Прекрасный новый мир - Злотников Роман Валерьевич. Страница 71

Грон усмехнулся. Да уж… просто удивительно, как неграмотный бандит-браконьер сумел врубиться в оперативную работу и сразу же нащупал суть понятия «дезинформация».

– Значит, предлагаешь их просто так отпустить.

– Ну зачем же просто так, – осклабился Шуршан, – бока намять непременно надо. Как это дубинщики ни разу от стражи по шее не получали? Это ж совсем не по правилу. Так что прижмем где-нито в переулочке, да пошерстим слегонца, да по шеям надаем с наказом больше на глаза не попадаться. Чтобы собирали манатки пошустрее. Уж чего разглядели – то разглядели, а более нам доглядчиков здесь не надобно.

– Хорошо, действуй, – одобрил предложение начальника своей секретной службы Грон. – И не забудь выслать патрули к копям. Не хватало мне еще там на насинцев наткнуться.

На следующее утро принцесса собралась осмотреть соляные копи. И, несмотря на конвой королевских латников, сопровождавший принцессу при любом выезде за пределы городских стен, Грон решил еще подстраховаться, перекрыв ребятами Шуршана подходы к копям.

– Обижаете, господин граф.

Утром принцесса проснулась бодрой, как будто не протанцевала весь прошедший вечер на очередном балу, который в ее честь устроило дворянское собрание Загулема. Грону и на этот раз удалось сберечь свою казну, так как его затраты на бал ограничились двадцатью дюжинами свечей и несколькими разбитыми тарелками и блюдами с вензелями прежнего графского семейства. Ну и некоторой ломотой в мышцах, поскольку большую часть вечера ему пришлось выступать в качестве кавалера Мельсиль. Этим, кстати, и был вызван его вчерашний поздний ужин, ибо как следует поужинать перед балом он не рискнул. На полный желудок особо не натанцуешься…

– Ну что ж, граф, – заявила Мельсиль, когда они выехали за городские ворота, – должна сказать, что вы неплохо справляетесь с ролью радушного хозяина. Еще ни в одном городе мне не старались угодить столь много людей разных сословий и состояний. Даже горничная, которая взбивает мне постель, и та изо всех сил старается, чтобы не подвести «нашего графа». Как вам это удалось?

Грон пожал плечами.

– Не знаю, ваше высочество, я ничего такого особенного не предпринимал. Просто старался, чтобы любому человеку было наиболее удобно делать то ремесло, которое он избрал в качестве своего. Ну за некоторым исключением…

– Да уж, видела я эти исключения, – хмыкнула принцесса, – на паперти у собора. – Она повела плечами. – Жутковатое зрелище, скажу я вам.

Грон скромно промолчал. А что тут скажешь? Как когда-то написал поэт – каждый выбирает по себе. А жизнь штука, как правило, предельно справедливая. Хотя и не сразу, далеко не сразу…

До соляных копей они добрались через час после полудня. Пург, которого Грон отправил туда с полусотней кирасиров еще перед завтраком, успел заставить шахтеров переодеться в более-менее приличную одежду и подготовить обед на поляне у ручья, найденной в полумиле от копей. Грон не переносил, когда на виду у работающих людей располагалась праздная да еще сладко жующая компания, и подозревал, что и шахтерам это не придется по вкусу. Нет, по большому счету людям часто не по вкусу вещи, даже идущие им на пользу, если они хотя бы в минимальной степени затрагивают привычное. Так что если всегда ориентироваться на то, нравится что-то людям или нет, шиш чего сделаешь, но в данном случае никакой необходимостью это не вызывалось. А зачем раздражать людей, если есть возможность этого не делать?

Копи произвели на принцессу неизгладимое впечатление. Соль в здешних горах добывали испокон века, так что, когда мастер-рудокоп завел их в одну из уже почти исчерпанных выработок, принцесса невольно ахнула. В свете заранее укрепленных на стенах факелов перед ней предстал огромный, величественный и хрустально искрящийся зал.

– Как… красиво!

Мастер-рудокоп с достоинством склонил голову.

– Вы правы, ваше высочество, наш труд, конечно, тяжел и суров, зато нас всегда окружает красота, пусть и мало напоминающая красоту полей и лесов, озер и лугов, но ничуть не уступающая ей. А если учесть, что здесь, в пещерах, не бывает ни гроз, ни снегопадов и температура зимой и летом почти одна и та же, то я не знаю, кому в жизни повезло больше – рудокопу, добывающему соль, или крестьянину либо погонщику возов, никогда не заглядывающему в наши пещеры.

– А как много здесь соли? – спросила принцесса.

– Эту пещеру, – обвел рукой своды мастер-рудокоп, – начали разрабатывать еще при моем прадеде. И она все еще дает соль. Хотя здесь уже работать опасно. Высока вероятность обрушения свода. Но на наших копях есть еще три более молодых выработки, а благодаря вниманию графа, – он отвесил учтивый поклон в сторону Грона, – к осени мы заканчиваем разметку четвертой.

В общем-то внимание Грона свелось к тому, что он совершил довольно мудрый, но совершенно стандартный маркетинговый ход. Поскольку из-за войны с Агбером один из торговых трактов, причем наиболее выгодный, был перекрыт, месячная выработка копей оказалась больше, чем могли переварить купцы. Так что вскоре солевые склады трещали от непроданного товара, отчего цены на соль резко упали. И между рудокопами и купцами началась настоящая вражда, никак не идущая на пользу графству. Поэтому Грон оптом выкупил весь залежавшийся товар, да еще по цене на пару медяков выше, чем сложившаяся цена. После чего повелел мастеру-рудокопу резко снизить добычу, а высвободившиеся силы занять… чем-нибудь, ну например, разведкой новых залежей. А поскольку запасы соли в Агбере из-за той же войны оказались изрядно истощены, лишь только торговый тракт открылся, цены на соль мгновенно взлетели. И хотя Грон велел Пургу, оставленному на хозяйстве, дать зеленый свет купцам и рудокопам, продавая из своих запасов лишь ту часть, которая покрывала неудовлетворенный спрос, его собственные соляные запасы к настоящему моменту снизились на три четверти. Причем, поскольку он торговал уже по новым ценам, каковые были почти в три раза выше закупочных, его казна изрядно потяжелела. Уж больно велик оказался спрос на соль.