Землянин - Злотников Роман Валерьевич. Страница 68

Страшила ухмыльнулась:

— Это ты прав, конечно, просто у меня уже так давно не было никаких партнеров, вот и… Ладно, проехали! А вопрос такой: на хрена тебе деньги?

Ник задумался. Вопрос, несмотря на всю его прямоту, был с подвохом. И с большим. Но отвечать на него следовало, хоть и осторожно, но честно: вранья Страшила не простит. С одной стороны — и хрен бы с ней. В конце концов, сейчас на его счете уже лежат несколько миллионов лутов, так что он уже точно не пропадет, даже если их сотрудничество прекратится немедленно, но… Страшила была ему нужна. По очень многим причинам. Во-первых, работая с ней, он точно сумеет в короткое время стать приличным пилотом, причем получит уникальный опыт пилотирования в экстремальных ситуациях. Во-вторых, если они разойдутся — спокойной жизни среди мусорщиков ему не видать.

Сейчас все мусорщики по отношению к Нику разделились на три неравные части. Ветераны, наиболее авторитетная часть мусорщиков, землянину благоволили. И в первую очередь — из-за того, что он смог как-то расшевелить Страшилу Трис. Как Ник уже успел понять из разговоров с представителями этой части мусорщиков, которые начались еще с той памятной беседы с диспетчером, а продолжились уже после их возвращения из рейда к сарвонскому крейсеру, все эти суровые мужики испытывали по отношению к его партнеру этакие романтичные чувства. Еще с тех времен, когда ее звали Красотка.

Вторая по влиятельности группа (которую, впрочем, назвать группой было бы ошибкой, поскольку она состояла из множества мелких групп и фракций) Ника активно не любила. Более того, она ему еще и завидовала. Эти люди, сбившиеся в полуорганизованные банды и группировочки, представляли из себя самую жадную и агрессивную часть охотников на Мусорных полях. Они отчаянно стремились подмять под себя ветеранов и стать вершителями судеб всего сообщества мусорщиков, и власть и влияние ветеранов, хотя и весьма условные, пока спасали только две вещи. Во-первых, авторитет тех, кто выжил в мусорщиках гораздо большее время, чем большинство остальных, занимающих этим же ремеслом, и, во-вторых, то, что банд было много и они постоянно грызлись между собой. Появись среди них достаточно сильный и жесткий лидер — никаким ветеранам не устоять. И Ник понимал это больше других. Более того, он предполагал, что этот момент не за горами. До тех пор, пока мусорщики перебивались, так сказать, с хлеба на воду, они были особенно никому неинтересны. А сейчас, когда они с Трис показали, что работа мусорщиков может быть сильно прибыльной, в их ряды устремятся очень разные личности. Среди них совершенно точно найдется десяток-другой таких, которые будут куда более умными, чем уроды типа Бешеного Буга, но с совершенно Буговским же ценностным аппаратом, то есть представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо. И это значит, что сообщество мусорщиков будет довольно скоро подмято под себя одним из таких более умных вариантов Буга. Ну просто нет никаких оснований для того, чтобы было иначе… Нет, кое-какое время у них с Трис есть. Поскольку пока этого не произошло, то среди уже имеющейся группы, необходимого лидера, похоже, не имеется. Значит, он придет со стороны. Вернее — они, потому что, совершенно ясно, на начальном этапе таковых будет несколько. Так что пока эти ребятки пообтешутся, наберут авторитет, сформируют вокруг себя банду — полгода-год пройдет, не меньше. Да и дальше все будет далеко не сразу. Кто бы, в конечном счете, ни вылез наверх, ему сначала предстоит расправиться с конкурентами и лишь потом подмять все под себя. Так что, не исключено, весь процесс затянется на куда больший срок. Но все равно он уже запущен…

Третью, наиболее многочисленную группу, Ник называл про себя «народом». Как и любой другой народ, входящие в нее работяги ни о чем особенно не задумывались и просто тупо зарабатывали бабло на жизнь и регулярные ремонты своих кораблей, инстинктивно считая, что все, к чему они привыкли, и есть нормальная жизнь. И что она будет продолжаться всегда. Здесь отношение к Нику было хотя и в достаточно большой части завистливое, но, скорее, одобрительное, чем негативное. В первую очередь, — благодаря тем же ветеранам. Ибо они в настоящий момент выступали в роли неформальных лидеров вольницы мусорщиков и своим отношением во многом воздействовали на отношение большинства. Так что если их отношение к Нику изменится на негативное, то точно так же изменится отношение к нему и «народа». А заниматься своим делом в среде, в которой к тебе относятся негативно, довольно непросто.

Впрочем, было еще и в-третьих: Страшила, как партнер, Нику просто нравилась…

— А из чего ты спросила? — осторожно поинтересовался Ник.

— Чего? — не поняла Страшила. Землянин вздохнул:

— Партнер, такие вопросы обычно задают из какой-то позиции. То есть — уже сформировав отношение если не к ответу, то к лицу, к которому обращен вопрос. Он ужелибо нравится, либо не нравится. Вот я и хочу, чтобы ты либо сказала мне, какую позицию ты сейчас вот, в тот момент, когда задала этот вопрос, занимаешь по отношению ко мне, либо… попыталась избавиться от этой уже занятой позиции и, уже в зависимости от моего ответа, начать строить свое отношение заново. Понятно?

Страшила смерила его долгим взглядом, хмыкнула, а затем медленно кивнула:

— Не сразу, но догнала. Ладно, выкинем негатив. Просто вопрос: зачем тебе деньги?

Ник задумчиво поднял взгляд к потолку и несколько мгновений сидел так, размышляя, рассказывать ли все, или… или потом обменять свой рассказ на рассказ самой Страшилы. Он по-прежнему считал жизненно необходимым для себя разобраться, почему молодая и явно симпатичная женщина с великолепной фигурой, на которую и сейчас можно было засмотреться (естественно, только с того ракурса, при котором не видно лица), до сих пор ходит в виде жуткой образины, смотреть на которую без содрогания возможно только после долгой привычки.

— Слушай, а почему ты до сих пор не воспользовалась регенерационной программой медицинской капсулы? — спокойно спросил он, опуская взгляд на Страшилу.

Та дернулась, ее ожег полиловел, но затем в ее глазах мелькнуло понимание, и она криво усмехнулась:

— Намекаешь, что у каждого могут быть свои секреты?

Ник молча смотрел на нее.

— Ладно, не буду доставать, — пошла на попятный Трис. — Извини.

Ник пожал плечами:

— Да ничего страшного, партнер. К тому же кое-что я ответить смогу. У меня есть цель. Даже не так — Цель. И для того, чтобы ее достигнуть, нужно многое. Умения. Команда. И деньги. Денег нужно много, но это только инструмент. Такого ответа пока хватит?

— Пока, — Страшила выделила голосом это слово, — хватит. Ладно, лети, куда там тебе надо. И давай скорее. Надоело уже на станции сидеть, — после чего она ухватила рукой стакан с пивом и сделал большой глоток. Ник усмехнулся и, поднявшись, двинулся в сторону двери. Похоже, на этот раз — пронесло.

До центральных уровней Ник добрался за полчаса. На этих уровнях он был всего три раза за все время его пребывания на станции, и одним из этих трех был тот самый поход в ресторан, во время которого он вызвал на бой Носорога. Так что можно было констатировать, что этих уровней Ник совершенно не знал.

Нужный офис располагался где-то в полукилометре от ближайшей лифтовой шахты, стало быть, идти до него спокойным шагом было минут двадцать. Поэтому Ник не стал подзывать электрокар, служащий здесь, на центральных уровнях, чем-то вроде такси, а двинулся-пешком.

Гра Треболи был на месте. Ник представился секретарю, наличие которого явственно показывало, в какое солидное и даже элитное заведение он обратился, испил чашечку кассили, после чего был, наконец, допущен в святая святых — кабинет владельца брокерской конторы.

— Добрый день, молодой человек, — гра Треболи едва заметно проявил улыбку сквозь печать величественности, навечно застывшую на его лице, и указал Нику на стул, стоящий перед широким столом. Судя по цвету и фактуре материала, столешницу изготовили из цельного куска мрамора. Нет, возможно, это была пластиколевая подделка, но, как и в случае с деревянными панелями в особняке нри Эминтогрея на Сигари, Ник в этом сомневался. Не на этом уровне. Здесь использование подделки считается дурным тоном. Не можешь себе позволить роскоши классического интерьера — просто смени стиль. Изобрази нечто индустриальное. Но не химичь. Чревато.