Убить легко - Кристи Агата. Страница 15

– Следовательно, если бы кто-то столкнул его в реку, а он не упал туда сам собой, споткнувшись, то этот кто-то действовал бы на благо общества?

– А вы пользовались подобным методом, на который так уповаете, в Майянг-Стрейтс? – сухо спросил доктор.

Люк рассмеялся:

– О, для меня это только теория, никак не практика.

– Тут вы правы, вы не похожи на того, из кого может выйти убийца.

– Почему нет? – спросил Люк. – Я ведь откровенно выражаю свои взгляды.

– Вот именно, слишком откровенно.

– Вы хотите сказать, что если бы я и в самом деле способен был прервать человеческую жизнь по собственному выбору, то не стал бы распространяться о своих взглядах?

– Да, именно это я и хотел сказать.

– А если бы это стало для меня чем-то вроде веры? Ведь я мог бы оказаться фанатиком, глубоко убежденным в своей правоте!

– Даже в таком случае ваше чувство самосохранения не изменило бы вам.

– Однако если ищете убийцу, присмотритесь получше к симпатичному джентльмену, который и мухи не обидит.

– Пожалуй, вы слегка преувеличиваете, – сказал доктор Томас, – хотя и не особенно далеки от истины.

– Скажите, меня это очень интересует, – неожиданно прямо спросил Люк, – вы встречали когда-нибудь человека, который, по вашему мнению, мог бы оказаться убийцей?

– Что за странный вопрос, – сухо сказал доктор.

– Неужели? В конце концов, врачу приходится сталкиваться со множеством странных характеров. Он способен, к примеру, определить признаки маниакальной тяги к убийству на ранней стадии? Прежде чем это станет заметно?

– У вас примитивные представления о маньяке, – продолжал раздраженно отвечать доктор. – Вы, видимо, представляете его человеком, который бежит не помня себя, брызжа пеной изо рта и потрясая ножом? Позвольте заверить вас, что маньяка определить всего труднее. Для окружающих он точно такой же, как и все остальные, – возможно, даже робкий и боязливый человек, который говорит, что у него есть враги. Но на первый взгляд это тихое, безобидное существо.

– Неужели и вправду это так?

– Ну конечно же. Маниакальный убийца с больной психикой зачастую убивает (как он считает) в целях самозащиты. Но разумеется, большинство убийц совершенно нормальны, как я или вы.

– Доктор, вы внушаете мне страх! После всего сказанного я не удивлюсь, если вы обнаружите, что на моем счету, скажем, пять или шесть убийств!

Томас улыбнулся:

– Вряд ли, мистер Фицвильям.

– Правда? Тогда я верну вам комплимент. Я тоже не верю, что вы могли бы порешить пять-шесть душ, доктор!

– Не считая моих профессиональных ошибок, – весело добавил Томас.

Оба громко рассмеялись.

Люк встал, собираясь откланяться.

– Боюсь, я отнял у вас слишком много времени, – извинился он.

– О, я не слишком занят. Вичвуд – необыкновенно здоровое место. Для меня было истинным удовольствием побеседовать с человеком из другого мира.

– Меня удивляет… – начал Люк и замолчал.

– Что?

– Мисс Конвей говорила мне, когда направляла к вам, и я вижу – не ошиблась, что вы первоклассный специалист и очень образованный человек. Меня удивляет, как вы можете хоронить себя в таком захолустье, как Вичвуд? Вряд ли здесь есть где развернуться вашему таланту.

– О, такая широкая практика, как здесь, – хорошее начало и весьма ценный опыт для будущего.

– Но вы не собираетесь прозябать здесь всю жизнь? Ваш компаньон, доктор Хамблби, был человеком не слишком честолюбивым, насколько я слышал. Он прожил здесь долгие годы, довольствуясь лишь местной практикой. Интересно, сколько лет Хамблби прожил в Вичвуде?

– Практически всю жизнь.

– Я слышал, он слыл консерватором?

– Временами с ним приходилось довольно трудно… – ответил Томас. – Он очень подозрительно относился к новым методам лечения, однако Хамблби – прекрасный представитель старой школы.

– Как я слышал, у него осталась хорошенькая дочь, – игривым тоном заметил Люк и остался доволен, заметив, как густо покраснел его собеседник.

– О… да, – сказал доктор Томас.

Люк бросил на него теплый взгляд. Он с удовольствием подумал, что доктора Томаса можно исключить из списка подозреваемых.

Тем временем доктор взял себя в руки и сказал:

– Мы говорили о преступлениях, так вот, я могу одолжить вам очень хорошую книгу на эту тему: «Комплекс неполноценности и преступления» Круцхаммера.

– Спасибо, – поблагодарил его Люк.

Доктор Томас провел пальцем по книжной полке и извлек нужный том.

– Вот она. Некоторые теории довольно шокирующие. Но, разумеется, это всего лишь теории. Например, изложение ранних лет жизни Менхельда – так называемого Франкфуртского палача, а также главы, посвященные Анне Хелм, няньке, убийце детей, чрезвычайно интересны.

– Кажется, она убила не меньше дюжины своих питомцев, прежде чем власти задержали ее, – обнаружил знание предмета Люк.

Доктор Томас кивнул:

– Да, она оказалась на редкость чувствительной особой, искренне привязанной к детям и всякий раз непритворно оплакивавшей свою очередную жертву. Поразительный психологический феномен.

– Удивительно, как ей удавалось так долго выходить сухой из воды, – сказал Люк.

– На самом деле тут все очень просто, – заметил Томас.

– Почему просто?

– Оставаться вне подозрений можно, – доктор снова улыбнулся своей обаятельной мальчишеской улыбкой, – если быть осторожным. Вот и все! Умный человек всегда тщательно следит за тем, чтобы не допускать ошибок. Только и всего.

Томас улыбнулся и вышел из дома.

Люк остался стоять, удивленно глядя ему вслед.

В улыбке доктора было что-то снисходительное. В течение всего разговора Люк чувствовал себя зрелым, видавшим виды человеком, в то время как доктор Томас казался ему молодым и неопытным юнцом.

На какое-то мгновение он почувствовал, что их роли переменились. Улыбка доктора походила на улыбку не по годам смышленого ребенка.

Глава 9

Разговор с миссис Пирс

В маленькой лавке на Хай-стрит Люк приобрел пачку сигарет и свежий выпуск местной еженедельной газеты, обеспечивавшей лорду Уитфилду существенную долю его доходов. Раскрыв газету на странице с результатами футбольных матчей, Люк изобразил громкое разочарование по поводу потери ста двадцати фунтов на тотализаторе. Миссис Пирс тут же выразила свое сожаление джентльмену, пояснив, что подобное нередко случается и с ее мужем. Завязав таким образом дружеские отношения, Люк спокойно приступил к беседе.

– Мистер Пирс очень интересуется футболом, он большой любитель, – заявила его вторая половина. – Первым делом он отыскивает эту страницу. И замечу вам, частенько расстраивается, хотя я всегда говорю, что не могут же все выигрывать. Кому удача, а кому нет.

Люк искренне согласился с таким мнением и осторожно развил мысль, выразив сожаление, что, дескать, беда не приходит одна.

– Ох, и не говорите, сэр. Мне ли этого не знать, – вздохнула миссис Пирс. – Когда у женщины шестеро детей, из которых двое умерли, ей хорошо известно, что такое, как вы изволили выразиться, беда.

– Да, да, конечно… – закивал Люк. – И вы потеряли двоих детей?

– Последнего всего лишь месяц назад, – с каким-то скорбным удовлетворением сообщила миссис Пирс.

– Господи, как это печально!

– Печально – не то слово, сэр. Удар, настоящий удар! Я едва не лишилась рассудка, когда мне сказали об этом. Никогда не думала, что с Томми такое может случиться. Вы знаете, когда мальчишка доставляет так много огорчений другим, как-то даже в голову не приходит, что беда может случиться и с ним самим. Он не то что моя малютка Джейн – та была сущим ангелочком. Все говорили, что ей не жить – больно она хороша была. Что правда, то правда. Господь прибрал ее к себе…

Выразив искреннее сочувствие собеседнице, Люк попытался повернуть разговор от «ангелочка» Джейн к куда менее ангельскому Томми.