Ронин - Злотников Роман Валерьевич. Страница 21

Делоу перевел дыхание. Все-таки это война. Проклятье! Знать бы с кем.

— Ну что ж, теперь у нас не возникает сомнений в их намерениях. Капитан, вы можете что-нибудь о них сказать?

Усатый мужчина с нашивками инженерной службы оторвался от монитора.

— Очень немногое, сэр. Они идут с ускорением 12g, значит у них более совершенные компенсаторы, или они легче переносят перегрузки. Ракеты с ядерными боеголовками мощностью около двух мегатонн. Неплохие противоракетные системы. Больше пока ничего сказать не могу, нет данных для анализа.

Делоу кивнул. Все плохо, все очень плохо. Через три дня чужаки постучатся в люк орбитальной платформы, в Космосе их с такими силами не остановить. Два паршивых фрегата времен последней войны с Тедау, крейсер и одна-единственная орбитальная база. Помощь не успеет, шансов нет. А на поверхности мирное население. Что делать, когда они начнут высадку? Какие принять меры, генерал пока не представлял. Еще никогда за всю свою карьеру Делоу не приходилось вести войска в бой. Все молчали, ожидая его слова. Генерал резко сжал кулаки, до боли вгоняя ногти себе под кожу. Надо взять себя в руки, если раскиснет и он, то можно считать, что гарнизон проиграл сражение, проиграл, еще не вступив в бой.

— Господа, я немедленно связываюсь с губернатором и Корпорацией, объявляйте всеобщую мобилизацию. Майор Дрейк, этим займется ваш отдел. Капитан, обеспечьте прямую связь с губернатором, немедленно! Я ввожу на этой планете военное положение. Карпентер, реквизируйте весь имеющийся в наличии транспорт, обеспечьте раздачу оружия и амуниции ополченцам.

— Сэр, связь с губернатором установлена.

— Отлично. — Делоу изобразил на лице улыбку и, встав, повернулся к камере. — Добрый вечер, господин губернатор, у меня пренеприятнейшая новость…

— Так вот, захожу я к ней домой, сажусь, как примерный школьник, за стол, достаю из пакета шампанское. Хорошее шампанское, заметьте, земного розлива. А она мне говорит: «Сигмонд, дорогуша, посиди здесь пока, я в домашнее переоденусь». Вышла она, значит, я разлил шампанское. Сижу, лихорадочно обдумываю, как бы ее в койку затащить. Мне ж рассказывали, что она недотрога такая, сколько об нее народа зубы пообломало — жуть. В общем, строю я планы, тут заходит она… — рассказчик выдержал паузу, оглядывая заинтересованных слушателей — Милосердные Боги… Челюсть у меня, скажу я вам, так и упала, зато кое-что другое взлетело, словно орбитальный шаттл. Стоит наша недотрога в пеньюаре, а тело-то так и светится, так и светится…

— Сиг, ты давай, не затягивай, что дальше-то? — рано начавший седеть сержант, здоровяк-негр с причудливым шрамом на левой щеке, нетерпеливо хлопнул по жалобно заскрипевшей столешнице.

Сигмонд недовольно нахмурился.

— Не люблю, когда меня прерывают, Рэд. Ладно, слушайте. Значит, стоит эта малышка, смотрит на меня эдак обольстительно и говорит: «Почему вы, полицейские, такие недогадливые?» Вы представляете, я к ней две недели подбирался, подарки дорогущие покупал, а с ней, оказывается, уже половина участка переспала! И ведь никто же, мерзавцы, не подсказал. У них, оказывается, это такой способ новичков подкалывать, ну вы ж подумайте, а?

Слушатели заржали. В перерыве между приступами хохота Рэд перехватил инициативу.

— Это еще что, я вот помню, еще в курсантские годы решили мы втроем с корешами расслабиться. Купили литр пойла и сняли одну девицу. Ну, значит, сидим, пьем, а я тогда еще совсем скромный был, ну вылитый девственник. А тут что-то осмелел и давай к ней приставать. Смотрю, поплыла красотка. Я то-се, в общем, она согласна и тут… — сержант многозначительно замолк, почесал шрам…

Внезапно в участке пронзительно зазвонил телефон. Рэд чертыхнулся, прерванный на полуслове, и сгреб волосатой ручищей трубку.

— Пятнадцатый участок на связи. Да, хорошо, сэр. Да, сэр, понял. Да, свободные камеры есть, мы его примем.

Он сделал страшное лицо, жестами показывая остальным полицейским, чтобы готовились к приходу начальства, а сам продолжал, не меняя тона, говорить в трубку.

— Понял, сэр, мы вас ждем, — он кинул трубку на аппарат и угрюмо уставился перед собой.

— Рэд, в чем дело?

— Иди ты! — Сержант опять потянулся к телефону. Экран на этот раз он включил. Видя напряженную физиономию сержанта, вокруг сгрудились и остальные. Из кабинетов, привлеченные внезапной тишиной, начали выглядывать любопытные лица.

— Черт, да отзовись же ты! — К аппарату подошли только после пятого звонка. Начальник участка, судя по виду, вытащенный то ли из постели, то ли из ванной, выглядел, словно разъяренный матадором бык. Огромный, с налитыми кровью глазами.

— Ну и какого черта, Боннели?

— Капитан, десять минут назад в здании Большого театра было совершено покушение на дочь президента Торсона.

— Твою мать, Боннели! Это не наш участок, при чем здесь мы?

— Сэр, спецотряд «Иритека» захватил там одного парня. Его роль в покушении непонятна, и они просят пока подержать его у нас.

Капитан вышел из поля зрения камеры.

— Хорошо, я выезжаю. Но, сержант, у них что, своих каталажек нет? Не поверю!

Рэд замялся.

— Не знаю, сэр. Их человек сказал, что отряд срочно отзывают на базу, а мы — ближайший полицейский участок на их проклятом пути. Вот…

Он виновато развел руками. Капитан что-то буркнул в ответ и отключил связь. Рэд развернулся к сгрудившимся вокруг коллегам.

— Ну и чего вы столпились? Если мало работы, так я сейчас добавлю! Давайте, давайте, быстрей. Клэм, Дюбуа, вы со мной. Будем встречать подарок. Да оружие с собой прихватите, кто их знает, террористов этих.

Рэд вытащил из ящика стола кобуру и, нацепив ее на ремень, пошел к дверям.

— Ну и жара сегодня, сержант.

— Ничего, сейчас нам еще жарче станет. Если так неделя начинается!

— Да, Серж, дерьма в нашей службе предостаточно.

Сержант выругался, заметив большое облако пыли.

— Цыц, мелюзга! Едут.

Он придал лицу непроницаемое выражение. Полиция и служба безопасности «Иритека» друг друга недолюбливали.

Несущийся на предельной скорости ховеркар резко затормозил в паре метров от стоящего Рэда, осыпав того пылью от воздушной подушки. Сержант поморщился, но промолчал, дождался полной остановки фургона и неторопливо отошел на шаг, освобождая путь. Бронированные двери транспорта с лязгом разъехались в стороны, наружу выпрыгнуло трое затянутых в противоударные костюмы бойцов, мгновенно взявших на прицел подходы к фургону. Следом за ними, словно мешок с песком, выкинули на раскаленный бетон связанного человека. Рэд присмотрелся и понял, что мужчина лежал с закрытыми глазами, явно без сознания. Стан? Странно, если он оглушен стан-зарядом, то еще как минимум два-три часа физически никакой угрозы представлять не мог.

— Вечер добрый, господин лейтенант. Что, я погляжу, крутого вы мужика взяли, раз даже оглушенного связали.

Выпрыгнувший из ховеркара последним, высокий крепыш с нашивками лейтенанта зло сплюнул под ноги и протянул продолговатый ящик, покрытый кожей. Рэд механически подхватил и, не глядя, закинул его на плечо. Лейтенант осуждающе посмотрел на здоровенного копа.

— Зря скалишься, сержант. Этот парень уже после стан-удара еще троих моих людей покалечил, пришлось добавить. Никогда такого не видел.

— И чего же он натворил?

Лейтенант пожал плечами:

— А черт его знает, взяли на месте покушения. Роль его непонятна, кто такой — тоже непонятно, все остальные террористы мертвы, а свидетели еще без сознания. И вообще, сержант, вам не кажется, что много знать вредно. Примите его, завтра за ним заедут ребята из нашей службы безопасности. Ясно?

Сержант кивнул, отдавая честь. Лейтенант козырнул в ответ, махнул рукой своим ребятам. Они ловко запрыгнули в фургон, ховеркар сорвался с места и почти мгновенно исчез за углом квартала.

Рэд нахмурился, разглядывая лежащего перед ним мужчину. Двойной стан-удар, крепкий парень, черт возьми! Нет, но какие мерзавцы эти из Корпорации, выкинули, уехали, а тащить?