Сердце Башни - Злотников Роман Валерьевич. Страница 18

– Еще Грон велел тебе передать, что, хотя он совершенно не сомневается в том, что ты очень хорошо знаешь, как воевать в наших горах, он просит тебя прислушаться к одному его совету.

– Вот как? – Нушвальц усмехнулся. Он, как и любой шейкарец, действительно считал, что гораздо лучше любого из равнинников знает, как воевать в горах. Однако Грон все-таки не просто один из равнинников. Он доказал свое право давать совет старейшине после того, как в честном бою в Утоптанном кругу на глазах у всех победил Шамсальца, одного из лучших воинов рода.

– И что же он советует?

– Он советует не беречь Путь на перевал, – спокойно произнесла Линдэ. Нушвальц замер. Э?э?э… это было против всяких правил. Путь на перевал был не просто неприкосновенен, а прямо оберегаем шейкарцами. Именно существование этого Пути и было причиной того, что Кагдерия платила шейкарцам деньги. Но дело было даже не в деньгах. Именно по нему, снизу, «с равнин», как говорили шейкарцы, в их селения доставляли продовольствие, товары, именно по нему приходили торговцы, покупающие шейкарское железо и шерсть. Этот путь являлся воистину артерией жизни! И вот Грон предлагал сделать с ним… что?

– Что он имеет в виду? – напряженно спросил Нушвальц. И Линдэ едва заметно выдохнула. Она прекрасно знала, как все шейкарцы относятся к Пути на перевал и была готова к тому, что после того, как она произнесет это предложение Грона, отец запустит в нее чем-то тяжелым. Но раз он задал вопрос…

– Ничего особенно опасного Грон не предлагает, – с некоторой осторожностью начала она, доставая тубус с тем, что Грон называл странным словом «кроки». – Вот смотри, у Двузубой скалы Путь проходит по стене ущелья, так что с правой стороны возвышается стена, а слева – обрыв. И с него никак не свернуть. Так что если вот тут поставить стену из камней, на которой занять оборону – кагдерийцам придется атаковать только в лоб. Обойти эту позицию они никак не смогут.

Старейшина покачал головой.

– Не слишком удобная позиция. Их много?

– По сведениям разведчиков – до шестидесяти тысяч, – ответила Линдэ. Шейкарец крякнул.

– Тогда вообще глупость. Я смогу собрать всего несколько сотен. А стена получится слишком широкой. Не удержимся. Лучше встать у Козьего урочища. Мы там уже столько раз останавливали кагдерийцев…

– Не забывай, эти идут не для того, чтобы атаковать наши селения, а чтобы прорваться в Насию. И именно туда Грон просит их не пропустить. А позиция у Козьего урочища хорошо прикрывает дорогу именно к нашим селениям. К Насии там можно просочиться минимум тремя путями. Ну, ты же знаешь…

– Я-то да, а вот они-то откуда будут знать об этих наших козьих тропах? – сварливо отозвался старейшина. Линдэ усмехнулась.

– Ну, может и не будут, но Грон не хочет рисковать. В этой армии вполне могут оказаться какие-нибудь купеческие подмастерья или, там, погонщики из караванов, которые ходили этим маршрутом. А для них эти обходы вполне могут оказаться не секретом. Да и те козьи тропы не такие уж и тропы. Сам же мне рассказывал, что даже когда мы воевали с кагдерийцами, их караваны все равно ходили в Насию.

– Умна больно стала старшим перечить, – недовольно пробормотал отец. Нет, сам факт того, что женщина обсуждает с ним воинские дела, Нушвальца не коробил, это было вполне в обычае шейкарцев. Да что там говорить, прабабка сидевшей перед ним дочери командовала всем ополчением шейкарских племен во время очередного конфликта с кагдерийцами. Причем та битва произошла как раз у Козьего урочища… Но, вот не нравилась ему позиция у Двузубой скалы, хоть ты тресни!

– Не сердись, отец, – улыбнулась Линдэ. – Это все мысли Грона. И ты не дослушал до конца.

Старейшина обреченно махнул рукой. Мол, говори, чего уж там…

– Грон предложил вот здесь, на выходе, устроить искусственный камнепад. Причем подобрать камни покрупнее. А когда подойдет эта толпа – обрушить их вниз.

Нушвальц скептически скривился.

– Ну, прибьем мы сотню-другую этих уродов. Толку-то, если их столько?

– Дело не в этом. Сотня-другая прибитых, это так, дополнительное удовольствие. Главное в другом. Вот, смотри, от места обвала до каменной стены будет всего лишь около двух сотен шагов. И на образовавшейся площадке они смогут накопить никак не больше трех сотен атакующих. А сквозь завал из камней быстро не пролезешь… – тут девушка замолчала, увидев, что отец подался вперед и впился взглядом в лежащий перед ним листок. Старейшина несколько мгновений вглядывался в него, а затем его лицо расплылось в хищной ухмылке.

– Ха! Мы будет рубить их быстрее, чем они смогут подтягивать через завал свежие силы!

Линдэ согласно кивнула и добавила:

– К тому же не забывай, там не регулярная армия, а сброд, хоть и опасный.

– Так-то оно так, – задумчиво протянул Ну-швальц, – но Путь…

– Грон обещал, что как только они разберутся с кагдерийцами в этих горах, то прежде чем идти дальше, он лично проследит за тем, чтобы завал был ликвидирован.

– Что ж, – хмыкнул старейшина, – тогда другое дело, – он вскочил на ноги и двинулся к двери, бросив через плечо дочери: – Пойду прикажу, пусть готовят гонцов в другие селения. И скажу Мальшанце – пусть раздувает горны. Нам в этом деле понадобится много дротиков.

Когда за отцом закрылась дверь, Линдэ шумно выдохнула и вытерла со лба выступивший пот. Удалось! Да еще, можно сказать, что все прошло довольно легко. Отец ни разу не швырнул в нее чем-то, не отвесил затрещины, даже не обругал дурой и курицей. И чего это на него нашло?..

Объединенное войско шейкарских племен встало на пути приближающейся «Армии бедняков». Ну как войско… На призыв Нушвальца большинство шейкарских племен ответило, что не собирается объявлять сбор ополчения и ввязываться в войну каких-то там равнинников. Нет, про Грона слышали все, но так, мимоходом. И желание Нушвальца поддержать зятя все понимали и воспринимали нормально. Однако они-то тут при чем? Разве то, что происходит, угрожает всем шейкарцам? А что касается остального – если этот Грон такой молодец, как о нем рассказывают, то вполне справится и сам… Впрочем, если кто лично захочет поучаствовать в предстоящей войнушке, то старейшины препятствовать им никак не будут – пусть идут. Поэтому среди этих семи сотен, составлявших войско шейкарцев, были представители практически всех племен и большинства родов горного народа, но только те, кто захотел прийти сюда сам. Однако, Нушвальца это не особенно печалило, ибо он с самого начала предполагал, что так оно и будет. Именно поэтому он тогда в разговоре с дочерью и озвучил эту цифру – несколько сотен; в тот момент он предполагал, что таковых будет не больше четырех. А пришло в два раза больше. И это радовало. Добрая будет битва!

– Эй, шуншвальц! – заорал старейшина, разворачиваясь к свободно стоящим и сидящим на земле людям, – пора подниматься на стену.

И половина толпы зашевелилась, поднимаясь на ноги и поудобнее перехватывая свои ушванце и барсы. Но первыми на стену взбежали мальчишки двенадцати-тринадцати лет, вдвоем-втроем волоча тяжелые корзины, набитые дротиками. А уж вслед за ними двинулись и шуншвальц, первая боевая смена, на ходу разбиваясь на боевые пятерки, либо уже давно привычные и сработанные, либо составленные уже здесь, вчера, позавчера и сегодня утром, когда пришедшие из разных селений люди перезнакомились друг с другом, пару раз помутузили друг друга в Утоптанном кругу и решили, с кем они будут драться бок о бок.

Они успели занять позицию на стене, когда из-за поворота, образованного той самой Двузубой скалой, показались первые враги. Завидев шейкарцев, передовые шеренги кагдерийцев резко остановились и принялись топтаться на месте, растерянно пялясь на стоящих перед ними горцев. Но, по мере того, как их становилось все больше и больше, растерянность начала сменяться злостью, и со стороны кагдерийцев послышались злобные выкрики, а чуть погодя визг и вопли. Шейкарцы же продолжали молча стоять на месте, с усмешкой глядя на беснующуюся ниже толпу. Это мясо хочет их испугать? Не смешите мои пятки!