Кот, который выследил вора - Браун Лилиан Джексон. Страница 35

Затем он развил некоторые свои идеи о кошачьих кличках: восточные породы благосклонно реагируют на имена с восточной коннотацией или оттенком типа Бью Тай или Председатель Мяу. Другим нравятся пышные титулы, которые укрепляют их самоуважение, как-то: Сэр Альберт Белолапый, Леди Ик-Ик или Саманта Пуховое Брюшко; и неважно, что все эти титулования используются только при официальном представлении, а в повседневной жизни хозяева прибегают к уменьшительным именам. Если коту не по душе данное ему имя, у него может испортиться характер, который исправится, как только его переименуют, к примеру из Арахиса в Аристократа. За три дня кот по кличке Болван привыкнет к патрицианскому имени Брут.

Выношенные и ловко изложенные, эти идеи составили очередную колонку «Из-под пера Квилла», которая заканчивалась следующим образом:

Как зовут ваших кошек? Напишите их имена на почтовых открытках и отправьте в редакцию «Всякой всячины» с пометкой «Кошачий опрос». Имена могут быть самыми разными: оригинальными и заурядными, бранными и ласкательными, глупыми и даже непристойными. Это не конкурс! Никаких призов не будет!

Когда Квиллер сдавал материал в редакцию, Джуниор Гудвинтер пожаловался;

– Мы уже ошалели от телефонных звонков твоих читателей, желающих узнать четыре способа произнесения слова «февраль». – Просматривая статью, он хранил недоуменное молчание, пока не дошёл до последнего абзаца. – Ну и ну, старина'. Вот подожди, прочтут это в «Локмастерском вестнике»! Они решат, что мы все здесь белены объелись. Тут у тебя написано: никаких призов! Кто, скажи на милость, станет писать в газету, если не предложен приз? И сколько же открыток ты рассчитываешь получить?

– Немного, – отозвался Квиллер, пожав плечами. – Моя колонка призвана давать людям пищу для размышлений и разговоров.

Газета с публикацией о кошачьих кличках поступила в продажу в середине дня. А вечером в доме Квиллера раздался телефонный звонок, и в трубке зазвучал «тихий, нежный, милый» голос

– Квилл, ты не обиделся? Ты со мной разговариваешь?

– Нет, но я готов тебя послушать, – мягко ответил он. – Я уже соскучился по твоему голосу, такому успокоительному.

– Прости, что я вчера вспылила. Боюсь, меня слишком задевают разговоры насчёт имени Бутси. Сама не знаю почему. Ты не единственный, кому оно не по вкусу.

Квиллер понимал, в чём тут закавыка. Решая, как назвать кота, она сделала неудачный выбор и сама понимала это, но обижалась, когда ей об этом говорили.

– Знаешь, твоя статья подсказала мне одну идею. Ты правда думаешь, что Бутси сможет привыкнуть к новому имени за три дня? Что, если мне переименовать его в Брута? Брут был благороднейшим из римлян!

В тот вечер ему звонили многие, и в числе прочих – обладательница скрипучего голоса, от которого кровь леденела в жилах.

– Привет, Квилл. Это Даниэль. Я видела, как ты бродишь на своих снегоступах.

– Очень дешёвое средство передвижения, – сказал он.

– Как ты смотришь на то, чтобы добрести до меня как-нибудь днём и послушать, как я читаю роль? Может, присоветуешь что-нибудь полезное.

– Спасибо за приглашение, но я рабочая лошадка и мои дни полностью расписаны, – поторопился с ответом он, быстро добавив: – А как проходят репетиции?

– О, там так весело…

– Отлично. Даниэль. Я был бы рад ещё поболтать с тобой, но, к сожалению, у меня полон дом гостей. Надеюсь, ты не обидишься? – И он повесил трубку. – Чёрт побери! – ругнулся Квиллер, адресуясь к Коко, который сидел на столе и постукивал хвостом, мотая им из стороны в сторону: вправо, влево, вправо, влево.

Следующий звонок оказался куда более приятным. Чеканя слова, Селия Робинсон проговорила отрывисто, как всегда при передаче тайных сообщений:

– Мистер Квиллер, говорит миссис Робинсон. Завтра утром я собираюсь зайти в супермаркет Тудлов. К ним завезли хорошие яблоки, а я знаю, что вы едите много яблок. Если вам нужно, могу набрать для вас целый мешок. Я собираюсь туда к десяти часам, пока все не разобрали.

– Буду вам очень признателен. Очень любезно с вашей стороны, – откликнулся он.

На следующее утро, в десять часов, Квиллер нашёл Селию во фруктовом отделе супермаркета Тудлов, где она проверяла яблоки на предмет побитости и червоточин.

Незаметно подобравшись к ней с пластиковой корзинкой, какими снабжали всех покупателей при входе, он громко спросил:

– Ну и как, эти яблоки съедобны?

– Это же джонатан, прекрасный сорт, который годится для чего угодно, – так же громко ответила она и шёпотом добавила: – У меня состоялся длинный разговор с Красной Шапкой.

– По правде говоря, мне нравится уайнсэп. Знаете, такие бордовые, с жёлтой мякотью.

– Для них сейчас не сезон… – Шёпотом: – У меня в сумочке имеется плёнка.

К ним подошёл ещё один покупатель.

– Вы ведь мистер К., не так ли? На мой взгляд, ваша колонка просто прекрасна!

– Благодарю вас, – ответил Квиллер, нагружая яблоками корзинку.

– Я всегда вырезаю ваши статьи и посылаю их дочери в Айдахо.

– Приятно слышать… – Квиллер стал медленно отступать, следуя за Селией к прилавку с апельсинами. – Как, по-вашему, вот эти подойдут для сока?

– Я всегда выбираю тонкокожие… – И приглушенной скороговоркой: – Встретимся у кассы.

Они разошлись и встретились вновь, когда Квиллер покупал нарезанную ломтиками грудку индейки для кошек и банку греческих оливок для себя. Селия жевала кусочек сыра с крекером. Она незаметно сунула ему что-то завернутое в бумажную салфетку и исчезла в толпе. Это была пленка.

Когда Квиллер прослушал запись, сделанную Селией, у него создалось впечатление, что это готовый сценарий телешоу «Первое свидание» для тех, кому за шестьдесят. Дружелюбный женский голос чередовался с мужским, гнусавым и хриплым:

– Вы мистер Бриз? Привет! Я Селия Робинсон из службы управляющего.

– Привет! Присаживайтесь. Хотите выпить?

– Как вам нынешняя погода? Довольно холодно, не правда ли?

– Да уж, не самая лучшая для тех, кого мучает ревматизм.

– Какая у вас симпатичная рубашка! Мне нравятся, когда мужчины носят клетчатые рубашки.

– Жена подарила мне её восемь лет назад. Пора бы уже постирать. Хе-хе-хе.

(Женский смех.)

– Ах, мистер Бриз! Вы такой шутник!

– Зовите меня Джордж. Вы очень приятная женщина. Вы замужем?

– Я уже вдова и бабушка.

– Выпейте глоточек виски. А я разведён. Жена сбежала со скрипачом, играющим на сельских танцульках.

– И потому вы живете в Деревне?

– Ага. Дом на Сэндпит-роуд стал слишком велик для меня; Не знаете, нет ли у кого лишних девяноста тысяч?

– Девяносто тысяч! Должно быть, у вас там роскошный особняк.

– Ну, крыша пока не течёт. Если найду другую жену, сохраню дом за собой и приведу его в порядок. Есть здесь один бродяга, который уверяет, будто я могу содрать с властей деньги на его благоустройство. Показывал мне всякие картинки, как мой дом должен выглядеть. Убойные, скажу я вам, картинки.

– Звучит заманчиво. Даже слишком, чтобы быть правдой, вы не находите? А кто к вам приходил?

– Да какой-то молодой парень. Живет здесь, в Деревне. Не помню его имени… Надо выпить. Закажу-ка я ещё стаканчик. Что вам взять?

– Спасибо, я никогда не пью на работе.

– Не уходите. Я мигом вернусь. (Пауза.) Ну, будем здоровы! Как говорите, вас зовут?

– Селия Робинсон. Я временно замещаю Ленни Инчпота. Вы его знаете?

– Разумеется. Он угодил в каталажку за воровство.

– Но все говорят, что он очень честный молодой человек. Ленни не только работает, но ещё и учится в колледже.

– Это ещё не делает его честным. У него же нашли краденые вещи. Разве вы не знаете?

– Интересно, кто намекнул полиции, чтобы проверили шкафчик Ленни?

– Только не я!