Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга I - Гелб Джефф. Страница 35

У Дуайта снова от нервов пропал голос. И ладони взмокли. Он дрожал, покрывшись мурашками. Не хватало только наткнуться на поклонников. Анонимность полетит к черту, все узнают, что «Коты-Каннибалы» ходят на встречи «Анонимных алкоголиков». Он фыркнул, топоча подошвами по лестнице в подвал. Шаги только чувствовались, звука он опять не слышал.

Его злила эта глухота. И злила необходимость спускаться. В Лос-Анджелесе почти не было подвалов из-за частых землетрясений. Они с Анджело пережили землетрясение в 1994 году, не в подвале, конечно, а в студии звукозаписи «Кэпитол рекордз», но это был ужас. Как в фильме-катастрофе, только хуже десятка фильмов. Их знакомая девчонка видела, как плита пролетела по комнате и приземлилась вверх ногами. А потом рухнул дымоход. Девчонка переехала во Флориду.

Везет же некоторым.

А они вот стояли и таращились в подвал, причем Дуайт ни черта не слышал. Стояли рядом в проеме двойных дверей, которые открывались в большую комнату, залитую серым светом из окон под потолком. Дуайт мельком подумал, что, будь он кинематографистом, его наверняка заинтересовал бы такой световой эффект.

На рядах металлических стульев, обращенных к сцене, сидели какие-то люди. А вот выступавший представлял собой ту еще штучку: лысый, с серьгой в одном ухе, очень темными бровями и ресницами, с невероятно синими глазами. Настолько синими, что он казался какой-то экзотической птицей. «Контактные линзы», — подумал Дуайт, никогда не видевший в природе такого оттенка синего. А еще на нем была черная футболка, и они его прервали.

Он вытаращился на «Котов-Каннибалов» и явно забыл, о чем вещал.

Ну и ладно, Дуайт его все равно не слышал.

Запахи кофе и крем-сыра — запахи миллионов гримерок окутали Дуайта, и он огляделся в поисках пищи. На трех раскладных столиках стояли подносы с едой. Бублики и разрезанные апельсины. Кофейники, которые он в последний раз видел в церквях родного Среднего Запада. Он не был голоден, но от кофеина не отказался бы.

Парень на подиуме помахал им пальцами. И выглядел при этом так, словно вот-вот кончит. Пятьдесят или больше голов развернулись в их направлении, и Дуайт узнал как минимум восьмерых участников первой встречи «Анонимных алкоголиков» — нет, гораздо больше: четыре известных актера, три режиссера, два продюсера, три рок-звезды, которые почти догнали «Котов» по популярности, а это уже кое о чем говорило.

Опознанные криво улыбались, словно говоря: «Вот черт! Ребята, вы что, тоже?»

Анджело пробормотал:

— Представление начинается, Дуайт!

Синхронно вздохнув, они деревянным шагом проследовали к своим стульям мимо звезд и звездных продюсеров. Сливки Голливуда, элита общества, этакая мраморная говядина, заполированная пивом.

Вот только без пива. По крайней мере, теперь.

— Здорово оказаться в подвале, — буркнул Дуайт в сторону Анджело. Слишком уж нервничал. — В городе не так уж много подвалов. Землетрясения.

— Тихо, — шикнул на него Анджело. — Он читает.

Дуайт сосредоточился, пытаясь расслышать. Слова показались ему странными. «Мы признаем, что мы бессильны перед алкоголем, что наши жизни стали неуправляемыми…»

— Это метафора, — напомнил Анджело.

Парень с синими глазами оказался Бобом В. Фамилий тут не называли. И теперь Боб В. стал попечителем Анджело.

Дуайт не мог не замечать, что он виснет на Анджело, потому что тот ему дико нравится, а вовсе не потому, что десять лет трезвой жизни требуют от него «оказать помощь другим». Он клеился, как придорожная проститутка, а Анджело взял и купился. Скрестил пальцы в карманах и внимательно слушал, взял рекомендованную литературу, согласился звонить каждый день.

— Как минимум раз в день, — приказал ему Боб В.

И два раза.

И три. Причем говорили они не о том, как Анджело должен справляться со своим метафорическим алкоголизмом. Они говорили о Джимми Хендриксе, с которым люди сравнивали Анджело, об Эдди Ван Халене, обо всех новых рокерах. Когда Боб В. упомянул, что ему нравится Оттмар Либерт, Анджело сказал: «Ух ты, мне тоже!»

Что было полнейшей фигней.

И вот однажды мрачной темной ночью два «кота» сидели на бетонных перилах своей виллы в стиле испанского Возрождения, прислонившись каждый к своей колонне. Сад под ними шевелил пальмовыми ветками и мерцал фонариками арт-деко, свет которых отражался в плавательном бассейне и ванной. Дуайт хотел забраться в джакузи, но Анджело его отговорил. Слишком холодно.

Попечителем Дуайта оказался второсортный актер по имени Лу С. Ему было около сорока. Длинный нос, тонкие губы, седина. После того как Лу С. облажался с очередной пьянкой, его роли свелись к тренингам для корпораций.

— Не важно, — заверял его Лу. — Я сейчас намного счастливее, чем прежде.

«Значит, ты идиот», — подумал в ответ Дуайт. Но Дуайт пообещал Анджело, что честно попытается следовать этим дурацким путем. Поэтому встретился с Лу и получил от него Великую Книгу — инструкцию по эксплуатации себя как анонимного алкоголика — и пообещал «работать над своими шагами».

Впервые приехав в странную маленькую квартирку Лу на Вудленд Хиллс, Дуайт услышал от Лу:

— Знаешь, что такое «Полные анонимы»? Попробуй сходить к ним. А по средам, вечером, проводятся собрания «Созависимых анонимов». Их программа двенадцати шагов разработана специально для людей с проблемами психологической зависимости.

Дуайт был в ярости. Созависимость? Этот безымянный неудачник хоть знает, какую тему посмел затронуть?

Но пока Дуйат злился, Анджело расцветал. Он работал над своими шагами.

Попробовал бы поработать с этим.

Сейчас, спустя месяц с начала программы, Анджело откупорил бутылку «Джека Дэниелса» и развернул очередную брошюру.

— Итак, мы признали, что бессильны перед нашим каннибализмом и что наши жизни стали неуправляемыми. Все болезни заканчиваются на «изм». Так сказал мне Боб. — Он быстро пролистал брошюру дальше. — Давай я сейчас расскажу тебе о своей пагубной привычке. — Анджело улыбнулся Дуайту.

Дуайт начал было вздыхать, но Лу говорил, что тяжелые вздохи — первый признак зависимого человека.

Лу еще сказал, что он, Дуайт, будет сопротивляться ему, но это естественно. Потому что часть его хочет остаться зависимой и вцепится ногтями и зубами — Лу сам не знал, как пошутил! — в возможность контролировать его действия.

— Но это убьет тебя, Дуайт, — говорил Лу. — Неуправляемая, неизлеченная зависимость уничтожит тебя.

Анджело нетерпеливо прочистил горло.

— Ладно, Анджело, расскажи мне, как мы бессильны перед нашим каннибализмом, — послушно сказал Дуайт, обнимая колени.

Анджело вошел в роль, глубоко вздохнув. Вот ему можно было вздыхать когда угодно, его попечитель плевать на это хотел.

— Если мы не остановимся, нас поймают. Если нас поймают, нам наверняка сделают смертельную инъекцию. Я это знаю, но все равно не хочу останавливаться. Это и делает меня беспомощным перед пагубной привычкой. — Анджело был явно напуган.

Дуайт поджал губы и кивнул.

— Да, — сказал он с интонацией терапевта. — Я понимаю.

Анджело нахмурился.

— Что?

Дуайт занервничал. Разве не это он должен был сказать?

— Если ты не хочешь останавливаться, какого черта мы ходим на эти встречи и занимаемся этой фигней? Если ты не хочешь останавливаться, зачем ты ходишь на встречи и…

— У меня на этот счет две мысли, — сказал Анджело и коснулся своего плеча. — Ангел, — он кивнул в сторону Дуайта, — и злобный близнец.

— Брат по крови, — напомнил Дуайт, чувствуя, как пылает лицо.

— Да.

Кровными братьями они стали в школе, обменявшись невероятно вкусной кровью. Анджело тогда нечаянно отрезал кончик мизинца, а Дуайт сунул отрезанный кусочек в рот. Боже, мясо оказалось психоделически вкусным (так они тогда выражались). Любой, кто говорил, что человечина по вкусу похожа на курятину, ни черта не понимал. Стоило раз попробовать человеческую плоть, и курятина казалась забегаловкой в Вегасе по сравнению с оперным театром.