Врата времени - де Камп Лайон Спрэг. Страница 17

В купе первого класса тихо подремывал психоупырь. Мимо него прошло несколько мужчин, возвращаясь, по всей видимости, из вагона-ресторана. Один из них подумал: “Занятно выглядит этот субъект. Вроде как спит, а такое напряжение во всей позе. Скорее всего, психически неуравновешен или чем-то болен. Второе исключается, так как дыхание нормальное, цвет кожи вполне здоровый. Одет неплохо. Ха, …как рванул в туалет! Довольно странно…” Все эти рассуждения промелькнули молниеносно, но и этого было достаточно, чтобы упырь мгновенно отреагировал.

Он заперся в туалетной кабинке, с опаской вслушиваясь в дальнейшие размышления этого настырного зануды. Когда же, наконец, станция? Необходимо будет сойти, осторожность не помешает. Никогда не забывать об осторожности — и все будет хорошо.

Он покинул поезд, сойдя в небольшом городишке на западе штата Вирджиния. Повсюду, куда ни взгляни, тянулась горная цепь. Эту местность населяли эмигранты, выходцы из Восточной Европы: сербы, хорваты, венгры, албанцы, словаки и еще множество всяких переселенцев. Неторопливо психоупырь двинулся прочь от загаженного здания железнодорожного вокзала, привычно ощупывая мысли окружающих.

“…вот ведь жлоб! Расщедрился только на пять центов, а сапоги-то, как надраены…”, “…бестолочь, транспортную накладную и то не смог толком оформить. Надо бы гнать его взашей…”, “…….”, — этих мыслей он не понимал, они велись на незнакомом языке, — “…сейчас неплохо пивка дернуть…”, “…ох, допрыгается девчонка! Лопнет мое терпение…”

О, то что нужно! Кто это, интересно, так рассуждает?

Упырь заметил высокого светловолосого парня с грубыми чертами лица. Мысли его аж пылали от ярости: “…пошла прогуляться с этим ублюдком Овсаком. Удавлю гада! Вечно лезет к ней со своими грязными лапами…”

Подходящий случай. Упырь направился к ни о чем не подозревающей жертве.

“…а она еще ломается перед ним! Дать бы и ей в морду — и дело с концом!..”

— Привет, — бодро сказал незнакомец.

— Чего надо? — хмуро насторожился парень.

— Да так, ничего особенного. Просто Овсак просил передать тебе, чтобы ты зря ее не ждал. У них уже все тип-топ, понял?

Парня аж затрясло от злости. Он уже замахивался, чтобы дать в ухо этому умнику, как неведомая сила сковала его по рукам и ногам. Психоупырь начал его высасывать…

Насытясь, он поспешил прочь от этого места. Мимо прошла чем-то взволнованная девушка.

“…снова начнет психовать, как в прошлый раз. Он такой ревнивый, просто ужас! Ага, вон, уже стоит… Надо бы с ним повежливее. Что это он так привалился к фонарному столбу? Нажрался, небось… Да нет, не похоже… может заболел? Или… господи…” — Она испуганно закричала на непонятном языке, смутно припоминая уже потом, когда ее расспрашивали, мимо кого она только что прошла.

Упырь решил задержаться в этом захолустье на недельку и снял себе номер в ближайшей гостинице. Немного расслабившись, он потянул за ниточку паутины мыслей:

“……”, — кажется, на чешском, — “……”, “…завести в подвал и как следует отметелить…”, “……”, “…надо звякнуть мистеру Райану в Чикаго, пусть он самолично укажет этим скотам, кто здесь имеет полное право собирать еженедельную плату со всех торгашей…”

Упырь двинулся по ходу этих размышлений и вскоре пришел к выводу, что денежки этого деляги придутся как нельзя кстати. Может придется погостить чуть дольше намеченного…

По его мнению, обитатели городка восточно-европейского происхождения больше всего напоминают бестолковую толпу бродяг и бездельников, за чей счет он кормился долгие годы, проведенные в бесконечных переездах. Беспечные глупцы, они всюду одинаковы…

На утро он убедился в правильности своих выводов. Местная пресса ни единым словом не упомянула о смерти белобрысого горожанина. Словно ничего и не произошло.

Но в соседнем районе, который не имел даже городского статуса и полицейского управления, куда газеты попадали лишь два раза в неделю да и то нерегулярно, моментально заметили и с должным вниманием отнеслись к такому случаю. Дело все в том, что жители того края издавна находились на той земле, помня многие древние предания, передаваемые из поколения в поколение.

Психоупырь этого знать не мог и не учел такую возможность.

В эту ночь он отведал молодую проститутку, находясь в ее же коморке. При виде толстой пачки десятидолларовых банкнот она утратила малейшие признаки беспокойства и тогда упырь взялся за трапезу.

И вновь его опьянило сладостное чувство удовольствия, какое обычно бывает от жителей с периферии. Если разбирать вкусовые достоинства населения крупных городов и провинции, то тут существовала большая разница, как если сравнивать цыпленка с фазаном.

Странно, но и этот случай прошел абсолютно без какой-либо огласки. Видимо, городские власти отказывались признавать наличие проституции в тихом городке, не желая портить репутацию добропорядочных граждан. И лишь один человек принял эту смерть близко к сердцу — местный полицейский, истинный патриот и чистокровный янки, который регулярно получал от шлюхи законный процент ее ежедневного дохода.

Зато в соседней местности, неизвестно упырю, буквально гул стоял по поводу тех смертей. Группа решительных людей собралась в доме единственного значительного лица — ксендза, и высказала свои соображения на этот счет. Увы, ксендз был слишком еще молод, поэтому и не знал множества немаловажных вещей, поскольку сказал им:

— Дети мои! Это только глупые старые суеверия, не больше. Разойдитесь по своим домам.

В течение следующего дня упырь всеж-таки обратил на себя внимание общественности. Его втянули сыграть в покер в гостиничном салоне. Играть он не умел и поэтому не любил, но хитроумно уговоренный поддался на провокацию шулеров. Спустя короткое время, он уже покидал раздосадованных картежников, облегчив им карманы на триста долларов.

Но один из них тут же бросился в полицию, пытаясь обвинить неизвестного в мошенничестве. Сержант полиции, как с удовольствием отметил упырь, ловко высмеял недотепу-игрока, доведя его до белого каления.

И снова ночь, и снова голод…

Он тихо крался по пустынным улочкам, почему-то совершенно безлюдным в такое время ночи. Это было странным и необычным. Куда все подевались? Он привычно погрузился в омут чужих мыслей:

“……вампир……”, — на непонятном языке, — “…моя ревностная мамочка хотела накрыть меня в “Мажестике” с Эрлом Финнеем. Вот глупая, ей и невдомек, что можно воспользоваться задней дверью…”

Вот, это подходит!

Настороженность, вызванная словом “вампир”, моментально исчезла, уступив место легкой поживе. Это где-то неподалеку! Упырь внимательно последовал за мысленной нитью:

“…ах, какой невыносимый этот Стась! Даже не глядит в мою сторону, а все негодная Верка Ковалек, как бы я ее пнула под толстый зад! И еще эта упрямая мамаша, не понимающая американский образ жизни. Все чего-то стыдится…”

Так, это через несколько домов, в глубине боковой улочки! Странно, почему так тихо вокруг?

“…и надо будет срочно заменить скрипящую половицу, а то вечно нарываюсь на любопытную мамочку. Хм, никого нынче не видать на улице. Чего так все всполошились? Глупости какие…”

Она все ближе и ближе.

“…все относятся ко мне, как к ребенку! Ничего, я им докажу, какой я ребенок… Вот если бы Стась столкнулся со мной на этой темной улице, он бы убедился, что я давно уже не девочка, сосущая конфетку. А Верке Ковалек, этой стерве, небось, никто не говорит, что она еще малолетняя…”

Девушка испуганно вздрогнула, когда перед ней неожиданно возник упырь.

— Мое почтение, прекрасная незнакомка, — галантно поприветствовал он ее.

— Кто вы такой? Что вам… от меня нужно? — испуганно пролепетала она, озираясь по сторонам.

Быстрее! Пока девчонка не подняла крик!

Но на всякий случай, из предосторожности, он еще раз прощупал мысленное окружение:

“……вампир……”, — и вновь эта непонятная белиберда, вносящая беспокойство и смуту, — “……вампир……”