Крыло ангела - Маркелов Олег Владимирович. Страница 46

– Да ты, как я погляжу, не так прост.

Между тем гном взял кинжал и с размаху воткнул в те самые то ли часы, то ли компас. После чего небрежно швырнул получившуюся конструкцию на землю. Несколько мгновений ничего не происходило, но затем руны на лезвии секиры, до сих пор светившиеся тусклым, мерцающим светом, различимым только в сумерках или ночью, ярко вспыхнули, а кинжал с компасом поползли по земле. Когда они остановились, гном возбужденно подскочил:

– Это близко. Очень близко. Не дальше пары дневных переходов. Быстрее, собираемся!

Собирать путникам было особо нечего, разве что завернуть в листья оставшиеся от завтрака куски оленины, поэтому вскоре отряд, ведомый гномом, уже бодро двигался вдоль подножия хребта.

Спустя некоторое время Алексей слегка отстал от рысящего впереди всех Оторока и спросил Эльви:

– А что такое «честная секира»?

Она улыбнулась:

– Так называют оружие, которое не любит магии. Понимаешь, мой господин, магия способна и сама служить щитом, как ты мог убедиться во время схватки в пещере, и многократно усиливать щиты и доспехи так, что обычное оружие не имеет шансов не то что пробить их, но даже и поцарапать. Поэтому сражаться с ним можно только магическим либо зачарованным оружием. Но такие чары либо слишком дороги, либо недолговечны и способны выдержать максимум один поединок. Конечно, можно купить генератор заклятий, постоянно продуцирующих их вдоль лезвия, да еще, говорят, неплохо действуют токи сверхвысокой частоты, возбуждаемые на кромке, но генераторы вообще стоят несусветные деньги, а токи размягчают металл. А честный клинок не требует ничего подобного и при этом рубит любые доспехи так, будто на них не наложено никаких заклятий.

– Понятно, – кивнул Алексей, бросив взгляд в маячившую впереди спину гнома. – А почему ты сказала…

– Ну, мой господин, – с усмешкой перебила его Эльви, – если я говорю о том, что даже простые генераторы заклятий стоят несусветные деньги, представь, сколько может стоить подобное оружие.

– И кем может быть тот, кому оно по карману, – пробормотал себе под нос Алексей.

Да-а, гном оказался шкатулкой с секретом. Впрочем – Алексей украдкой окинул взглядом остальных соратников, – а что он знает о них? Искуснейший стрелок, по существу правивший чудесным тайным городом. Отважная амазонка, легко державшая в кулаке целый отряд свирепых воинов. Колдунья, до сих пор выходившая победителем из любой магической схватки. А судя по тому, что он смог понять из намеков, сопровождающих его персону, на охоту за ним вряд ли рискнули выйти дилетанты – скорее уж признанные мастера. Да и сам он… Кто же он такой, что эти люди бросили все, что имели, и устремились за ним, рискуя жизнью и… чем-то еще, для них гораздо более важным? Эх, узнать бы…

Никто не встретился на их пути ни до полуденного привала, ни после. Никто не потревожил их сон тихой ночью. К исходу второго дня свет начертанных на секире рун был столь ясным, что, казалось, мог бы в подземных коридорах освещать путь. Солнце коснулось краем верхушек дальнего леса, когда перед путниками открылось мрачное, тенистое ущелье, уходящее в глубь хребта. Довольно быстро темнело, поэтому Алексей предложил продолжить путь по ущелью утром. Все согласились, и даже Оторок, для приличия немного поворчав, сдался. Чувствуя себя неуютно на открытой местности, да еще и перед жерлом ущелья, на ночлег отошли к лесу, опять позволив себе развести костер.

Утро застало всех уже на ногах – волнение от предстоящего пути в глубь гор никому не позволило долго нежиться в снах. Быстро перекусив остатками ужина, путники устремились за торопящимся Отороком. Стены ущелья поднимались все выше и отвеснее. Солнце осталось где-то далеко наверху, не в силах заглянуть в глубину узкого разлома. Алексей невольно поежился от мрачного вида окружающего пространства и тотчас заметил появившуюся из-за изгиба ущелья полуколонну, вырезанную прямо в массиве скальной породы. Ущелье, резко раздавшись в стороны, образовывало «поляну», окруженную со всех сторон отвесными скалами. Из боковых стен этого каменного котла выступали массивные полуколонны, способные своими размерами посрамить любые колонны античных храмов. Большие интервалы между полуколоннами по мере приближения к противоположной от ущелья стороне уменьшались, и в конце концов плоскости полуколонн слились в единую ровную плиту, уносящуюся ввысь, к свету солнца. И на этой плите громоздились монументальные и брутальные ворота. Точнее, арка. Алексей вспомнил Триумфальную арку, пересекающую Кутузовский проспект в Москве, и прикинул, что при сходном строении эта арка раза в два больше. Сооружение, словно утонувший в камне храм каких-то великанов, почти физически давило на путников, казавшихся на фоне его мелкими насекомыми. Солнечные лучи, не способные проникнуть на дно ущелья, здесь, немедленно воспользовавшись простором, заливали верхнюю часть полуколонн и всю арку до самого каменного пола. Это освещение придавало особое величие и без того удивительному сооружению. Казалось, что озаренная солнцем арка парит над чернотой затененного каменного пола.

– Ты уверен, что мы пришли туда, куда нужно? – изумленно пробормотал Алексей. – Я не таким представлял себе вход в подземелья гномов. – Это больше похоже… – Он осекся, подумав, что Оторока вполне может обидеть сомнение, что гномы могли построить такое.

– Все древние города гномов имеют такие порталы, – пожал плечами Оторок. – Мы называем их порталами, хотя это обычные ворота. Только очень большие и защищенные могущественной магией. Эта магия и делает портал видимым для магических предметов. Вот таких, как моя секира.

– Там никого не видно, – заметил Алексей.

– Во-первых, нет смысла охранять то, что защищено само по себе намного лучше, – пояснил Оторок. – А во-вторых, о нас наверняка давно уже знают. Обычно в таких ущельях существует система оповещения.

– Государственная граница, – улыбнулся Алексей.

– Что? – не понял Оторок.

– Ничего. Пойдем в двери стучаться?

– Пойдем. Только стучаться в эти двери не надо. Здесь все много сложнее и проще, – сообщил гном, покидая узкий коридор ущелья.

Все поспешили за гномом. Достигнув середины каменной площади, он жестом остановил спутников:

– Дальше идти пока не стоит. Я один. Сейчас сигнал подам и вернусь.

Оторок уверенно продолжил путь – теперь уже в одиночестве. Миновав оставшееся до арки расстояние, он остановился возле гигантских створов ворот. Руны на его секире были видны даже стоящим довольно далеко путникам. Гном поднял секиру и прижал ее лезвие к вырезанному кругу, также испещренному мерцающими знаками. И едва лезвие прикоснулось к камню створа, где-то в глубине горы родился глухой рокот. Будто отзвук далекого горного обвала. Гул этот не рос и не стихал долгих секунд двадцать. Затем все стихло. Оторок развернулся и таким же размеренным шагом вернулся к товарищам.

– Теперь только ждать, – лаконично сообщил он. – Можно пока посидеть у костра и перекусить.

Лишь после этих слов друга Алексей заметил в двух шагах от себя круг из двух десятков одинаковых валунов со старым кострищем посередине. Поодаль от кострища, сложенные в небольшую аккуратную поленницу, ждали своего часа нарубленные дрова. Удивленно хмыкнув, Чолон быстро перенес несколько высушенных поленьев в круг. Эльви взмахнула рукой, что-то шепнув, и по поленьям побежали жадные язычки пламени. Эйра уже разбирала котомку с провизией, а Зур стрелял глазами по сторонам и тревожно втягивал носом воздух. Наконец все расселись на камнях. Алексей отметил про себя, что камни совсем не простые – они не забирали тепло сидящего на них и поэтому ощущались почти теплыми. Каждый думал о чем-то своем, и ужин прошел в молчании. Но, когда все наелись, Оторок первым нарушил тишину:

– Пора идти, господин.

– Идти? – переспросил Алексей и едва не вздрогнул, заметив вдруг стоящие неподалеку от ворот молчаливые силуэты. Три гнома, как братья-близнецы похожие на Оторока, только облаченные в полные доспехи, стояли, опершись на длинные рукояти секир. Все молча поднялись и привычно уже последовали за гномом, а Алексей, приблизившись к Зуру, едва слышно спросил: