Бешеный медведь - Злотников Роман Валерьевич. Страница 16

Кирилл Небогатов погладил тряскими пальцами лежавший на столе лучевик. Слабенькое ружьишко, но ничего, главное — какой стрелок. Тяжело поднявшись из-за стола, он проверил, не выглядывает ли люк подпола из-под тяжелого шкафа, которым он его задвинул. Нет, все нормально. Даже если удача изменит ему, они никого не найдут. Даже если дом спалят… пусть! Вера — жена офицера, она знала, на что шла. Дочка… Светочка-Цветочек… Нет, он не позволит им глумиться над ними. Все прахом, но задешево нас не возьмут!

Он услышал голос жены. Разобрать, что она говорит, было трудно, но он понял — она благословляла его. И Светочки голосок — говорит, что любит его… Он стиснул зубы так, что челюсти хрустнули. Да, никому вас не отдам. Я — ваш, вы — мои! Пальцы сжали ребристую поверхность вакуумной гранаты. Если уж отбиться не удастся, то…

Кирилл подошел к старинному обшарпанному буфету, попытался отыскать среди пустых бутылок початую, не нашел и локтем смахнул посуду на пол. Он достал из открытого ящика новую бутылку, торопясь, сорвал пломбу. Горлышко зазвенело о край стакана. Он залпом влил в себя водку, сморщился, схватил с тарелки подсохшую вареную картофелину, быстро прожевал. Вот, полегче стало. Дрожь в руках прошла.

Достав с полки лист бумаги и «вечный» карандаш, он вернулся к столу. Под ногами хрустели осколки.

«Ребята! Они достали меня, и если вы читаете это письмо, значит, живым я им не дался. Мы были хорошими друзьями, честными друг перед другом, и вам не в чем себя упрекнуть. Особенно в том, что мне повезло меньше других. Костя, я знаю, ты их найдешь, Касьян, рассчитайся с ними за меня…»

Ему показалось, что затянутое морозным узором окно на миг потемнело — кто-то прошел к двери.

«… они уже здесь, за дверью. Как бы то ни было, Верочку и Светланку я им не отдам. Пока, ребята, не поминайте лихом. Кирилл».

В дверь коротко постучали. Небогатов погасил свет. Стук повторился.

Чей-то голос назвал его по имени. Он зло усмехнулся. Интересно, кажется, хотят предложить переговоры. Будут вежливы, улыбчивы, будут спрашивать про эсминец, про новое вооружение, предложат деньги, страну проживания на выбор… Он не продаст свой «Дерзкий» и не посрамит звания русского офицера. Света, ты будешь гордиться отцом…

— Пошли вон отсюда, суки!!!

— Кирилл Владимирович, не дурите. Откройте дверь, я хочу просто поговорить с вами.

— Перебью сволочей!

Шепот за дверью: «… ломать… не покалечить… вдруг стрелять начнет…»

Хотят живьем взять. Небогатов зло рассмеялся. Трусят! Только толпой сильны.

Он перевернул стол, спрятался за столешницей, наведя лучевик на дверь. Ну, идите, твари!

Удар потряс дверь, из щелей выбился морозный пар.

— Кирилл Владимирович!

— Как собак!!!

Дверь распахнулась, в клубах ворвавшегося в дом ледяного облака мелькнула быстрая тень, за ней еще одна. Кирилл выстрелил. Тонкий, как игла, луч прорезал пар и ушел в ночь.

Так их всего двое? Нет, замелькали идущие следом — призрачные, гибкие, рогатые… и разноцветные! Это они, это те, про которых говорил Полубой. Эх, где же ты, Касьян?

Кто-то метнулся прямо от двери через столешницу, Небогатов выстрелил, человек зарычал, обрушился всем весом.

— А-а… абордаж! — вскричал Небогатов, пытаясь вывернуть лучевик из цепких пальцев.

— Отдай… мудак! Игнат, врежь ему чем-нибудь…

Навалился второй, пальцы правой руки, не полностью восстановившиеся после регенерации, разжались, лучевик выдернули — и тогда Небогатов рванул с пояса гранату.

— Кирилл Владимирович… Христом-Богом…

— Не возьмете, суки! — Зубами он сорвал кольцо, и тут же на его пальцы легла чужая пятерня, не позволяя рычагу отпустить ударник.

— Игнат, гранату забери.

Небогатов рванулся, покатился по полу, ударился в буфет. Сверху полилась водка, попала в глаза, он застонал, пытаясь вырвать руку с гранатой. Кто-то вцепился в кисть руки зубами, дикая боль выбила искры из глаз — слишком слабая была кожа на правой руке, слишком близко нервные окончания.

— Ну, ладно, — прохрипел кто-то сверху, — хорош в бирюльки играть.

Тяжелый кулак ударил Кирилла в лоб, затылок врезался в пол, и мгновенная темнота поглотила его…

Зазнобин осторожно вынул гранату из пальцев Небогатова, подобрал кольцо, выпавшее из зубов капитана первого ранга в отставке, и вставил чеку на место.

— Уф-ф… — Иван отвалился на спину, тяжело дыша.

Игнат Нащокин, стоя на коленях, склонился над Небогатовым.

— Уж очень ты его… того… Иван Савельевич. Он же слабый еще.

— Угу… — Зазнобин перекатился на бок, сел, затем поднялся на ноги и показал Игнату гранату, — видал? Вакуумная. От этой избушки и щепок не осталось бы. Давай-ка его на постель. Только спеленать бы надо — хрен его знает, за кого он нас примет, когда очнется. «Белочка» так быстро не проходит.

Вдвоем взгромоздили Небогатова на койку, накрытую волчьей шкурой. Игнат хотел было закрыть дверь, но Зазнобин остановил его. В комнате дышать нечем было — печь Небогатов топить совсем не умел, и дым перемешался с запахом перегара, пролитой водки и объедков.

Зазнобин огляделся. Пол был усеян осколками бутылок и остатками пищи. Заметив записку, Иван подобрал ее, прочитал и показал Игнату:

— Видал? Допился капитан. Давай-ка приберемся здесь, но сперва… — Зазнобин налил по полстакана водки, протянул Игнату. Пальцы подрагивали. — Струхнул я здорово, когда он гранату достал, — усмехнулся он. — Ну, давай.

Пока Нащокин подметал пол, Иван вынес мусор, расставил перевернутую мебель, отодвинул шкаф и заглянул в подпол. Пахнуло холодом. Зазнобин спустился. В углу обнаружил мясо в пластиковом пакете, обложенном льдом, на полках стояли соленья — грибы, огурцы, в ящике обнаружились запасы картофеля.

Наверху послышались голоса, и Зазнобин поднялся в комнату.

Небогатов, оглядываясь заплывшими глазами, дергал руками, связанными за спиной.

— Иван? Ты как здесь оказался? — невнятно спросил он.

— Здравствуй, Кирилл Владимирович. Вот в гости с Игнатом к тебе заехали.

— Игнат? Здорово. А я вот тут… оборону держу. Верите, и здесь меня нашли. Ну те, про которых Касьян говорил. Я Верочку и Светку в подполе спрятал…

Нащокин перекрестился, с испугом взглянул на Зазнобина. Иван незаметно кивнул — пусть, мол, говорит.

— Да, знаем, Кирилл Владимирович. Разогнали мы всех. — Зазнобин достал из сумки медицинский набор, вынул пневмошприц. — Тут вот Доктор попросил тебе витаминчиков вколоть.

— А-а… херня все это. А почему я связан?

— Так враги и связали, — подал голос Нащокин.

— Так развяжи!

Зазнобин снова кивнул, и Игнат принялся распутывать узлы на запястьях Небогатова. Небогатов присел на койке, растер запястья. Зазнобин присел рядом со шприцем в руках. Кирилл Владимирович поморщился, закатал рукав свитера. Иван быстро сделал инъекцию.

— Ну, а теперь за встречу. Игнат, налей-ка всем.

— Может, закусочки спроворить, Кирилл Владимирович?

— Так пойдет. Давай, не тяни. Что-то меня колотить начинает.

Нащокин разлил водку. Сдвинули три стакана, выпили в унисон. Небогатов выпил спиртное, как воду. Смотреть на капитана первого ранга было неприятно: лицо одутловатое, правая половина, кожа на которой подверглась регенерации, будто принадлежала другому человеку — была тонкая, нежно-розового цвета. Клочковатая борода топорщилась, волосы на голове свалялись.

Небогатов попытался встать, его шатнуло, Зазнобин придержал его, помог прилечь.

— Что-то меня повело, — пробормотал Кирилл Владимирович, — вздремну я. Иван, они здесь, недалеко… ты не спи. Проснусь — выловим гадов. Бергеру передай… и Касьяна позови. Мы их живо успокоим, — последние слова он уже прошептал с закрытыми глазами, дыхание его выровнялось, и он провалился в глубокий сон.

— Ну вот. Теперь и глюкозу можно поставить, — сказал Зазнобин, быстро собрал капельницу и воткнул в вену Небогатова толстую иглу.

— А до этого чего вколол?

— Антидот. Врач в поселке передал. Капитан наш себе такую интоксикацию устроил, что мало не покажется. Три недели запоя, это, брат, не шутки.