Страхи мудреца. Книга 2 - Ротфусс Патрик "alex971". Страница 10

— Ты как будто уснул прямо за столом!

— Да, едва не уснул. День был долгий, дорога длинная…

— Ой, жалость какая! — сказала она с шутливым сожалением, потирая затылок. — Будь я уверена, что ты еще останешься на ногах через час, уж я бы тебе уснуть не дала!

Она протянула руку и запустила пальцы в волосы на моем затылке.

— Ты да я, оба рыжие, — ух, мы бы с тобой зажгли!

Я застыл, как испуганный олененок. Не могу сказать отчего — может, устал за несколько дней в пути. А может, оттого, что ко мне прежде никогда не приставали так открыто и бесстыдно. А может…

Может быть, я был просто слишком молод и до ужаса неопытен. Сойдемся на этом.

Я замешкался, пытаясь придумать, что ответить, но к тому времени, как я наконец обрел дар речи, она уже отступила на полшага и окинула меня проницательным взглядом. Я почувствовал, что краснею, отчего смутился еще больше и машинально опустил взгляд на стол и принесенный ею ужин. «Картофельная похлебка», — тупо подумал я.

Она тихо хохотнула и дружески похлопала меня по плечу.

— Извини, малыш. Мне было показалось, что ты немного…

Она запнулась, словно передумала, и начала заново:

— Мне понравился твой свеженький вид, но я не думала, что ты настолько молод.

Она говорила ласково, но я по голосу слышал, что она улыбается. От этого лицо у меня вспыхнуло еще жарче, я залился краской до ушей. Наконец она, похоже, сообразила — что бы она ни сказала, это только смутит меня еще сильнее, и сняла руку с моего плеча.

— Я потом вернусь, вдруг тебе еще чего понадобится.

Я тупо кивнул и проводил ее взглядом. Не успев порадоваться, что она ушла, я услышал вокруг смешки. Оглядевшись, я увидел, что мужики, сидящие за длинными столами вокруг, насмешливо ухмыляются. Одна компашка приподняла свои кружки в молчаливом и ехидном приветствии. Еще один мужик наклонился и ободряюще похлопал меня по спине:

— Не бери близко к сердцу, малый, она нам всем отказала!

Чувствуя себя так, словно все присутствующие только на меня и пялятся, я потупился и принялся есть. Отламывая куски хлеба и макая их в похлебку, я мысленно составлял список собственных промахов. И исподволь наблюдал за тем, как рыжая служанка зубоскалит с постояльцами и отмахивается от их домогательств, разнося пиво.

Я успел отчасти вернуть себе душевное равновесие к тому времени, как ко мне подсел Мартен.

— Ты молодец, что сумел осадить Дедана, — сказал он без долгих вступлений.

Я несколько воспрял духом.

— Что, правда?

Мартен чуть заметно кивнул. Его внимательные глаза тем временем блуждали по толпе постояльцев.

— Большинство людей пытаются задирать его или выставлять его дураком. Если бы ты поступил так же, уж он бы тебе отплатил десятикратно!

— Но ведь он же и вел себя по-дурацки, — возразил я. — И, если уж на то пошло, я действительно его задирал!

Мартен пожал плечами.

— Однако ты это сделал по-умному. Так что он все-таки будет тебя слушаться…

Он отхлебнул пива, помолчал и сменил тему.

— Геспе предложила ему ночевать в одной комнате, — заметил он как бы между делом.

— В самом деле? — переспросил я, изрядно удивленный. — Надо же, как осмелела!

Он медленно кивнул.

— Ну и? — спросил я.

— Ну и ничего. Дедан сказал, что пропади он пропадом, если станет платить деньги за комнату, которую должен был бы получить даром.

Он искоса взглянул на меня и вскинул бровь.

— Да ты, должно быть, шутишь, — сказал я. — Он не может не понимать. Он просто валяет дурака, потому что она ему не нравится.

— Не думаю, — сказал Мартен, повернувшись ко мне и слегка понизив голос. — Три оборота тому назад мы привели караван из Ралиена. Поход был долгий, у нас с Деданом были полные карманы монет, а девать их было особо некуда, так что к утру мы сидели в зачуханном портовом кабаке, такие пьяные, что встать и уйти уже не могли. И он завел разговор о ней.

Мартен медленно покачал головой.

— Он распинался добрый час, и если не знать, то ни за что нельзя было подумать, что речь идет о нашей Геспе со стальным взглядом. Он о ней практически баллады слагал!

Мартен вздохнул.

— Просто ему кажется, что она слишком хороша для него. И к тому же он уверен, что, если он на нее не так посмотрит, она ему тут же руку сломает в трех местах.

— А отчего ты ему не скажешь?

— А что я ему скажу? Это ж было еще до того, как она принялась смотреть на него коровьими глазами! Тогда-то я думал, что его тревоги вполне обоснованны. Как ты думаешь, что сделает с тобой Геспе, если ты вздумаешь дружески похлопать ее по одной из наиболее дружественных частей тела?

Я оглянулся на Геспе, сидящую у стойки. Она громко притопывала ногой в такт скрипке. В остальном вся ее поза: разворот плеч, взгляд, линия подбородка — все выглядело жестким, почти воинственным. Между нею и мужчинами, стоящими у стойки по обе стороны от нее, было небольшое, но заметное свободное пространство.

— Да, я бы, пожалуй, тоже своей рукой рисковать не стал, — признался я. — Но ведь сейчас-то он наверняка уже все понял. Не слепой же он?

— Ну, он ничем не хуже любого из нас.

Я хотел было возразить, потом покосился на рыжую служанку.

— Ну, мы могли бы ему сказать. Вот ты ему и скажи. Он тебе доверяет.

Мартен цыкнул зубом.

— Не-а, — сказал он, твердо поставив кружку на стол. — Это только все еще сильнее запутает. Либо он все поймет, либо нет. Всему свое время.

Он пожал плечами.

— Ну а не поймет — что ж тогда, солнце поутру не взойдет, что ли?

Мы оба надолго умолкли. Мартен наблюдал за гудящим залом поверх своей кружки. Взгляд его сделался отстраненным. Я привалился к стенке и задремал, предоставив трактирному шуму превратиться в негромкий умиротворяющий гул.

И как всегда, будучи предоставлены самим себе, мои мысли обратились к Денне. Я думал о ее запахе, об изгибе ее затылка возле уха, о том, как она жестикулирует во время разговора. Где она сейчас? Все ли с ней в порядке? И еще немного — о том, случается ли ей хоть иногда тепло вспоминать обо мне…

— …Разбойников отыскать будет несложно. Кроме того, приятно будет для разнообразия напасть на них, проклятых беззаконных плутов!

Эти слова выдернули меня из теплой дремоты, точно рыбку из пруда. Скрипач сделал паузу, чтобы промочить горло, и в воцарившейся тишине голос Дедана звучал громко, как ослиный рев. Я открыл глаза и увидел, что Мартен тоже озирается в легкой тревоге — несомненно, его внимание привлекли те же самые слова.

Мне потребовалось не больше секунды на то, чтобы найти Дедана. Он сидел через два стола от нас и болтал по пьяни с каким-то седым крестьянином.

Мартен уже поднимался на ноги. Не желая привлекать лишнего внимания к ситуации, я прошипел: «Приведи его сюда!» — и заставил себя опуститься на лавку.

Я скрипел зубами от нетерпения. Мартен проворно пробрался между столами, похлопал Дедана по плечу и большим пальцем указал в сторону стола, где сидел я. Дедан что-то буркнул — по счастью, я этого не слыхал, — и нехотя поднялся на ноги.

Я заставил себя блуждать взглядом по комнате вместо того, чтобы неотрывно следить за Деданом. Темпи, в его красной одежде наемника, разглядеть было нетрудно. Он сидел лицом к очагу и смотрел, как скрипач настраивает свой инструмент. На столе перед ним стояло несколько пустых стаканов, и он распустил кожаные ремни на своей рубашке. На скрипача он смотрел странно: как-то чересчур пристально.

Я увидел, как служанка принесла ему еще стакан. Он посмотрел на нее, подчеркнуто смерил ее взглядом. Она что-то сказала, и Темпи поцеловал ей руку, непринужденно, как придворный. Девушка покраснела и игриво толкнула его в плечо. Его рука непринужденно обняла ее за талию и осталась там. Девушка, похоже, не возражала.

Дедан подошел к моему столу, загородив от меня Темпи как раз в тот момент, когда скрипач вскинул смычок и запиликал джигу. Десяток людей вскочили на ноги, собираясь пуститься в пляс.