Принцесса с окраины галактики - Злотников Роман Валерьевич. Страница 25

Эсмиэль молча стянула с себя борцовскую куртку и, ни слова не говоря, подошла к мужу, как обычно сидящему за терминалом, и прижалась к нему, обхватив руками его уже заметно лохматую голову. Олег оторвался от терминала и повернулся к ней.

– Эоней здесь, – тихо произнесла Эсмиэль. Олег поднял руки и, обняв жену, усадил ее себе на колени.

– И что с того?

Эсмиэль зябко повела плечами:

– Не знаю. Только мне как-то…

Олег молча прижал ее к груди:

– Нас не смогли оторвать друг от друга даже канскеброны. Чего же ты волнуешься?

– Да не в этом дело. – Эсмиэль досадливо сморщилась, не в силах объяснить мужу, что такое с ней происходит. Но тот внезапно погладил ее по голове и тихонько запел:

– Баю-баюшки-баю, не ложися на краю. Придет серенький волчок – тебя схватит за бочок…

Эсмиэль замерла. А Олег продолжал петь эту незатейливую колыбельную, от чего у нее на сердце внезапно стало как-то… по-детски покойно. Как будто она вновь стала маленькой девочкой и, прибежав к отцу в кабинет, забралась ему на руки, уверенная, что теперь она в полной безопасности. Потому что вот эти сильные руки, что сейчас ее обнимают, совершенно точно способны оградить ее от всех горестей и опасностей мира. Она смежила веки, на некоторое время полностью отдавшись этому чувству, а затем вновь открыла их и, выпрямившись, повернулась к Олегу и рассмеялась:

– Ты чудесный! Спасибо тебе. – Она обняла мужа и, жарко поцеловав, соскочила с колен. – Побегу в душ. А то скоро здесь появится младший коммандер в своем свежеотутюженном мундире.

Обед накрыли там, где и в прошлый раз. Правда, состав приглашенных на этот раз был другим. Ни капитана рейдера, ни младшего коммандера, ни ученых за столом не оказалось. Только они трое и Эоней в сопровождении адмирала Эканиора.

Чтобы сгладить явно чувствующуюся в атмосфере неловкость, Эоней принялся весьма галантно ухаживать за Ольгой, которая вполне благосклонно приняла эти ухаживания, бросая, впрочем, время от времени взгляд на своего брата. Олег был спокоен, а в его обычно непроницаемых глазах временами проскакивали искорки иронии. Эсмиэль, на которую терапия мужа произвела просто потрясающее действие, откровенно забавлялась ситуацией. А вот адмирал Эканиор отчего-то был весьма напряженным. Эсмиэль заметила это не сразу, а когда заметила, то бросила обеспокоенно-недоумевающий взгляд Ольге. Но та лишь успокаивающе взмахнула ресницами.

Так прошло полчаса. Император отчего-то не рисковал начинать никакого серьезного разговора. Олег и Ольга в свою очередь также молчали. А Эсмиэль считала, что ее роль в этом деле состоит в том, чтобы по мере сил поддержать мужа и его сестру. Она уже давно перестала быть той своенравной девчонкой, которая считала, что она сама способна справиться наилучшим образом со всем, за что только ни возьмется. Нет, страха не было. Если бы Олег или Ольга тем или иным способом намекнули ей, что она может начать заглавную партию, Эсмиэль нашла бы, что и как сказать, но они явно чего-то выжидали. И это означало, что они знали о ситуации больше ее. Так что и ей оставалось только ждать…

Внезапно док слегка вздрогнул, отчего вино, разлитое в стаканы, подернулось мелкой рябью. Император недоуменно покосился на адмирала.

– Что это, Эканиор?

Адмирал торопливо промокнул губы салфеткой и поднялся.

– Разрешите, я уточню, ваше величество.

Император кивнул:

– Да-да.

Когда за адмиралом закрылась дверь, в помещении установилась неловкая тишина. Император едва заметно вздохнул и, подняв взгляд на Эсмиэль, наконец-таки задал ей вопрос:

– И как долго, дорогая кузина, вы собираетесь еще оставаться в этом доке?

Эсмиэль немного помолчала, давая возможность Олегу или Ольге, если они посчитают нужным, вступить в разговор, а затем, не дождавшись этого, ответила:

– Пока нас не отпустят.

– Отпустят? – изумленно воззрился на нее Эоней. – То есть это не вы посчитали… – он оборвал себя и зло ощерился. – Ну, адмирал, вам придется мне кое-что объяснить!

За отсутствием лица, способного дать эти самые объяснения, в помещении вновь установилась тишина. Когда она стала совсем тягостной, император вновь повернулся к Эсмиэль:

– Остается надеяться, кузина, вам не пришло в голову, что за этим вашим заточением стою я.

– Если быть честной, кузен, сначала у меня возникла такая мысль. Однако потом муж убедил меня, что вы не имеете к этому никакого отношения.

– Надеюсь, вы ему поверили! – с неожиданным жаром воскликнул Эоней, бросая на Олега неожиданно благодарный взгляд.

– Да. Я привыкла верить своему мужу, – отозвалась Эсмиэль.

И в этот момент зашелестела открываемая дверь.

– Эканиор, я хочу знать, – возмущенно начал император, разворачиваясь к двери, и… осекся. Потому что в открытую дверь вошел отнюдь не адмирал. Первым комингс переступил председатель сената лорд Эомирен, а вслед за ним, с точно такими же суровыми и высокомерными лицами, как и у Эомирена, вошли лорды Эстанзай и Эртоканай. Члены сената и самые верные и преданные псы его председателя.

– Что это значит, господа? – холодно спросил император, когда все, кто собирался войти в отсек, приспособленный под столовую, наконец вошли. Но трое сенаторов во главе с председателем, заместитель начальника Генерального штаба и еще трое должностных лиц империи из самого высшего эшелона молча и мрачно смотрели на императора.

– Глупо…

Этой реплики, да еще от этого человека и уж тем более в этот момент никто не ожидал. Прибывшие вообще воспринимали его в качестве статиста. Поэтому немудрено, что все взгляды, в которых читался весь спектр чувств – от недоуменного раздражения до встревоженности, обратились на произнесшего это слово. Олег спокойно выдержал эти взгляды. И когда лорд Эомирен открыл рот, чтобы осадить выскочку, Олег повторил еще раз:

– Очень глупо.

Только трое из присутствующих знали, что к словам этого человека всегда надо относиться с максимальным вниманием. Эсмиэль, Ольга и… Эоней, в личном сейфе которого лежало несколько носителей с информацией, которую лорд Эйзел сумел собрать о Земле. И один из них был полностью посвящен Командующему. Поэтому, когда побагровевший председатель сената раздраженно зарычал:

– Я бы попросил вас, молодой человек, закрыть… – Эоней резко прервал его:

– Помолчите, Эомирен! – а затем, уперев в Олега требовательный взгляд, повелел: – Говори, берсерк, что ты имеешь в виду? – этой фразой сразу расставляя точки над «и». Ибо все, кто понял слово «берсерк», поняли также, что император знает довольно много. Олег пожал плечами.

– Глупо собирать в месте, которое вот-вот подвергнется уничтожающей атаке канскебронов, и властителя империи, и того, кто собирается властвовать в ней, разобравшись с властителем…

– Ну вот что, – взревел лорд Эомирен, – я больше не собираюсь выслушивать весь этот бред! Император Эоней, мы прибыли к вам как представители глав большинства высокородных домов империи, которые крайне обеспокоены… – Закончить он не успел, потому что дверь с грохотом распахнулась и на пороге вырос адмирал Эканиор. Его лицо было белым как мел. Все замерли, глядя на него, а адмирал выдохнул:

– Канскеброны…

Несколько мгновений никто не шевелился, а затем все головы синхронно развернулись в сторону Олега. Лорд Эртоканай испуганно пискнул:

– Но как…

Однако адмирал еще не закончил со своими неприятными новостями.

– Около полутора тысяч вымпелов. И операторы идентифицируют минимум шесть Базовых системных разрушителей.

Ответом ему был изумленный всхлип. Шесть Базовых системных разрушителей! В прошлой атаке принимали участие всего два, и она едва не закончилась катастрофой. Но тут под потолком раскатился разъяренный рев председателя сената:

– Плевать! Канскеброны подождут! Эоней, ваше распутство и безалаберность нас достали! Вы худший император из всех, которых знала история! Единственный шан остаться на троне – это передать власть в руки людей, способных справиться с…