Труп на сцене - Браун Картер. Страница 20

– Ну а теперь что? – требовательно спросил Лаверс.

– Вы сбились с ритма, надо начать все сначала.

– А ты, олух с контрабасом, – холодно обратился я к Хэммонду, – прекрати глупо хихикать! Шериф задумчиво посмотрел на Хэммонда.

– Уиллер так или иначе попадет в кутузку. Ему позволительно оскорблять меня. Но ты…

– Да не хихикал я, сэр! – возразил Хэммонд. – У меня что-то в горле першит.

– Как бы это не вызвало твоего понижения в должности! – ехидным тоном заметил Лаверс.

– Вы готовы? – спросил я. – Раз, два, три! И опять наша троица принялась за работу, изображая джазменов, трудящихся в поте лица своего. Где-то на середине я перестал напевать основную мелодию.

– Джонни Ландис сейчас находится прямо за нами. За сценой. А публика прямо перед нами. Уэс… Шериф, вы не будете возражать, если я назову вас Уэсом? Итак, вы Уэс в данный момент.

– Продолжай! – пробурчал Лаверс. Четыре пальца его левой руки продолжали нажимать на невидимые клапаны.

– Отлично! – возбужденно воскликнул я. – Сейчас будет самое главное. Уэс! Джонни Ландис прямо за нами. Доставай свой пистолет и пали в него!

Лаверс тупо уставился на меня.

– Но постарайся не пропустить ни нотки, хорошо Уэс? – Мягко сказал я. – Потому что тогда публика все заметит.

Пальцы шерифа замерли в воздухе перед его лицом.

– Что…

– Именно так все и было в тот вечер. Я же сам был среди посетителей кабачка. Уэс Стюарт исполнял очень сложный пассаж на трубе в тот самый момент, когда был произведен выстрел. Он не выдал ни одной фальшивой нотки. Я думаю, он вообще не слышал выстрела. Ему просто невозможно было одновременно играть на трубе и доставать пистолет, чтобы выстрелить в Джонни Ландиса!

Лаверс пару раз моргнул.

– Я думал, ты собираешься показать нам, как Джонни Ландис был убит, – выпалил окружной шериф, – а не как Стюарт не мог его убить!

Я понизил голос и горячо зашептал.

– Если вы сейчас тихо и осторожно посмотрите в окно ванной…

– Окно? – тупо переспросил Лаверс. – Какое еще к черту окно…

– Надо делать все очень тихо, – холодно отрезал я, – а то я не смогу продемонстрировать вам, как все было.

– Хорошо! – Шериф заскрипел зубами. – Продолжай.

– Пожалуйста, внимание, – прошептал я.

Оба они повернули головы и с любопытством взглянули на окно. Я на цыпочках сделал три шага назад, потом резко захлопнул дверь в ванную и быстро закрыл ее на ключ.

Бросился к проигрывателю. На нем еще стояла пластинка, которую слушал Уэс. Я сделал достаточную громкость, чтобы заглушить Лаверса и Хэммонда, отчаянно барабанящих в дверь ванной. Проскользнув в спальню, схватил бумажник, ключи от машины, пушку из ящика стола, потом рванулся к выходу.

Распахнув дверь, я завопил:

– Лейтенант срочно требует вас обоих к себе! Быстро! На кухню!

Двое полицейских в форме, что стояли у дверей, рванули мимо меня внутрь квартиры.

Больше мне им объяснять было нечего. Я пулей вылетел из квартиры, пробежал по коридору и стремглав спустился по лестнице, перепрыгивая сразу через три ступеньки.

Я забрался в “хейли” и уже ехал на скорости в сорок миль, когда выехал на перекресток.

Глава 13

У моего ярко-красного спортивного автомобиля есть большой недостаток – он очень заметный. Ездить в нем – все равно что зажечь над башкой сверкающую неоновую надпись “Эл” голубыми буквами и ниже красными “Уиллер”.

Оставив “хейли” на городской стоянке, я пешком прошел пару кварталов. Заглянув в забегаловку, зашел в телефонную будку.

Я звякнул в отдел, заявив, что у меня есть кое-какая весьма интересная информация. Рассказал почти ту же историю, что сорок минут назад Полуночной О'Хара. В “Золотой подкове” появился свеженький труп, и если они захотят заполучить его, то пусть приезжают и забирают. Сержант на другом конце все спрашивал, кто звонит, пока мое терпение не иссякло и я не повесил трубку.

– Окружной шериф Лаверс, – было моей последней фразой. Наверное, это была моя ошибка.

Я вышел из забегаловки и зашел в ближайший бар. Быстренько хлопнул парочку порций виски и вышел на улицу.

Через пятнадцать минут я был уже “Золотой подковы”. Толпа зевак, скопившаяся у кабачка, стала рассасываться. У дверей стояли две патрульные машины. Первая уже отъезжала, когда я приблизился к толпе. Секунд через десять отъехала и вторая.

– Что тут происходит? – спросил я какого-то типа.

– Ничего! – с отвращением ответил тот. – Фараонам брякнули, что в этом гадюшнике появился еще один труп, вот они и прикатили со всеми своими мигалками и сиренами. Обшарили весь подвал. Я тут торчу уже минут двадцать, чтобы взглянуть на труп – и ничего!

– Ничего?

– Ложная тревога! – с сожалением констатировал тип. – Фараонам пора что-то делать с полоумными, звонящими им с разной ерундой. Принять против них закон! Месяцев на шесть запирать в каталажку или еще что-нибудь придумать!

– Так что, никакого трупа не было?

– Нет, – презрительно ответил прохожий. – Ни тела, ничего!

– Кисло!

– И вы мне говорите “кисло”, – прорычал прохожий. – Двадцать минут я торчу здесь, и что видел?

– Ничего?

– Ничего!

– Никогда не знаешь, когда тебе повезет, – утешил я его. – По дороге домой вы наверняка увидите, как какую-нибудь старуху переедет автобус.

Я прошагал еще пару кварталов, перешел на другую сторону улицы и повернул назад. К этому времени почти вся толпа уже рассосалась. Я продолжал медленно идти, пока не дошел до конца квартала, потом снова повернул назад.

Минут через десять стало темнеть, и еще через десять минут зажглась неоновая вывеска.

Я взглянул на часы. Половина седьмого. Пять с половиной часов до полуночи и “Полуночной в полночь”.

Стоя у закрытого уже магазинчика, я закурил сигарету. Дверь “Золотой подковы” открылась, и на улицу вышла сама Полуночная О'Хара. Прошла ярдов двадцать до темного “седана”, припаркованного у обочины, и забралась в него. Я смотрел, как “седан” скрылся в темноте.

Я простоял еще минут пятнадцать. Если полиция тоже наблюдает за заведением Полуночной, то это очень ловко у них получается, следов их слежки я так и не смог обнаружить. А может, они никого не оставили наблюдать за домом. Лаверс и Хэммонд наверняка решили, что эта история с трупом – сплошная фальшивка, придуманная мной. Сейчас их больше беспокоит поиск доказательств вины Уэса Стюарта и розыск одного лейтенанта полиции, заперевшего их в ванной.

Я перешел улицу, проследовал мимо “Золотой подковы” и свернул в темную аллею. Дошел до служебного входа и открыл дверь ключами, которые мне дала Полуночная прошлой ночью.

Свет в кухне не горел, но в помещении было достаточно светло, чтобы я мог идти, ни на что не натыкаясь.

Я направился прямо в офис Полуночной. Закрыл за собой дверь. Нащупал выключатель на стене и включил свет. Офис располагался почти в самом центре здания, окон не было, поэтому снаружи меня не было видно.

Я наклонился и потрепал голову тигра, смотрящую на меня немигающими глазами.

– Неоновые джунгли совсем не то, старина. Подошел к столу и устроился в кресле. Один за другим открыл все ящики стола и исследовал их содержимое. Не нашел ничего достойного внимания.

Покончив с этим, прошел к бару и налил солидную порцию виски. Вернулся назад, снова уселся в кресло, взгромоздив ноги прямо на стол, закурил сигарету и стал думать о жизни вообще и о Рине Ландис в частности. На моих часах была уже половина восьмого, когда я услышал, как открывается парадная дверь. Раздался стук каблучков. Через несколько секунд дверь офиса распахнулась и в проеме появилась Полуночная О'Хара. Девушка не скрывала своего удивления при виде меня.

– Заходите и закрывайте за собой дверь, дорогая. У вас тут сквозняк.

Полуночная медленно вошла в комнату, плотно прикрыв за собой дверь. На ней были черный свитер и брюки. Столько одежды на ней я еще ни разу не видел.