На переломе веков - Злотников Роман Валерьевич. Страница 5

Коронация Николая, вернувшегося из путешествия изрядно отдохнувшим и окрепшим, состоялась 11 мая 1895 года. Кое-кто из высшего света бурчал, что, мол, слишком спешно, года еще не прошло после смерти прежнего императора, не по канону. Но я гнал. У меня и без того дел много, и в Трансвааль ехать надобно — что-то там добыча упала. Слегка, но упала. И перевооружение армии разворачивается, да и с флотом возни невпроворот. Как выяснилось, здесь представления о серийном производстве были крайне своеобразные, особенно в судостроении. До начала строительства моих крейсеров «золотой» серии я даже не догадывался, насколько. Раньше я в судостроение вообще не лез. Ну, почти. Создал опытовую станцию, где отрабатывались свежие идеи, регулярно проводил ревизии, более или менее регулярно торжественно присутствовал при спусках на воду новых кораблей да время от времени ввязывался в драку Чихачева [6] с Министерством финансов. Серьезное вмешательство позволил себе один-единственный раз — когда наотрез отказался поддержать популярную в это время идею «таранной атаки». Ну не помнил я никаких удачных таранов кораблей с механическими двигателями — вообще не помнил! И что с того, что на самом деле они были и именно таранной атакой выиграно первое крупное морское сражение броненосных кораблей? [7] Если к XXI веку эта битва забыта — значит, ничего такого больше не случалось. Следовательно, разработка и строительство кораблей, предназначенных для использования подобной тактики, — пустой перевод денег… В процессе этих жаркий баталий по поводу проектов кораблей я просто до печенок осознал истинность изречения Черчилля: «Генералы всегда готовятся к прошлой войне». И тот факт, что в моем случае это были не генералы, а адмиралы, ничего не менял. Большинство считали таран главным оружием корабля, а все остальное, по их мнению, было призвано лишь подготовить и облегчить атаку. Но тут я встал на дыбы, сразу же и категорически зарубив проекты броненосцев с одной башней главного калибра в носу и переутяжеленным носом-тараном. Насколько принятые проекты, которые к тому же обошлись заметно дороже, чем предлагаемые «таранные», были лучше — не знаю, но выглядели они не в пример менее ублюдочно, чем те, что собирались воплощать сторонники таранной тактики. Да и большинству моряков они нравились гораздо больше. Так что, вероятно, они и правда были лучше. В конце концов, всем известно, что красивая техника и работает эффективнее, и ломается меньше. Вот такой вот закон природы…

Так вот, как я уже упоминал, в судостроение до «золотой» серии я особенно не лез. Не с моим опытом и знаниями в этой области давать советы. А вот когда начали строиться первые крейсера, я принялся наведываться на верфи регулярно. И в один прекрасный день происходящее там перестало мне нравиться. Случилось это вследствие того, что я, пробираясь по внутренностям уже спущенного на воду корпуса третьего из моих крейсеров, со всего маху приложился в коридоре об откос, коего на первых двух крейсерах, уже прошедших ходовые испытания, в этом месте точно не было.

— Ах ты господи, ваше высочество! — всплеснул руками ответственный за постройку всей серии полковник Субботин, сопровождавший меня в путешествии по кораблю. — Ушиблись!

Я же сидел на заднице и, потирая лоб, пялился на откос. Это была явно не времянка — сверху по откосу как по опоре тянулись какие-то трубы!

— Ваше высочество…

— Что это? — зло прошипел я, поднимаясь на ноги и указывая подбородком на откос.

— Что? — удивился Субботин.

— Вот это что? — Я ткнул пальцем.

— Э-э… ваше высочество, это конструкционный элемент.

— Я вижу и прошу объяснить мне, откуда он тут взялся. На двух предыдущих крейсерах этой серии ничего такого не было.

Субботин несколько мгновений рассматривал злополучный откос, а затем пожал плечами:

— Не могу немедленно ответить, ваше высочество, но… я уточню.

— Уточните, и побыстрее, — буркнул я, слегка остывая.

Рядом с откосом мне пришлось проторчать почти сорок минут. Сначала прибежали двое инженеров, затем бригадир, потом приволокли какого-то мастерового, который испуганно пялился на меня, мял в руках картуз и блеял что-то типа: «Надысь тута никак не подлезть было. Котельные-то, эвон, тама паропровод протянули, вот нам тута и пришлося…» Короче, выяснилось, что все мои крейсера были собраны отнюдь не по проекту, а, так сказать, на живую нитку. То есть в общем-то по проекту, но на самом деле — как в данный момент и конкретному мастеровому удобнее.

Я стоял и молча свирепел. Вот так-так… мы тут проекты рассчитываем — прочность, остойчивость, размещение брони, помп, схему непотопляемости, а простой мастеровой с верфи, которому надобно паропровод или какую иную трубу протянуть, ничтоже сумняшеся в математически рассчитанной переборке, предназначенной для того, чтобы выдержать определенную нагрузку и давление, вертит пару-тройку лишних дырок там, где ему удобнее, и тянет эту самую трубу так, как ему удобнее будет к ней подлезть! И какой тогда толк от моей опытовой станции и вообще от всей судостроительной науки?!

Ревизия, устроенная мною на первых двух уже построенных крейсерах, выявила такие внутренние отличия кораблей, что я просто взбесился. И устроил форменный разнос на Морском техническом комитете. Даже формы котлов разнились!.. После этого вся программа судостроения была пересмотрена и все эллинги, пригодные для строительства крупнотоннажных кораблей, были заняты моими крейсерами. Двадцатилетняя судостроительная программа была коренным образом изменена, в качестве базовой морское министерство взяло «крейсерскую» стратегию, так что и идеологическое обоснование такому массовому строительству нашлось. Хотя многие ворчали, что принятое водоизмещение сделать нормальный крейсер-рейдер никак не позволит, что следует переходить на более крупные корабли, что ставка на бронепалубные вообще неверна и необходимо строить броненосные. Мол, мы не англичане, нам столько крейсеров вообще не надобно, а ежели какие и надобны, так не такие.

Но мне-то по большому счету все эти стратегии были до лампочки. Я понял, что, если не успею достаточно быстро отработать технологию производства, все мои потуги, призванные обеспечить победу или хотя бы не столь разгромное поражение в Русско-японской войне, пойдут псу под хвост. Русские корабли будут тонуть быстро и часто, просто потому что построены абы как и имеют к реальному проекту весьма отдаленное отношение. А повышать техническую культуру, добиваясь действительной, а не «примерной» серийности, лучше на крейсерах (желательно не слишком большого водоизмещения), чем на массивных, сложных и дорогих броненосцах. Ну а как отработаем технологии — вернемся к броненосцам.

Так что к настоящему моменту моя «золотая» эскадра уже вовсю плавала. Еще шесть крейсеров уже следующего проекта, являвшегося развитием «золотой» серии, со слегка увеличенным водоизмещением и появившимся броневым поясом (хотя и не слишком толстым), которые отличались друг от друга куда меньше, чем шесть «золотых», находились на достройке у заводской стенки. А шесть корпусов третьей серии, с еще немного возросшим водоизмещением и первыми образцами котлов на нефтяном отоплении, готовились к спуску на воду. И на этой серии мы уже должны были полностью перейти к абсолютной взаимозаменяемости всех машин, механизмов и элементов конструкции. Скажем, паровая машина или котельные установки, изготовленные для первого крейсера, безо всяких проблем и подгонок должны были сесть на предназначенные для них места в корпус пятого или шестого крейсера серии, что было невиданным делом для русского кораблестроения. Ну, если все получится как планируется, на что была большая и вполне обоснованная надежда…

А еще, вследствие того что я уделял строительству третьей серии кораблей максимальное внимание и не только сам регулярно появлялся на верфях, но еще и практически на постоянной основе держал там наблюдателей из числа инженеров, закончивших обучение на кораблестроительном факультете по программе Общества вспомоществования в получении образования сиротам и детям из бедных семей, удалось снизить стоимость постройки крейсера до четырех миллионов рублей и уменьшить сроки до года и девяти месяцев. Причем мои ревизоры божились, что при строительстве следующей партии есть возможность сократить сроки строительства вообще до полутора лет. Что в будущем обещало адекватно сократить сроки строительства и других типов кораблей, от крейсеров первого ранга до броненосцев.