Двери во Тьме - Круз Андрей "El Rojo". Страница 65

Могу и ошибаться, разумеется, но для меня картина пока так выглядит. Но по одному все же не ходим.

Потом вспомнил про документы, что снял с убитого, достал из сумки, поглядел. Занин Игорь Константинович, старший оперуполномоченный управления городской безопасности Углегорска. На фотографии скуластое злое лицо, короткие волосы, нос чуть набок сбит. Ни разу не жалко, но все, обратно лучше не соваться. Живем теперь здесь, кажется.

Вчера из осторожности никуда так и не пошли. Посидели в гостиничном баре, который был совсем неплох. Но посидели хорошо, долго, сытно, а мы с Федькой еще и пьяно. До самого закрытия заседали за самым дальним от входа столом, уделив внимание чуть ли не каждому пункту местного меню — пусть не слишком обширного, но все же вполне приличного.

Отходняк после пережитого пока нас не отпустил, все были вялыми, даже сонными, даром что полдня проспали. Разговор тек лениво и ни о чем — о делах почти не говорили: грузиться не хотелось. Разошлись по комнатам, когда бар закрылся.

Проснувшись, увидел Настю, стоящую у окна, уже одетую и причесанную. Мягкий свет из окна освещал ее профиль, тонкая прядка упала на щеку. Услышав, как я зашевелился, она обернулась ко мне:

— Снег так и валит, все засыпало.

— А пускай, — согласился я с такой погодой. — Все равно. Доброе утро, кстати. Сколько времени-то сейчас?

Взял часы с тумбочки, всмотрелся, проморгавшись. Полдень. Неслабо вздремнул, если считать вчерашнее. Но от былой вялости не осталось и следа — чувствовал себя отдохнувшим и выспавшимся.

Сергей заехал ровно в два, как и обещал. Я видел, как его додж выехал из ворот рынка и по кругу, объезжая площадь, подкатил к гостинице, оставляя на дороге «елочные» следы колес. И когда он выбрался из-за руля и зашел в подъезд гостиницы, мы уже спускались. Федька же вообще внизу в баре сидел, чай пил.

— Ну что, готовы? — спросил Сергей после того, как все перездоровались. — Тогда поехали, я отвезу. Там с вами еще человек поговорить хочет.

Уточнять кто мы не стали. Лично я просто догадался — для этого гением быть не нужно. В додже было просторно и тепло: тот, кто сделал открытую машину закрытой, толк в этом знал. Федька сел рядом с Сергеем впереди, а мы вдвоем протиснулись на заднее сиденье. Пусть забираться было на него и не слишком удобно, но сидеть вполне нормально.

— А хорошо машину сработали, — похвалил я додж. — Здесь делали, в Сальцеве?

— Ага, возле порта сервис, покажу, если надо, — ткнул он пальцем куда-то направо.

— Да надо, пожалуй, хочу «кюбеля» утеплить.

— Без проблем, все делают, — сказал Сергей, сворачивая куда-то в сторону порта.

— Не в «Сибирь» едем, что ли? — спросил заметивший это первым Федька.

— Нет, старший к себе пригласил, — покачал головой наш водитель. — Я с ним с утра виделся, вот он и решил кругами не ходить, а сразу карты на стол выложить. Все как вы хотели, так сказать.

Ну да, можно и так сказать.

Немного покрутившись по улицам Сальцева, додж выехал на широкую, покрытую укатанным снегом дорогу, ведущую прямо к порту. На въезде Сергей махнул рукой охраннику, поднявшему шлагбаум, машина попетляла между складами, после чего мы уперлись в еще одни охраняемые ворота, через которые нас пропустили тоже без всяких возражений.

Мы оказались на вполне просторной расчищенной стоянке у длинного причала, возле которого стояло несколько довольно больших пароходов явно обжитого вида и один настоящий плавучий дом вроде той плавконторы, которую Федька мечтал угнать из окрестностей Красношахтинска. А у кого-то уже мечта сбылась, получается. Там же стояло несколько машин, из которых две принадлежали самому Болотову, наверное: два мерседеса серии «1500», переделанные из обычного войскового транспорта в нечто представительское. А что, очень круто по нашим реалиям. Ну и вдобавок несколько разных машин стояло, включая еще одного «жука» на шасси «кюбеля», выкрашенного в ярко-красный цвет, с белой полосой по крыше и капоту — прямо гоночный какой-то. У одного из мерседесов стоят двое в черных тулупчиках, с ППШ на плече. Ждут кого-то?

— Старший на воде живет? — уточнил я, выбираясь с заднего сиденья.

— Да — и к своей работе ближе, и безопасней считается, — кивнул Сергей. — Пошли, нас ждут.

Почему-то я ожидал каких-то особых мер безопасности, но ничего такого не было. Ни охраны на входе, ни телохранителей. Поднялись по добротным, тщательно очищенным от снега сходням, позвонили в дверь — и нам открыла молодая женщина в традиционном здесь прикиде, то есть в брюках со множеством карманов, крепких ботинках и толстом свитере, из-под которого немного высовывался край кобуры. Сергей назвал ее Наташей. Я почему-то сразу подумал, что расписной «жук» как раз ей и принадлежит.

Она показала нам, куда вешать верхнюю одежду, а на пистолеты на ремнях даже внимания не обратила. Ну может, и правильно — мы там все равно никого убивать не собирались. Ну и принимающей стороне честь делает: не параноик в стиле многих других власть имущих.

Из тесноватой и явно пристроенной позже прихожей мы вошли в просторный холл, скорее даже гостиную, отделанную сплошь светлым деревом, — самая престижная отделка из доступных по местной убогости. У дальней стены даже камин был, сложенный из круглых речных голышей, и в нем сейчас плясал небольшой огонек. По стенам головы всякого зверья развешаны — и медведь есть, и кабаны, и лось огромный, и волки. На дальней стене пяток винтовок — ничего особенного, наши трехлинейки и немецкие маузеры. И двустволка одна, в очень пышном исполнении: сплошное серебро.

— А что, уютненько, — одобрительно сказала Настя.

— Вы в столовую проходите, сейчас обедать будем, — сказала Наташа, показав на двустворчатую дверь справа. — Отец сейчас спустится, он там по телефону разговаривает, — добавила она, указав куда-то на потолок.

Столовая по стилю соответствовала гостиной — тоже сплошь дерево, которое, похоже, еще и прижимало к стенам дополнительный слой утеплителя. Иначе бы так тепло в этом просторном сооружении не было, невзирая на батареи и камины. Камин имелся и в столовой, но главным в ней был все же просторный, человек на двадцать, обеденный стол.

— Отец гостей любит, — пояснила Наташа. — Присаживайтесь.

Стол был уже накрыт скатертью, приборы расставлены, хотя, по моим прикидкам, количество приборов никак количеству приглашенных не соответствовало: маловато нас как-то. Сразу же за нами молодой толстый парень вкатил в столовую сервировочный столик, уставленный кастрюлями и судками, а не менее упитанная тетка сноровисто взялась расставлять все это по столу. Охраны нет, но прислуга имеется.

Запахло. Аппетитно так запахло, всерьез, чуть слюнями не захлебнулся.

Дверь в столовую вновь распахнулась, вошел мужик лет пятидесяти с виду, сухощавый, невысокий, с седоватыми короткими волосами. А с ним еще мужик, повыше, рыжий, носатый, красномордый, с широкой блестящей лысиной.

— Присаживайтесь, что стоите? — спросил с ходу худощавый. — И давайте знакомиться. — Он первый протянул руку Насте. — Я — Павел Болотов, здесь за гостеприимного хозяина. А это Егоров Иван Степанович, всем он более как Егор известен.

Вот как… чего не ожидал, того не ожидал. Слыхал, что Болотов с Егором вроде как даже не в ладах, а тут на тебе. Или это Болотов действительно решил сыграть в открытую со всеми и собрал для этого всех в одном месте? Может, и так, почему бы и нет.

Перездоровались все за руку, расселись за стол. Тетка взялась разливать по тарелкам совершенно роскошный борщ, какого я уже давно не пробовал. Поток слюноотделения возобновился. Толстый же хлопец обежал всех сидящих с графинами, разливая традиционный здесь морс и ледяную водку по рюмкам. Когда прислуга свои дела заканчивала, все молча сидели, и лишь когда они из столовой вышли и двери за собой закрыли, Болотов заговорил:

— Я с тоста начну. За понимание. Потому что без понимания ситуации мы можем такого наворотить, что сами потом не расхлебаем последствия. Поэтому предлагаю за это самое понимание и выпить.