Земля лишних. (Трилогия) - Круз Мария. Страница 157

– Ты действительно от Родмана или как? – усмехнулся я.

Я присел на край стола, свесив ногу.

– Скорее, от самой себя, – ответила она. – Но и от Родмана тоже. Меня перевели на остров, я здесь проездом. Родман решил поторопить события – начал везде расставлять своих людей. Поэтому заехала тебя поблагодарить.

– Меня? За что? – удивился я.

– За то, что согласился работать с Родманом. Если бы ты отказался, я бы оказалась не нужна и сидела бы со своей грымзой на Базе. А теперь – все. На Базу меня уже не вернут, как бы дела ни пошли. В любом случае я остаюсь работать на Нью-Хэвене, поэтому я в выигрыше независимо ни от чего.

Я приметил маленький бар-холодильник у стены, открыл дверцу, выловил оттуда бутылку сока – местного, но из старосветских апельсинов, которые тут тоже выращивают почем зря.

– Надеюсь, банк от этого не обеднеет? – спросил я Светлану, наливая из бутылки оранжевый сок в стакан.

– Какая разница. Мне тоже налей, – махнула она рукой уже привычным жестом, который означает, что ее это не волнует.

Я взял второй стакан с полочки над баром, наполнил, протянул ей.

– Ты едешь на остров. Насовсем. Означает ли это, что Родман уже получил вожделенную должность?

– Пока в статусе «временно исполняющего обязанности». После проведения операции его утвердят.

– А твой статус?

– «Временно исполняю обязанности» его заместителя, – улыбнулась она.

– Второй человек? – поднял я брови, изображая удивление.

– Именно.

Опять слабая улыбка с неким оттенком превосходства.

– А мой будущий статус предполагает…

– Ты поступаешь в мое подчинение. – Она усмехнулась. – Здесь по сценарию я должна плотоядно облизнуться и потереть ладошки.

Она их даже потерла, картинно и выразительно.

– Размечталась, – усмехнулся я.

– Размечталась, – подтвердила она. – И пока прекращать мечтать не намерена. Сексуальные домогательства и все такое. Хочешь блиц-сеанс орального секса с будущей начальницей?

– Ты забыла уточнить роли.

– Скажем так: отряхивать брюки на коленях придется мне.

– Это как дополнение к «спасибо»? – восхитился я.

– Нет, это как минет, – отвергла она мое предположение. – Как самостоятельная и вечная ценность. Все остальное, скорее, дополняет его.

– Сейчас не хочу.

Она помолчала пару секунд, пристально глядя на меня своими прозрачными светло-голубыми глазами с каким-то шальным выражением в них, затем спросила:

– А сейчас?

– Сейчас тоже не хочу.

– А почему? Тебе раньше нравилось, – продолжала она настаивать.

– Уверен, что и сейчас понравится. Но, зная тебя… с тебя станется попытаться заполучить еще один рычаг воздействия на меня. – Я окинул взглядом кабинет. – Не обшаривать же мне чужой офис в поисках камер?

– Значит, вот ты обо мне какого мнения, – изобразила она возмущение, но неискренне.

– Я ошибаюсь?

– Частично.

– Объясни.

– Я бы легко так поступила с кем угодно, – сказала Светлана. – Но с тобой не хочу. Нет здесь никаких камер с микрофонами, и я не хочу портить тебе жизнь. Ладно, в другой раз, сам выберешь время и место.

– Хорошо, – засмеялся я. – Я в блокнотик запишу, что с тебя один минет – стребовать при случае.

– Скромник. – Опять взмах руки. – Требуй больше, чем один. Я – снова свободная женщина.

– Кстати, а что с приснопамятной Катей? – спросил я.

– Катя работает на прежнем месте и с нетерпением ждет вызова с другого места службы, – ответила она.

– И таковой воспоследует?

– Разумеется. Катя мне еще долго будет нужна – она свою преданность доказала. Как только появится возможность, сразу же ее заберу. Первым делом.

Она допила сок, поставила стакан на стол, оставив на нем кольцевидную отметину от запотевшего стакана, но явно нимало об этом не заботясь.

– Говори теперь, зачем хотела меня видеть? Не только ведь из-за блиц-минета? – спросил я ее.

– Не только, разумеется. – Она откинулась в кресле еще дальше, скрестив руки на груди. – Я хочу спросить тебя вот о чем! Например, все проходит удачно, Родман выполняет все свои обещания… ты работаешь со мной. Чей человек ты в таком случае? Родмана или мой?

– Не будь дурой, – сказал я. – Я всегда свой человек. И руководствуюсь исключительно собственными соображениями. А вот если ты хочешь спросить, чей я союзник… ты ведь это имеешь в виду?

– Это, – кивнула она.

– Твой, разумеется. Вот за это ты можешь не беспокоиться. Пока ты не начнешь разменивать меня по рублю в пользу своих целей – я буду на твоей стороне.

Я помолчал, потом усмехнулся и добавил:

– И ты даже не знаешь, насколько я на твоей стороне. Скажи и ты мне вот о чем: если Родман облажается в глазах своего руководства, кто примет бразды правления после него?

– Если он облажается, то думаю, что это облажаемся мы, а не он, – сказала она с расстановкой. – Он останется чистеньким. Сам знаешь, shit always goes downhill. [78] Мы окажемся крайними, а такие, как Родман, всегда в белом.

– А если ситуация повернется так, что Родман облажается и не сможет назначить крайних? – спросил я. – Станет самым крайним из крайних, плохим-плохим мальчиком – и не будет иметь возможности оспорить это утверждение?

– Что ты имеешь в виду? – явно заинтересовалась она.

Так и знал, что мимо ушей она этого не пропустит. Для нее это было бы противоестественно: не тот человек.

– Не вдавайся – просто ответь, – чуть надавил я.

– Если я буду умной девочкой и сразу же поведу себя как положено, то, возможно, эта должность окажется за мной, – осторожно подбирая слова, ответила Светлана. – Очень хорошая, высокая, почетная должность, о которой я сейчас и не мечтаю. Достаточно сказано?

– Достаточно, – кивнул я. – Старайся на новом месте. И мне нужны от тебя еще кое-какие услуги.

– Какие еще услуги? Я ведь уже предлагала минет, но ты отказался, – съехидничала она.

– Я же сказал – «еще кое-какие», это кроме минета.

– Жирно не будет? И минет и услуги… – Она посмотрела на меня сквозь бокал, который снова наполовину наполнила соком.

– Не будет, – заявил я. – Ладно, если серьезно… Ты можешь сделать новые личности? Пусть без легенд, а просто задним числом? И так, чтобы они более или менее проходили проверку?

– Не могу, – покачала она головой сокрушенно. – Раньше могла, а теперь – нет.

– Жаль, жаль.

Она вновь поставила бокал на стол, оставив на нем еще одну отметину, встала с кресла, потянулась. Красивая она женщина все же – спортивная, сильная, здоровая, холеная. Только очень уж в ней суть по-мужски практичная.

– Я могла это делать сколько угодно, когда сидела на иммиграционном контроле, – сказала она, повернувшись ко мне. – Я могла вписывать сколько угодно людей – задним числом, придумывая им любые имена и места, откуда они прибыли. При этом у них бы автоматически открывались задним числом счета в орденском банке. И никто никогда бы не проверил – приходили такие люди в этот мир или нет.

– А по банковской активности? – уточнил я.

– Да половина людей здесь оперирует только наличными и не попадает ни под какие регистрируемые действия. Не пользовался счетом, да и все тут.

Я, признаться, был несколько ошарашен. Не думал, что в системе регистрации может быть такая дыра.

– А почему так?

– Потому что девочкам на контроле въезда нет смысла этим злоупотреблять. Люди мелькают мимо них и уходят. Поэтому им просто этого не нужно, поэтому дыру в системе никто не замечал. А я как-то случайно неверно зарегистрировала человека. Потом исправила и обнаружила, что человек раздвоился, и никакая система этого факта не выловила. Я даже могла бы сделать ай-ди-карту этому человеку – без всяких проблем. Я могла бы сделать тебя хоть десятью людьми, прибывшими в разное время и из разных мест, снабженными картами и счетами в банке, и никто, никогда бы не смог к этому придраться.