Только не дворецкий - Блейк Николас. Страница 16

На следующий день в десять часов утра мистера Стрэнека проводили в кабинет Фермерского дома. На письменном столе времен королевы Анны лежал договор, передававший собственность Фиделити в его распоряжение.

— Доброе утро, мисс Доув. Вы закончили наше дельце? Очень любезно с вашей стороны. Дайте-ка гляну.

Мистер Стрэнек пробежал глазами по документу. Глаз у него был в этих делах наметанный. Подпись Фиделити Доув, засвидетельствованная викарием и поверенным, передавала в его имущество земли, которым на рынке цена была десять тысяч, а для него и все пятьдесят — и всего за жалкие три тысячи! Повезло же ему наткнуться на эту дурочку!

— Да, думаю, все верно. Осталось лишь получить от вас подтверждение оплаты. Деньги у меня с собой, в банкнотах.

— Я уже все подготовила, — сказала Фиделити, протянув ему расписку.

Стрэнек проверил и расписку, нашел ее подходяще составленной и достал бумажник.

— Раз, два, три, четыре по пять сотен — две тысячи — и еще одна тысяча. Итого — три тысячи. Сумма немаленькая, мисс Доув, но, не будь вы настоящей леди, мне пришлось бы заплатить сотен на пять больше.

— Ах, вы мне льстите, — скромно потупившись, произнесла Фиделити. — Я лишь пытаюсь жить честно и молюсь, чтобы мой пример вдохновил других людей.

— И я тоже, — отозвался мистер Стрэнек. — И я тоже. А, вот еще что. Вы, конечно, поняли из этого документика, — он помахал актом продажи, — что передали мне в немедленное владение, вместе с землей и домом, мебель и прочие пожитки. Так когда вы намереваетесь съезжать? Пару недель я вам дам, но ровно на пятнадцатый день мои люди начнут копать.

— Все уже подготовлено, — ответила Фиделити. — Я покину дом завтра.

К концу недели мистер Стрэнек вывез мебель. К концу месяца дом был взорван динамитом, а рабочие вовсю готовились прокладывать узкоколейку.

Примерно через месяц после того, как Фиделити покинула Своллоусбат с тремя тысячами фунтов мистера Стрэнека в своей глубокой серой сумке, она сидела в приемной своего адвоката, сэра Фрэнка Роутона, и горько плакала. Она плакала две или три минуты. Сэр Фрэнк уже собирался прибегнуть к нюхательной соли, когда Фиделити наконец смогла связно объясниться.

— Фермерский дом! — всхлипнула она. — Мой прекрасный домик в Своллоусбате!

— Да? — спросил сэр Фрэнк, пытаясь разглядеть, на самом ли деле влажны глаза Фиделити: ведь в прошлом его прекрасная клиентка не раз и не два давала ему поводы крепко задуматься. — Что случилось с вашим домом?

— Он разрушен! Его сровняли с землей! Мои милые лужайки разрыты и перекопаны!

Недоверие на лице сэра Фрэнка сменилось испугом. Он попытался выудить из нее подробности, но тщетно. Фиделити не могла — или не хотела — рассказать ничего больше, так ее переполняли чувства. Сэр Фрэнк проводил ее до машины и пообещал немедленно во всем разобраться. А раз уж сэр Фрэнк был адвокатом Фиделити, то, значит, свое дело он знал великолепно.

К ленчу он успел выяснить, что Фиделити продала все свое имущество мистеру Стрэнеку. Извинившись перед адвокатом Стрэнека за доставленное беспокойство, сэр Фрэнк задумался о том, как получилось, что Фиделити забыла упомянуть незначительный факт продажи ею Фермерского дома, всей мебели и пожитков, а также семи акров земли. Намереваясь это выяснить, он направился к телефону.

— Но это ложь! — всхлипнула она. — Я бы ни за что не стала продавать эту собственность. Я ее люблю — в той мере, в какой благочестивый человек может любить собственность.

Сэр Фрэнк издал неопределенный звук.

— Ах, я начинаю понимать! — воскликнула Фиделити. — Вы помните то ограбление? Владенная была среди украденного. Может быть, в этом все дело, как вы думаете?

Сэр Фрэнк так не думал.

— Человек, купивший вашу землю, практически миллионер, — пояснил он. — Он очень богат и не стал бы покупать собственность у кого ни попадя. Тем не менее я попытаюсь разобраться, в чем тут дело. Что-то здесь, несомненно, не так.

Сэр Фрэнк начал с самого очевидного. Адвокат мистера Стрэнека, весьма озадаченный таким оборотом дела, показал сэру Фрэнку договор и расписку Фиделити на три тысячи фунтов.

— Три тысячи фунтов! — вскричал сэр Фрэнк. — Она приобрела собственность за пять, а продать могла за десять в любой день. Это смехотворно…

— Это вне моей компетенции, — ответил адвокат. — Сделку провел мистер Стрэнек лично, от меня потребовалось лишь составить документ. Насколько эта сделка, хм, этична — не моего ума дело. С точки зрения закона она была проведена безупречно. Деньги, насколько я понимаю, были выплачены в банкнотах. Вне всякого сомнения, мой клиент располагает номерами — я их вам предоставлю. Мы выясним, разменяла ли мисс Доув банкноты, и это все решит.

Но это ничего не решило. Наоборот, все стало еще запутанней. Банк Фиделити слыхом не слыхивал ни о каких банкнотах. Номера были проверены и перепроверены в расчетных палатах. Никаких результатов.

— Что ж, подытожим, — сказал сэр Фрэнк адвокату мистера Стрэнека. — Моя клиентка утверждает, что ничего не знает о сделке. Иными словами, она заявляет, что ее подпись на документах — подделка. Позволите ли вы ей взглянуть на них? Могу ли я ее сюда привести?

Фиделити робко согласилась прийти. Когда она прибыла, прекрасная муза в сером и серебряном, мистер Стрэнек оказался тут как тут.

— Ах, мистер Стрэнек! — воскликнула она, завидев его. — Мне сказали, что это вы разрушили мой дом. Скажите мне, что это неправда! Я ни за что не поверю, что это были вы.

— Ни за что не какого вы же сами продали мне и дом и землю! Чем вы теперь недовольны? — бессвязно прорычал Стрэнек.

Фиделити повернулась к сэру Фрэнку и оперлась его руку.

— Я не понимаю, — запнувшись, произнесла она. — Он заявляет, что я продала ему землю. Он что, действительно в это верит?

Сэр Фрэнк потер подбородок. Адвокат мистера Стрэнека посоветовал своему клиенту сесть.

— Послушайте, вы, — произнес Стрэнек, снова обретя дар речи. — Мы дважды встречались у вас дома. Я могу это доказать.

— Но ведь я сама вас приглашала, — сказала Фиделити, — потому что вы заинтересовались нашей Гильдией юных девиц. В первый раз вы выписали нам щедрый чек на покупку пианино, а во второй…

— Да, и этот чек у меня в кармане [28], с вашей подписью на обороте! — выкрикнул Стрэнек. — И я сравнил ее с подписью на документе. Что вы на это скажете?!

Фиделити показали обе подписи. Несколько секунд она переводила взгляд с договора на чек, а потом повернулась к сэру Фрэнку.

— Что же мне делать? — всхлипнула она. — Я не могу сказать, что это подделка. Подпись просто неотличима от моей. Но я ничего не подписывала. Я никогда раньше не видела этот документ.

— Очень хорошо, мисс Доув. Значит, вы объявляете его подделкой? — спросил сэр Фрэнк.

— Боюсь, у меня нет иного выхода, — произнесла Фиделити дрожащим голосом. — Пожалуйста, уведите меня отсюда.

Дальнейшие события развивались быстро. Сперва графологи сфотографировали подписи, сделали по фотографиям слайды и изучили их на экране. Графологов было пятеро, и все они пришли к одному заключению. Подписи Фиделити на договоре и расписке были подделаны. Более того, как это часто бывает при подделке подписи, в обоих случаях подписи были подделаны с конца — злоумышленник начинал с «в» в «Доув».

Затем последовала еще одна встреча, на которой выступил банкир Фиделити. Он проверил чек на пятьдесят фунтов, выданный для покупки пианино, и заключил, что подпись была скопирована именно с него. Подтвердил он свою теорию, указав на едва заметную небрежность в написании «и» — там, где у Фиделити скользнуло перо. Небрежность была тщательно воспроизведена на других двух документах. Тем временем викарий Своллоусбата и поверенный были допрошены и показали, что никаких подписей не заверяли. Подтверждением этих показаний послужили их собственные подписи, которые оказались абсолютно не похожи на те, что стояли в договоре.