Лощина - Кристи Агата. Страница 22

«Возможно любое из этих чувств!» – подумал он.

Инспектор продолжал говорить, но Пуаро не слушал его и уловил лишь конец фразы:

– …как только соберешь все факты, а это обычно делается через прислугу.

– Миссис Кристоу возвращается в Лондон? – спросил Пуаро.

– Да, там остались дети. Придется отпустить ее. Конечно, мы не выпустим ее из поля зрения, но она об этом не узнает. Будет думать, что выкрутилась. По-моему, умом она не блещет.

«Понимает ли Герда, – спрашивал себя Пуаро, – что думает полиция… и что думают все Энкейтллы? Кажется, она ничего не понимает. У нее замедленная реакция. Она выглядит как женщина, совершенно убитая горем».

Они вышли на проселок. Пуаро остановился у своей калитки.

– Ваше гнездышко? Просто и аккуратно! Ну что ж, до свиданья, мосье Пуаро! Спасибо за помощь. Я загляну к вам как-нибудь рассказать, как идут дела.

Он оглядел дорогу.

– Кто ваш сосед? Кажется, здесь поселилась наша новая знаменитость?

– По-моему, актриса, мисс Вероника Крэй. Приезжает на выходные.

– Да, конечно, «Голубятня». Мне мисс Крэй понравилась в «Леди верхом на тигре», но вообще-то она не в моем вкусе. Слишком высокомерна. Мне подавайте Дину Дурбин [41] или Хэйди Ламарр [42].

Инспектор стал прощаться.

– Пожалуй, мне пора. Служба требует. Пока, мосье Пуаро!

– Узнаете, сэр Генри?

Инспектор Грэйндж положил револьвер на стол перед сэром Генри и выжидательно смотрел на него.

– Можно взять? – Рука сэра Генри замерла над револьвером.

Грэйндж кивнул.

– Он был в бассейне. Все отпечатки, естественно, уничтожены. Смею заметить, очень жаль, что мисс Сэвернейк уронила револьвер в воду.

– Д-да… разумеется, но это был очень неприятный момент для всех нас. Женщинам свойственно, разволновавшись… гм… ронять вещи.

Инспектор Грэйндж снова кивнул:

– Мисс Сэвернейк в общем-то кажется хладнокровной и расторопной молодой леди.

Инспектор говорил совершенно бесстрастно, однако что-то в его словах заставило сэра Генри посмотреть ему в глаза.

– Итак, сэр Генри?!

Взяв в руки револьвер, сэр Генри внимательно осмотрел его, взглянул на номер и сравнил с данными небольшой записной книжки в кожаном переплете. Затем, вздохнув, он закрыл книжку и сказал:

– Да, инспектор, револьвер из моей коллекции.

– Когда вы видели его в последний раз?

– Вчера во второй половине дня. Мы стреляли по мишеням, и это один из револьверов, которые были у нас.

– Кто вчера стрелял из этого револьвера?

– Думаю, все, хотя бы по одному выстрелу.

– И миссис Кристоу?

– И миссис Кристоу.

– А после того, как вы кончили стрелять?

– Я положил револьвер на место. Сюда.

Из большого письменного стола он выдвинул ящик, наполовину заполненный револьверами разных систем.

– У вас большая коллекция огнестрельного оружия, сэр Генри!

– Это было моим хобби в течение многих лет.

Взгляд инспектора задумчиво остановился на экс-губернаторе островов Хэллоуин. Представительный, незаурядный человек, под чьим началом он сам был бы не прочь послужить. Собственно говоря, он с удовольствием предпочел бы его своему теперешнему начальнику. Инспектор Грэйндж был невысокого мнения о начальнике полиции Уилдшира, человеке суетливом, деспотичном, к тому же барском прихвостне… Инспектор с усилием заставил себя вернуться к делу.

– Револьвер, разумеется, не был заряжен, когда вы возвратили его на место, сэр Генри?

– Конечно, нет!

– А где вы храните патроны?

– Здесь.

Сэр Генри взял ключ из специального отделения письменного стола и открыл им один из ящиков.

«Довольно просто! – подумал инспектор. – Миссис Кристоу видела, где хранятся патроны. Ей нужно было только прийти и взять их. Ревность делает с женщинами черт знает что!..»

Инспектор готов был поставить десять против одного, что это была ревность. Все станет ясным, когда он закончит работу здесь и отправится на Харли-стрит. Но все должно идти своим чередом.

Инспектор поднялся.

– Благодарю вас, сэр Генри! – сказал он. – Я сообщу вам, когда будет назначено заседание суда.

Глава 13

На обед была подана холодная утка, за которой следовало крем-брюле, что, по мнению леди Энкейтлл, свидетельствовало о немалой чуткости со стороны миссис Медуэй.

– Вот вам яркий пример проявления деликатности, – сказала леди Энкейтлл, – наша кухарка, миссис Медуэй, знает, что мы не очень любим крем-брюле. Было бы крайне непристойно сразу же после смерти друга есть любимый пудинг. А крем-брюле – так просто… Оно такое, как бы это лучше сказать, – скользкое… и его всегда можно немного оставить на тарелке.

Затем, вздохнув, она выразила надежду, что они поступили правильно, отпустив Герду в Лондон.

– И хорошо, что Генри поехал вместе с ней.

Сэр Генри настоял на том, чтобы отвезти Герду на Харли-стрит.

– Она, конечно, должна будет приехать на заседание суда, – рассуждала леди Энкейтлл, задумчиво продолжая есть крем-брюле. – Естественно, Герда хотела сама сообщить детям… Они могли узнать обо всем из газет… В доме осталась только гувернантка-француженка. Всем известно, как француженки возбудимы, возможно, у нее crise de nerfs [43]. Генри все уладит. И я думаю, с Гердой все будет в порядке. Она, очевидно, пригласит кого-нибудь из родственников… скорее всего сестер. У таких женщин, как Герда, обязательно есть сестры, три или четыре. Я думаю, они живут в Танбридж-Уэллс.

– Люси! Ты говоришь невероятные вещи! – воскликнула Мидж.

– Ну, если хочешь, пусть будет Торки… Хотя нет, не Торки… Им было бы, по крайней мере, шестьдесят пять лет, если бы они жили в Торки… Может быть, Истборн или Сент-Леонард… [44]

Леди Энкейтлл посмотрела на последнюю ложку крем-брюле, подумала и очень деликатно отложила ее в сторону, оставив крем несъеденным. Дэвид, единственный, кто любил десерт, мрачно смотрел на свою пустую тарелку.

Леди Энкейтлл встала из-за стола.

– Я думаю, всем сегодня хочется лечь спать пораньше, – сказала она. – Такой напряженный день, не правда ли? Когда читаешь о подобных вещах в газете, не можешь даже представить себе, насколько это утомительно. Я чувствую себя так, словно прошла пешком миль [45] пятнадцать… Хотя я ничего не делала, а только сидела… Но это тоже утомительно! Ведь не станешь читать книгу или газету – это так бессердечно выглядит! Хотя, я думаю, прочитать передовую статью в «Обзёрвер» [46] вполне прилично… Но не «Ньюс оф де уорлд» [47]. Вы со мной согласны, Дэвид? Мне интересно знать, что думают молодые люди. Не хочется отставать от жизни.

Дэвид проворчал, что никогда не читает «Ньюс оф де уорлд».

– А я всегда читаю, – заявила леди Энкейтлл. – Мы, правда, делаем вид, что получаем ее ради слуг, но Гаджен, человек весьма тактичный, забирает газету только после чая. По-моему, это самая интересная газета! Все подробности о женщинах, которые кончают жизнь самоубийством, положив голову на газовую плиту… Оказывается, таких невероятное множество!

– Что они будут делать, когда в домах все будет электрифицировано? – произнес Эдвард с легкой улыбкой.

– Думаю, они вынуждены будут примириться со своим существованием… И это намного разумнее!

– Я с вами не согласен, сэр, – сказал Дэвид, – в том, что все дома в будущем должны быть электрифицированы. Нельзя исключать централизованного обеспечения электроэнергией. Все дома рабочего класса должны быть экономичными…

Эдвард поспешил заметить, что не очень разбирается в этом вопросе, и губы Дэвида скривились в презрительной улыбке.