Близится буря - Круз Андрей "El Rojo". Страница 54

— Это тоже возьму. — Я отложил маленький «дерринджер» к револьверу.

— Все?

— С оружием все, мне бы к нему еще всякого. И во-он тот нож, если можно. — Мой взгляд остановился на коротком обоюдоостром ноже, рядом с которым лежали ножны с ремешками.

— Этот? — уточнил дед. — Этот в рукав можно или на ногу. Даже на шею, на шнурок.

— Я вижу… — сказал я задумчиво, крутя нож в пальцах.

Вообще к ножам как к оружию я с некоторой иронией отношусь. Нет, слышал про всякие «правила семи метров», но и к ним тоже с иронией. Но, с другой стороны, если нет ничего другого, то и нож оружие. Даже очень хороший рукопашник без ножа почти наверняка проиграет не шибко хорошему бойцу с ножом, потому что в большинстве случаев человека с одного удара не вырубишь, а отобрать нож — это только для роликов всяких чудо-систем рекламных. Зарежут бойца, или искалечат, или просто надолго в больницу отправят, даже если будут действовать против него по принципу «бешеной швейной машинки», то есть тыкать лезвием во все, до чего дотянуться получится.

А этот ножик компактный такой, плоский, и ножны плоские — можно спрятать. Причем ремешки на самом деле не ремешки, а резинки. И если не быть банальным, то есть не цеплять нож на запястье или щиколотку, где его обязательно станут искать, а подвесить под рубашку на бицепс… на внутреннюю сторону, ага, то тогда могут и не найти. А на другую руку — «дерринджер», например. Я крупный, рукава у рубашки здесь больше просторные, ткани плотные, так что видно ничего не будет. Быстро не выхватишь, но быстрота не всегда так уж и важна, иногда скрытность куда важнее.

— А такой же кобуры с резинками для вот этого нет? — спросил я, ткнув пальцем в «дерринджер».

Старикан некоторое время с сомнением рассматривал меня до тех пор, пока я не сказал:

— Я приватир, у меня всякое бывает.

— Нет, но можно быстро сделать, — ответил он. — Если не торопитесь, то к завтрашнему утру готово будет.

— Не тороплюсь.

И так же не торопясь вышел из оружейного, отправившись за одеждой, — надо бы еще и стиль сменить по максимуму, чтобы меня на улице не узнали даже те, кто уже встречал раньше на Овечьем. Интересно, очки с простыми стеклами мне сделать успеют?

На подходе к порту меня ждал сюрприз. Точнее, сюрприз заходил в порт, спустив паруса и баламутя воду за кормой винтом. Гафельная шхуна знакомых очертаний и расцветки — при всем желании не спутаешь, даже названия видеть не нужно. «Чайка». А еще на баке шхуны, если приглядеться, можно было различить знакомую фигуру. Вера.

Так, Вера должна была сюда приехать: дядя собирался в Новой Фактории постоянную контору открыть. Семейное дело Светловых растет и уже из масштабов Большого Ската выросло, так что моя бывшая подопечная, по всему судя, здесь как раз по этому самому делу.

Все эти мысли пронеслись в голове, когда я накручивал педали велосипеда, разгоняясь под горку от форта ко въезду в порт. Велик разогнался на спуске, и я с сожалением начал его притормаживать, опасаясь в кого-нибудь врезаться, но потом сам себе напомнил, что с борта «Чайки» все равно сразу никого не выпустят, да и пришвартуется она позже, чем я даже на себе этот велосипед туда дотащу.

Дорога спустилась ниже, дальше я потерял шхуну из виду, но прикинул, что поставят ее куда-то к дальним причалам, так что поехал сразу туда, лавируя меж телег с запряженными в них тяжеловозами, тележек, людей, штабелей ящиков и бочек, то есть всего, что и составляет саму жизнь торгового порта.

Ну да, вон «Чайка» к причалу подходит, там ее уже ждут объездчики и швартовщики-негры. Помахал рукой на всякий случай, хоть и видел, что Вера глядит в другую сторону, ну и она меня не заметила, разумеется. Ладно, пока их досмотрят и выпустят, время еще пройдет, так что я сперва сумку с покупками занес на «Аглаю» и запер в шкаф в своей каюте, а потом еще и стребовал чашку кофе с кока, с каковой и вышел на палубу, откуда вполне можно было наблюдать за швартовкой «Чайки». Как раз допью — и можно будет туда идти.

— У нас половина товара уже отсюда идет, вот дядя и сказал, что езжай, мол, открывай контору. — Вера сидела рядом в коляске, под ногами у нас был свален немалый ее багаж. — Еще сказал, что, мол, выбирай — сама работать поедешь, или он Андрея Кузнецова отправит. Вот я и решила, что мне здесь веселей будет, чем на Большом Скате.

Коляска остановилась у гостиницы, кучер-негр, приняв от меня монету, кинулся помогать с багажом. Вообще-то Веру проще было поселить в тот дом, что я снимать собрался, но он к приему жильцов пока не готов. Вечером я только оплату жене Арсения занесу, а завтра там порядок наводить начнут. Не знаю даже, успею ли я сам там переночевать. Но телеграмму Аглае точно сегодня дам о том, что к переезду все готово.

— А ты, значит, за регионального директора? Главная по Новой Фактории будешь, — уточнил я, перехватив ее непонимающий взгляд.

— Точно!

— Прекрасно! — вполне искренне обрадовался я. — А то мы уже думали о том, что тебя не хватать будет.

Мне ее точно не хватало бы хотя бы потому, что Вера меня спасла тогда, когда я сюда провалился, и она знает, откуда я на самом деле. Мне от нее прятаться за теорию о пропавшей памяти не надо.

Вещи занесли в подъезд, затем я подождал в не слишком просторном холле, пока хозяин гостиницы записал Веру в журнал и выдал ей ключи от комнаты на верхнем, третьем этаже. Потом помог затащить вещи наверх. Комната досталась ей небольшая, но светлая и чистая, мне понравилась.

— Оставлю тебя покуда, дел полно, — извинился я. — А вечером увидимся, обещаю.

— Я тоже побегу сейчас, надо место под контору искать, а еще в банк надо, и много чего еще. И «Чайка» с товаром, его продавать нужно.

— Свободно или под заказ?

— Постоянному покупателю, так что нетрудно.

Значит, с вином с Большого Ската пришла шхуна, его здесь берут с удовольствием и обычно у одних и тех же поставщиков, профильный, так сказать, товар торгового дома Светловых.

— Ладно, трудись, я пошел.

На том Веру и оставил.

Дальше день получился суетливым. Забежал к «святым братьям», чтобы узнать, что они пока не готовы меня отправить на остров Базарный, понесся по лавкам за одеждой, чтобы одеться больше в купеческом стиле, а не как вот сейчас, ковбой какой-то, потом и вправду заказал себе очки — круглые такие, в металлической оправе, а простые стекла вставить в них оказалось не проблемой: к утру готово будет.

Вернулся на судно понаблюдать, как рацию ставят, — здоровый такой высокий узкий ящик в деревянном корпусе. Но там и без меня справлялись, и даже Пламен вполне сноровисто участвовал в процессе. Радиорубки у нас не было, так что поставили просто в углу, прикрыв немножко перегородкой, какую заранее установили.

Потом был банк, где мне открыли циркулярный аккредитив от имени вполне известного торгового дома — без такой бумаги мне никто не поверит, что я товар на закупку ищу, а всегда есть риск, что тебе придется свою легенду доказывать. Потом заехал к супруге Арсения, внес оплату сразу на полгода вперед, взамен узнал, что в доме прибрались и свежее постельное белье туда завезли, а вот сад чистить начнут только завтра.

Хотел заночевать в каюте, но потом, когда уже на борт поднялся, решил дом немного обжить. Я про него завтра буду Аглае телеграмму отсылать, а получается, что сам там еще и не ночевал. Не годится. Поэтому взял у кока Сереги бутерброды в свертке, попрощался до утра да и поехал, взгромоздившись на велосипед.

А хорошо в Новой Фактории вечерами — и на улицах довольно людно, и фонари горят, и музыка слышна из всяких заведений, тут можно будет с Аглаей просто под ручку на променаде гулять, с людьми здороваться, воздухом дышать. Где-то во дворах еще дети шумят, не так поздно еще, чтобы матери их по домам спать разгоняли, где-то через открытые окна слышен разговор и позвякивание тарелок — семья за ужин села, похоже. Жизнь, в общем, нормальная такая людская жизнь.