Король треф - Кристи Агата. Страница 3

- Абсолютно невозможно. Каким бы орудием не был нанесен удар, оно проникло глубоко в мозг.

Пуаро задумался, глядя в пространство. В нише каждого окна было устроено нечто вроде массивного мраморного трона с подлокотниками в виде львиных голов. Вдруг я заметил, как в глазах Пуаро загорелся огонек.

- Скажите, а не могло случиться так, что он упал навзничь и ударился затылком об один из подлокотников? А после этого тело сползло на пол. Разве это невозможно?

- Возможно. Только тело лежало под таким углом, что оно никак не могло сползти с кресла. А кроме этого, как вы сами можете заметить, ни на подлокотниках, ни на мраморе сиденья нет ни малейших следов крови.

- Ну, их могли просто стереть!

Доктор пожал плечами.

- Вряд ли. Кому, скажите на милость, могло понадобиться сделать так, чтобы самоубийство выглядело, как убийство?!

- Не спорю, - кротко согласился Пуаро. - А женщина, как вам кажется, могла нанести подобный удар?

- Я бы сказал, это совершенно невозможно. Скорее всего, вы думаете о мадемуазель Сен-Клер, я угадал?

- Я никогда не думаю о ком-то конкретном, пока не уверен, - мягко возразил Пуаро.

Он отвернулся, его внимание привлекло открытое настежь французское окно. А доктор тем временем продолжал:

- Именно этим путем вчера воспользовалась мадемуазель Сен-Клер, чтобы убежать. Вон там, между деревьями, виден Дэйзимид. Конечно, если бы она вышла через дверь, то с той стороны гораздо больше домов и они ближе. Но так уж случилось, что Дэйзимид, хоть и стоит дальше, но с этой стороны он единственный дом, который виден издалека.

- Благодарю вас, доктор, вы очень любезны, - сказал Пуаро, - Пойдемте, Гастингс, попробует пройти тем же путем, каким вчера шла мадемуазель.

Пуаро отправился на вылазку: вначале вниз, через ухоженный сад, минуя железные ворота, потом наискосок через небольшую зеленую лужайку прямо к калитке, ведущей в сад Дэйзимид, за которым мы увидели скромный, небольших размеров дом, занимавший, наверное, не больше полуакра. Я заметил цепочку следов, которая вела к французскому окну. Пуаро кивнул в их сторону.

- Да, Гастингс, вы правы - тут и прошла вчера мадемуазель Сен-Клер. Ну, а нам, поскольку мы никуда не торопимся, думаю, будет лучше войти через дверь.

Нам открыла служанка. Она провела нас в гостиную, а сама отправилась за миссис Орландер. Мне показалось, что в комнате со вчерашнего вечера ничего не трогали. На столе стояли пепельницы, посреди гостиной, поверх маленького столика для бриджа, валялись разбросанные карты, как будто участники внезапно встали из-за стола. Мне показалось, что в комнате было чересчур много всяких безделушек, что делало ее слегка безвкусной. К тому же со стен со всех сторон на меня смотрело великое множество поразительно уродливых семейных портретов.

Пуаро, как мне кажется, проявил к почтенным предкам куда большую снисходительность, чем я. Указав на два, висевших чуть косо, он вздохнул:

- La famille *, семейные корни, это очень важно, вам не кажется? Чувства тоже порой способны заменить собой красоту.

Я не стал спорить. Мои глаза были прикованы к портрету, на котором была изображена целая семья: джентльмен с бакенбардами и дама с высоко взбитыми волосами, а рядом с ними - вялый, флегматичный мальчик и две крохотные девчушки, утопающие в ворохе лент и кружев. Почему-то я решил, что это портрет семейства Орландеров в прежние времена, и принялся с любопытством разглядывать его.

Дверь отворилась и в комнату вошла молодая женщина. Ее темные волосы были уложены в аккуратную прическу, сама она была одета в тускло-коричневый спортивного покроя пиджак и юбку из твида.

Она вопросительно посмотрела на нас. Пуаро шагнул вперед.

- Мисс Орландер? Сожалею, что приходится беспокоить вас...особенно после того, что вам пришлось пережить накануне вечером. Наверное, все это было крайне тягостно для вас.

- Нет, скорее печально, - вяло проговорила молодая женщина. При этих словах мне внезапно пришло в голову, что случившаяся накануне драма не произвела на мисс Орландер ни малейшего впечатления, а отсутствие у нее воображения делало ее недосягаемой даже для трагедии. Она не замедлила подтвердить, что мое первоначальное предположение верно, добавив: - Прошу простить, что комната в таком состоянии. Дело в том, что наши слуги совершенно выбиты из колеи вчерашним происшествием.

- Это ведь в этой комнате вы сидели прошлым вечером, не так ли?

- Да. Мы после ужина играли в бридж, когда вдруг...

- Прошу прощения, а долго вы играли?

- Как вам сказать... - Мисс Орландер задумалась, - Право, не знаю. Мне кажется, было что-то около десяти часов. Мы успели сыграть несколько робберов.

- А кстати, где вы сидели, мадемуазель?

- Лицом к окну. Я играла с мамой и как раз осталась без козырей. Вдруг совершенно неожиданно окно распахнулось, и мисс Сен-Клер вихрем ворвалась в комнату.

- Вы ее узнали?

- Мне показалось, что ее лицо мне знакомо.

- Она все еще у вас в доме?

- Да, но отказывается кого бы то ни было видеть. Похоже, это происшествие сильно ее потрясло.

- Думаю, она не откажется принять меня. Не будете ли вы так любезны передать ей, что я пришел по просьбе его светлости герцога?

___________

* La famille - семья

Я с немалым удовлетворением отметил, что одно упоминание особы королевского происхождения пробило броню невозмутимости мисс Орландер. Не сказав ни слова, она послушно вышла из комнаты и через минуту вернулась, чтобы передать, что мадемуазель Сен-Клер примет нас у себя в комнате.

Мы последовали за ней наверх. Спальня оказалась светлой и неожиданно просторной. На кушетке возле окна лежала молодая женщина. Приподнявшись на подушках, она обернулась и окинула нас внимательным взглядом. Необыкновенный контраст между этими двумя женщинами поразил меня с первого взгляда - тем более, что внешне они не так уж отличались друг от друга. Но, однако, какая разница! В каждом взгляде, в каждом жесте Валери Сен-Клер была драма, и какая! Казалось, романтическая дымка окутывает ее, словно волшебная вуаль. Багрово-красное домашнее платье закрывало ее до самых кончиков пальцев - то есть, оно, возможно, и было задумано, как домашнее платье, но прелесть его обладательницы придавала ему некую таинственность и своеобразное очарование, так что мне данный туалет показался похожим скорее на костюм восточной принцессы из какой-нибудь сказки.