Кот, который жил роскошно - Браун Лилиан Джексон. Страница 28

Прачечная оказалась огромной и унылой: с одной стороны зала находился ряд стиральных машин, с другой – ряд сушилок. Многие были отмечены надписями: «НЕ РАБОТАЕТ». Осыпающиеся кирпичные стены не знали покраски лет шестьдесят. В те времена, когда семейные прачечные стирали, гладили и откатывали белье, веселенькие стены казались никому не нужными. Теперь же мрачное помещение оживляла настоящая галерея всяких запретов и предупреждений, аккуратно выписанных красными и зелёными фломастерами и щедро украшенных восклицательными знаками.

НЕ КУРИТЬ! РАДИО ГРОМКО НЕ ВКЛЮЧАТЬ! НЕ НОСИТЬСЯ!!! НЕ БЕСИТЬСЯ!!!! ИМЕЙТЕ УВАЖЕНИЕ К ДРУГИМ! КАНАДСКИЕ ДЕНЬГИ НЕ ПРИНИМАЮТСЯ! АДМИНИСТРАЦИЯ НЕ ОТВЕЧАЕТ ЗА ПРОПАВШЕЕ БЕЛЬЕ! НЕ ВЫПУСКАЙТЕ ИЗ ВИДА СВОИ ВЕЩИ!!! НЕ ПИХАЙТЕ СЛИШКОМ МНОГО!!!

Бельё крутилось, вертелось, сбивалось и взбивалось… одна машина тяжело ухала, – видимо, кто-то всё-таки напихал. Несколько человек терпеливо наблюдали за своими вещами: бормочущий себе под нос старик, женщина с двумя маленькими детьми, говорящими на своём непонятном языке, другая женщина в домашнем платье и свитере, сверлящая взглядом уткнувшегося в книжку студента, который как раз и напихал в машину слишком много. Квиллер принялся изучать предупреждения:

МАШИНЫ ПОРТЯТСЯ ОТ БОЛЬШОГО КОЛИЧЕСТВА МЫЛА!! НЕ КОРМИТЕ МЫШЕЙ!!! ЖЕНЩИНЫ С ДЕТЬМИ! НЕ МЕНЯЙТЕ ПОДГУЗНИКИ НА МАШИНАХ! ПОЛЬЗУЙТЕСЬ ТУАЛЕТНОЙ КОМНАТОЙ"

Несмотря на многолетнее обращение со стиральными машинами, Квиллер принялся с садистским удовольствием расспрашивать свою спутницу по лифту, как ими пользоваться, пояснив загробным голосом, что живёт он здесь недавно. Та, не глядя ему в глаза, быстро всё объяснила и ретировалась с огромной скоростью.

Квиллер не стал пихать слишком много, сунул монету и для дальнейшего вдохновения принялся читать напечатанные (без сомнения, миссис Таттл) послания:

БУДЬТЕ ХОРОШИМИ ЖИЛЬЦАМИ! ВЫЧИЩАЙТЕ ОТСТОЙНИКИ! НЕ СГИБАЙТЕ СУШИЛКИ! ПИТЬ ЗАПРЕЩЕНО! ОТДЫХАТЬ ВОЗБРАНЯЕТСЯ! ЭТО НЕ МЕСТО ДЛЯ РАЗВЛЕЧЕНИЙ!!! В ТУАЛЕТЕ МОЖЕТ НАХОДИТЬСЯ ОДИН ЧЕЛОВЕК, НЕ БОЛЬШЕ! ИНАЧЕ ОН БУДЕТ ЗАКРЫТ!

Скамьи оказались жесткими, к тому же без спинок: к отдыху они не располагали, но Квиллер все же сел и вытащил кипу принесённых с собой газет. Он взялся их просматривать, как вдруг уголком глаза заметил в комнате что-то красное. В прачечную забрёл Руперт и теперь осматривал её, выискивая нарушения.

Квиллер кивнул ему и спросил:

– Руперт, можно задать вам вопрос? Почему на террасе нет голубей? Мои кошки любят за ними наблюдать.

– Проклятые грязные птицы! – прокаркал сторож. – Дама, которая жила там до вас, любила их подкармливать, а жильцы, парковавшиеся внизу, подняли из-за этого настоящий вой. Не дай бог, миссис Т. застанет вас за подкормкой: она с вас три шкуры спустит!

Квиллер продолжил чтение колонки Саши Криспен-Шмитт в «Утренней зыби» – убогий пересказ баек и сплетен. Когда в зал вошёл очередной жилец с корзиной, полной белья, Квиллер сделал промашку: полюбопытствовал, кто бы это мог быть. Оказалось – Изабелла Уилбертон в засаленном домашнем халате.

Она направилась прямо к нему.

– Простите за вчерашнее, – извинилась Изабелла.

– Без обид, – ответил он, возвращаясь к газете.

Женщина загрузила автомат, и Квиллер представил, что вот сейчас она скинет свой халат и бросит его следом за остальным бельем, но она уселась рядом с ним на неудобную скамью, халат по-прежнему был на ней.

– Я так одинока, – начала Изабелла. – В этом вся беда. У меня совсем нет друзей, за исключением бутылки с ромом.

– Бутылка может стать вашим самым страшным врагом. Поверьте: я сам когда-то был в вашем положении.

– У меня была прекрасная работа – секретарша корпорации.

– И что случилось?

– Мой начальник погиб в авиакатастрофе.

– А другую работу вы разве не можете найти?

– Нет… Не могу… Сердце мое разбито. Двадцать лет я находилась с ним рядом, начала работать сразу по окончании бизнес-колледжа. Он был для меня больше чем босс. Мы ездили вместе в деловые поездки и много раз задерживались на работе допоздна. Тогда нам присылали ужин в кабинет. Как я была счастлива в то время!

– Он что, был женат? – спросил Квиллер.

Изабелла тяжело вздохнула:

– Я ходила по магазинам, покупала подарки его жене и детям. Когда он умер, все их жалели. А меня никто! Двадцать лет! У меня много красивой одежды: я до сих пор храню вечерние платья, которые он мне купил. Теперь я надеваю их дома, сажусь на кухне и пью ром.

– А сегодня почему не пьёте?

– Чек ещё не пришёл.

– Он вам что-нибудь оставил?

Она печально покачала головой.

– Нет, это от моей семьи.

– Где живут ваши родственники?

– В пригороде. У них в «Магги Свамп» огромный дом.

– Но ведь вы ещё не продали свой рояль.

– К нему приглядывается Винни Уингфут, но она покамест не решила, брать или нет. Вы знакомы с Винни?

– Видел её на стоянке, – сказал Квиллер.

– Шикарная, правда? Если бы у меня была её внешность, я имела бы кучу друзей. Она, конечно же, моложе. Послушайте, может, вы купите рояль?

– Боюсь, нет.

– Стиралка ваша? Остановилась, – указала Изабелла.

Квиллер перенёс одежду в сушилку и вернулся на скамью.

– Вы поддерживаете отношения с семьей? – поинтересовался он.

– Они со мной ничего не могут поделать. Я им, похоже, как кость в горле. А у вас есть семья?

– Вся моя семья – пара кошек, но мы втроём действительно как родственники. Может, вам тоже завести кошку?

– В доме их полно, но… У меня никогда не было животных, – закончила она безо всякого интереса.

– Когда живешь в одиночестве, кошки самая подходящая компания. Они почти как люди.

Изабелла отвернулась и стала рассматривать ногти, затем уставилась в потолок.

– На девятом кто-то бесплатно раздаёт котят, – заметил Квиллер.

– Если бы у меня был друг, пусть один, я пришла бы в норму, – не отвечая на его реплику, сказала она. – Перестала бы пить. Не понимаю, почему у меня его нет.

– Могу пояснить, – проговорил он, понизив голос. – Я сам прошел через это пару лет назад.

– Серьёзно?

Несмотря на своё здоровое любопытство к тайнам других людей, Квиллер не любил обсуждать свою личную судьбу, но сейчас решил сделать исключение.

– После удачной карьеры в журналистике я чуть было не загнулся от пьянства, – сообщил он.

– Вы что, потеряли любимого человека? – спросила Изабелла, и в её налитых кровью глазах промелькнуло участие.

– Я скверно женился и страшно развёлся. Принялся пить как сумасшедший, и моя бывшая жена не выдержала. Две жизни оказались разрушенными! К разочарованию во всём примешались чувство вины, отвращение к самому себе и убийственная ненависть к тем, кто пытался лезть не в своё дело, – к родственникам жены. Я растерял друзей и не смог удержаться в солидной газете. После нескольких неприятных инцидентов и другие газеты отказались принимать меня на работу, чеки перестали поступать.

– И что же вы сделали?

– Потребовался несчастный случай, чтобы я понял, что нуждаюсь в помощи. Я жил тогда в Нью-Йорке как самый настоящий бомж и как-то раз надрался до такой степени, что свалился с платформы метро прямо на рельсы. Никогда не забуду вопли очевидцев и рёв поезда, вылетевшего из туннеля. Меня едва успели поднять! Поверьте, тут было от чего протрезветь. Это и стало поворотным пунктом в моей жизни. Кто-то посоветовал мне обратиться к психоаналитику, что я и сделал. Обратная дорога оказалась длинной и болезненной, но я её прошел! И никогда больше не притрагивался к спиртному. Такая вот история.

Глаза Изабеллы наполнились слезами.

– Не хотите поужинать сегодня со мной? – спросила она с надеждой. – Я сварю спагетти.

– Очень вам благодарен, – ответил Квиллер, – но сегодня у меня важная встреча, причём важная настолько, – попробовал он пошутить, – что приходится даже стирать носки и рубашку. – Он обрадовался, увидев, что его сушилка перестала вращаться. Надев рубашки на плечики и побросав носки в сумку, Квиллер выскочил из прачечной.