Третье правило стрелка - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 32

– Молодые люди, позвольте мне поприветствовать вас от лица МОССАДа, – сказал гном. – Меня зовут Выбейглаз Шлакоблок. Генерал Выбейглаз Шлакоблок. Но вы можете звать меня просто генералом.

– Здрасьте, – сказал Гарри, бросая негодующий взгляд на стрелка, который часом ранее уверял, что ни одно чудище из этого шкафа не явится.

– Пожалуй, я войду, – сказал генерал и вышел из шкафа. – Итак, мои сотрудники сообщили мне, что у вас есть какое-то неотложное дело, касающееся безопасности вселенной. Оно у вас действительно есть или это только громкие слова дешевых туристов, рассчитывающих на халяву?

Гарри задохнулся от возмущения. Слышать слова о халяве от представителя народа, дерущего груды золота за одну ночь в гостинице? Увольте.

– Вы слышали о проблеме Большого Бо, генерал? – спросил стрелок. У него проблем с дыханием не возникло.

– Конечно, – сказал генерал. – Мы занимаемся сбором информации на поверхности, и такая дивная легенда никак не могла ускользнуть от нашего внимания.

– Дивная? – удивился Гарри.

– Это не легенда, – сказал Джек. – Большой Бо существует на самом деле, и он готов вырваться на свободу, чтобы погрузить наш мир во тьму и хаос, а потом уничтожить его.

– Даже я не сказал бы лучше, – позавидовал Гарри.

– Гильдия волшебников в лице своего лучшего представителя – Горлогориуса Хруподианиса – разработала план по спасению вселенной. И многое в этом плане зависит от вашего сотрудничества.

Издалека заходит, восхищенно подумал Гарри. Неизвестно, как бы отреагировал этот генерал, если бы мы сразу заявили ему о том, что нам нужен Молот. Зато теперь гном явно заинтересовался и готов слушать нас дальше. То есть не нас, конечно, а Джека. Пусть лучше стрелок излагает.

– Мы готовы оказать посильную помощь, – осторожно сказал генерал. – Преждевременное уничтожение мира не отвечает нашим интересам. Что конкретно вам от нас надо?

– Молот Тора, – сказал стрелок.

Сейчас начнется, подумал Гарри, снова нащупывая в кармане волшебную палочку. Интересно, сумеем ли мы взять этого гнома в заложники и, прикрываясь им, добраться до дворца, в котором они хранят свою реликвию? И какова ценность генерала МОССАДа по сравнению с основополагающим артефактом подземного народа?

Гарри решил, что не очень большая.

Ему казалось, что стрелок слишком рано завел разговор о Молоте. Сначала надо было подобраться к нему поближе. Хватай и беги – вот девиз подавляющего большинства охотников за могущественными артефактами.

– Вот это наглость, – восхитился генерал. – Я даже на мгновение потерял дар речи.

Джек скромно пожал плечами.

– Давайте уточним все еще раз, – сказал генерал. – Вы, двое молодых людей, которых никто из нашего народа раньше и в глаза не видел, приходите в наше королевство и требуете, чтобы мы отдали вам Молот Тора, при этом не подтверждаете ваши слова никакими документами и, очевидно, желаете, чтобы мы приняли решение, основываясь на одних только ваших заявлениях?

– Да, – сказал стрелок.

– Вы знаете, что такое Молот Тора? – спросил генерал. – Вы знаете, что сам Тор отдал его нашим предкам на сохранение? Вы знаете, что, когда грянет Рагнарек, мы должны вернуть Молот нашему богу, чтобы ему было чем проламывать черепа своих врагов?

– Да, – сказал стрелок.

– А знаете ли вы, что если Тор в решающий для нашего мира момент не получит своего оружия, то Рагнарек, возможно, будет проигран?

– Да, – сказал стрелок.

– Дивлюсь вашей выдержке, – сказал генерал. – А вы знаете, что Молот Тора является основным атрибутом нашей религии, символом верховной власти Короля-Под-Горой и неотъемлемой частью коронации?

– Теперь знаем, – сказал стрелок.

– Вам известно, что тысячи гномов умерли только ради того, чтобы Молот Тора не попал в руки орков во время Двухсотсорокатрехлетней войны?

– Я слышал об этом, – сказал стрелок.

– И что, вне всякого сомнения, тысячи гномов будут готовы умереть, дабы Молот не попал в ваши руки?

– Я допускаю и такую возможность.

– Значит, я все правильно понял, – сказал генерал. – Зная все это, вы все равно осмеливаетесь просить у нас Молот?

– Да, – сказал стрелок.

– Забирайте, – сказал генерал.

– Вы не понимаете, – запротестовал Гарри. – Если вы не отдадите нам Молот, Большой Бо вырвется на свободу, и мы ничего не сможем с этим сделать. Тогда до вашего Рагнарека все равно никто не доживет, а вселенная прекратит свое существование, затерявшись в пучине хаоса!

– Видимо, это вы меня не понимаете, молодой человек, – улыбнулся генерал. – Я же сказал, забирайте.

– Но… – опешил Гарри. – Как это?

– Просто так, – сказал генерал.

– После всего, что вы тут наговорили?

– Я лишь хотел убедиться в серьезности ваших намерений, – сказал генерал. – Теперь я вижу, что вы настроены серьезно, и готов отдать вам Молот. Если вы подождете меня здесь, то через полчаса я вам его принесу.

– Но почему? – продолжал изумляться Гарри.

– Послушайте, молодой человек, вам нужен Молот или вам не нужен Молот? – спросил генерал.

– Нам нужен Молот, – сказал Гарри. – Но я чую в вашем предложении какой-то подвох.

– Никакого подвоха, – сказал генерал. – Слухи о репутации МОССАДа как жестокой, хитроумной, вероломной и все поворачивающей себе на пользу организации несколько преувеличивают. Честно говоря, мы сами их распускаем.

– Почему? – повторил Гарри.

– Почему мы распускаем такие слухи? Но это же очевидно, молодой человек. Чтобы повысить свой собственный статус в глазах потенциального противника и создать вокруг нашей организации завесу…

– Нет, я хочу знать, почему вы так легко решились отдать нам Молот, – сказал Гарри. – Видите ли, теперь я хочу убедиться в серьезности ваших намерений.

– Вы поверите мне, если я скажу, что вижу в вас двоих молодых людей, которым любой гном может доверить самое ценное, что у него только есть? – поинтересовался генерал.

– Не поверю.

– И правильно, – сказал генерал. – Если вы спросите мое мнение, так вы оба похожи на бродяг. Или на бандитов с большой дороги, несмотря на то что один из вас стрелок, а другой – волшебник и вроде вы оба должны быть приличными людьми. Но мне плевать, кто вы такие, раз вы появились здесь очень вовремя.

– Вовремя для чего? – спросил Гарри.

– А вы не можете просто забрать Молот и не задавать лишних вопросов? – спросил генерал.

– Я бы мог, – сказал стрелок. Это было вполне в его стиле.

– А я не могу, – сказал Гарри. – Я хочу знать, во что ввязываюсь. Может быть, через полчаса вы, генерал, принесете нам Молот, а через час мы будем участвовать в самой грандиозной подземной погоне тысячелетия. Или еще в каком-нибудь не более приятном событии.

– Вы недоверчивый молодой человек, – сказал генерал. – Вы мне нравитесь.

– Комплиментам я предпочел бы объяснения, – сказал Гарри.

Генерал сел на каменную постель волшебника, достал из кармана трубку и с удовольствием закурил.

– В последнее время все больше гномов, а среди них есть и очень влиятельные гномы, пользующиеся большим уважением в нашем обществе, выражают свое недовольство по поводу сложившегося имиджа нашего народа, – сказал генерал. – Мы добываем металл, делаем оружие, создаем ювелирные изделия, которым нет равных на поверхности, производим высококачественные сельскохозяйственные орудия; мы разрабатываем сложные механизмы, являющиеся шедеврами инженерного искусства; мы являемся промышленными лидерами этого мира; мы готовы развивать все виды бизнеса, в том числе и туристический, но… Что люди с поверхности думают о гномах? Что это одержимые холодным оружием низкорослые, простите мне мой французский, засранцы, которые только и ждут случая, чтобы отрубить ноги тому, кто превосходит их ростом. Сами понимаете, что развивать торговые отношения в таких условиях – дело тяжелое и неблагодарное.

– Я понимаю, – сказал Гарри.

– Так уж исторически сложилось, что мы живем под землей, где сосредоточены основные богатства нашего мира. Многие пытались наложить на них руку, не спросив нашего разрешения, поэтому долгие годы наш народ вел кровопролитные войны, – сказал генерал. – Но времена меняются, цивилизация наступает, и в последние два с половиной века войн было не так уж много. Мы работаем над собой, стараемся быть более сдержанными, но бытующее на поверхности мнение о нашем народе не претерпевает никаких изменений.