цепочку, чтобы никто не сунулся в самый важный момент, выключу свет и приготовлю освежающие напитки, чтобы ночью мы не умерли от жажды.

— Ты такая домашняя, радость моя, — заявил я восхищенно, потом прошел мимо Юдит почти вплотную и легонько погладил ее по пути в спальню.

Через пять минут я уже лежал в кровати, стыдливо завернувшись в покрывало, и прислушивался к тихому позвякиванию кубиков льда, пока Юдит несла выпивку в комнату. Она поставила бокалы на прикроватный столик, сорвала покрывало одним ловким движением руки и бросилась на постель, весело хихикая.

Спустя мгновение я почувствовал легкую тяжесть ее грудей, крепко прижатых к моей груди, и взглянул ей в лицо, находящееся в шести дюймах от моего.

— Чего ты ждешь? — сказала она гортанным шепотом. — Коврик из тигровой шкуры?

Я пробежался пальцами по шелковой глади ее плеча к шее, схватил прядь белокурых волос с земляничным отливом и резко потянул ее голову вниз так, что ее губы крепко прижались к моим. Юдит издала сдавленный звук, похожий на всхлип, за мгновение до того, как все ее тело расслабилось в ожидании экстаза.

Юдит лежала ко мне спиной, и у меня еще достало энергии погладить ее вдоль позвоночника, начиная от шеи, нежным, изучающим пальцем. Когда я достиг конечного пункта, она задрожала и перевернулась на спину.

— Хватит! — взмолилась она. — Такое чувство, будто меня вытащили из водоворота!

— Разве не я должен был произнести эту фразу? — спросил я с недовольством.

— Это просто было образное выражение, — снизошла она до объяснений.

— Ненавижу, когда любовницы болтливы, — пробормотал я.

— Я этого не знала! — Юдит самодовольно хихикнула. — О, мой Чжоу и Тан!

— Как насчет того, чтобы передать мне освежающий напиток, который ты приготовила на мою долю? — обратился я к ней с надеждой. — Если кубики льда еще не растаяли!

— Вряд ли от них что-нибудь осталось, если учесть, каким жаром ты пышешь.

Раздался щелчок выключателя — прикроватная лампа облила мягким светом плавные изгибы ее тела, и Юдит потянулась за бокалом. Неожиданный пульсирующий звук дверного звонка раздался словно удар грома, и она одним конвульсивным прыжком выскочила из кровати и оказалась на ногах.

— О Боже! — Юдит трагически взглянула на меня. — Уверена — это мадам Чой с дополнительными важными инструкциями на завтра, о которых только что вспомнила!

Она отчаянно рылась в шкафу, пока не нашла черный шелковый халат, который второпях накинула на себя. Звонок нетерпеливо прозвучал второй раз, и пальцы Юдит дрожали, пока она завязывала поясок.

— Тебе лучше одеться, Дэнни! — сказала она прерывающимся голосом. — Я постараюсь задержать ее в гостиной, но, кто знает, что у нее на уме. Мадам может ни с того ни с сего захотеть убедиться, в каком состоянии моя спальня, так как порядок в спальне свидетельствует, по ее мнению, о зрелом уме, а зрелый ум — верный признак здравых мыслей, надеюсь, ты меня понимаешь?

— Еще как! — оторопело ляпнул я. — Почему бы мне не открыть дверь и не задушить ее?

— Дэнни, пожалуйста! — Юдит, запинаясь, выбежала из комнаты, плотно затворив за собой дверь.

Я пополз поперек кровати и увидел, что она была права: кубики льда растаяли. Ну и черт с ними! Главное, что виски не испарилось.

Хлебнув теплой выпивки, я устало встал и потянулся за одеждой. Сама мысль о спешке казалась не только смехотворной, но и нелепой, поэтому я и не пытался торопиться. Мадам Чой так и не ворвалась в спальню к тому времени, когда я уже оделся. Решив, что тот факт, что я не ошибся в своих рассуждениях, следует как-то отметить, я выпил теплое виски с водой из бокала Юдит. Разговор в гостиной велся либо шепотом, либо дверь была сделана действительно из толстой древесины. Даже приложившись к филенке ухом, я не расслышал ни звука.

Какое-то время я уныло сидел на краю кровати, куря вторую сигарету. Затем решил, что у мадам Чой было достаточно времени, чтобы дать Юдит подробные инструкции на ближайшую декаду, не говоря уже о завтрашнем дне, и если она вскоре не уйдет, то я выйду и задушу ее собственными руками. Но тут дверь неожиданно открылась и появилась голова Юдит.

— Можно тебя на секундочку в гостиную, Дэнни? — Она ободряюще улыбнулась мне, подмигнув. — Здесь кое-кто хочет встретиться с тобой.

— Конечно, — кисло проворчал я, вновь с трудом поднимаясь на ноги.